Астроном или Работа по коррекции звёздного неба

– И то ладно, - сам себе прокомментировал произошедшее разведчик.
– Там-то картинка, пожалуй, поразнообразней будет.

– Я полагаю, что он оставил этот загадочный предмет, чтобы вернуться? Примета такая есть...

– Есть, Тима, но это для монеток в фонтане, хотя, вернуться он, конечно, планировал. Ему нужно было отследить приходящих-уходящих и вычислить меня.

– Ну, это ему долго бы ждать пришлось. Значит, твои идеи живут?

– Пока я жив, но не процветают. А вот и Михаил Григорьевич с работы возвращается, но без пакетов, поэтому или тебе идти в магазин, или наступит период воздержания. Миш, все нормально?

– Штатно, только я, когда тут разоблачался бумажник где-то положил, - Михаил быстро осмотрел комнату, - да вот он. У вас без происшествий?

– Почти.

– В смысле?

– В том смысле, подполковник, что территорию после событий нужно зачищать.
– Тимофей укоризненно посмотрел на друга.

– Разведка при просмотре документального боевика, заметила лишнее движение у водопроводчика. 'жучок' он нам оставил. Тимофей отправил его в канализацию.

– Ну, у литераторов фантазия всегда из ряда вон.

– Жаль... а я думал, что он борец за чистоту человечества. Полдня, проведенные в библиотеке...

– Тимофей, зачем такие жертвы?

– Смейтесь-смейтесь! Нас обложили со всех сторон и начали разъедать изнутри. Скоро они объявят себя высшей ступенью развития человечества.

– Это ты про кого?
– озадачился Михаил, рассматривая крошки, оставшиеся от печенья.

– Это я про сексуальные меньшинства. Пока меньшинства.

– У тебя, Тимофей, мания всеобщего нравственного падения.
– Михаил был несколько раздражен.

– Так я просмотрел все эти заявления ватиканские, ооновские, прочие разные и вы будете мне доказывать, что это не заговор?

– Не будем. Тима, это хуже чем заговор, - откликнулся из своего кресла Игорь

– В смысле?
– от неожиданности Тимофей сбился на чужой шаблон.

– Привыкание к ненормальному, которое превращает его не только в норму, но даже и в моду, эдакий изыск, понимаете... тут уже не повернешь. Возможно, они в этом видят дополнительную харизму...

– Это от слова харя?

– В отечественных толкованиях возможен и такой вариант.
– постарался миролюбиво ответить Игорь.
– К тому же, господин Гумилев завещал нам толерантность.

– А это что такое?
– подполковник услышал новое слово.

– Если коротко, то можно толковать, как терпимость.

Тимофей даже побагровел приближаясь к пику возмущения.

– Ага, пусть будет страна терпимости! Давайте, тогда молчать или сами геями станем!

Михаил перестал сердиться на крошки и зевнул.

– Не... это слишком, кардинальные меры, меня Валентина не поймет, да и я сам себя тоже.

– Вот Господь Бог поступил в такой ситуации жестко, но понятно.
– Не унимался литератор.

– С тех пор меньшинства так кучно не собираются. Ты предлагаешь продолжить дело Астронома?
– Игорь с интересом посмотрел на друга.
– Так далеко можно зайти. А это уголовно наказуемо. Вот товарищ подполковник может все подробно объяснить, про статьи и сроки. И еще обвинят в подстрекательстве с экстремистским уклоном.

– Правильно, для них статью убрали, а для других оставили. Им, значит, зеленый свет, а кто против - те экстремисты! И что делать, умник?

– Выпить. Что еще может предложить русский человек в безвыходной ситуации?

– Это не тот выход, но я согласен. И, все равно, нужно проблему поднимать...
– Не унимался, всерьез распалившийся Тимофей.

– Поднимай, освещай, обсуждай... только нас не агитируй, мы не переметнемся во вражеский лагерь.

– Да?

– Торжественно обещаем.
– Игорь, открыв шкаф, доставал рюмки.
– Коньячку или водочки?

– Так закуски нет.
– Грустно констатировал Михаил.

– Тогда коньячку.

– Нет, ну Астроному, как оказалось это по барабану, что и всем наплевать?!
– все еще кипел Тимофей.

Игорь даже замер с бутылкой и рюмками.

– Вот тебя завело! На стандартный вопрос: 'Как вы относитесь к голубым?', обычно отвечают: 'Я к ним не отношусь'

– Ха-ха-ха... Я все больше становлюсь сторонником радикальных мер.

– Это ты так нас без искусства оставишь.

– И без руководства.
– добавил сотрудник государственного учреждения.

– Миш, а может в магазинчик смотаешься, тогда, как положено, водочкой побалуемся?
– вкрадчиво посмотрел на подполковника Тимофей, - оставим мировую угрозу' на потом.

– Не маленький уже - баловаться, да и в магазин сам слетать можешь.

– Да хватит вам препираться. Есть коньяк вполне приличный, шоколадка, сигареты... Шукшин неоднократно именно так и рекомендовал.

– Ладно, убедил. Жалко, Астроном ушел.

– И это хорошо.

– Почему?

– Нам больше достанется.
– Зеленые пальцы аккуратно расставляли рюмки.
– Шучу. Пока мы слабее, и кто остался бы цел при сближении, вопросов не вызывает.

– А снайперы так не думали и Мишка вон, как бравый ковбой скакал...

– Это Астроном просто зазнался и упустил инициативу, а снайперов, судя по всему, вообще в расчет не брал.
– Игорь не спеша разливал, мерно булькающий в длинном горлышке, коньяк по рюмкам.
– Так кто звонил твоему генералу? А, Миш?

– Думаешь, нужно продолжить раскручивать, пока все по полочкам не разложим?

– Или нас не разложат. Давайте будем считать это дело закрытым!
– Игорь поднял рюмку, призывая всех последовать его положительному примеру.

– Кроме нас так должны посчитать еще много других заинтересованных сторон. Иначе...

– Да. Давайте за взаимопонимание.
– Игорь чокнулся рюмкой со всеми и опрокинул в себя содержимое.

– Нет. Начинать нужно с тоста за здоровье - свое и присутствующих, потом следует коснуться успехов и достижений, а потом...

– Ага, Тим, потом пожелания счастья успехов, любви...

– Кстати, о пожеланиях... Ты, Игорек, не отвлекайся, разливай себе тихонечко. Так вот, в день рождения и на Новый год мне больше всего хочется, чтобы то, чего желают, сбылось еще при жизни.

– Согласен. Но, выпьем мы за удачу и благоприятное стечение обстоятельств.
– Теперь Михаил поднял первым рюмку.
– А я сегодня Валентине позвоню - пусть приезжает.