Атаман. Кровь за кровь

— Вот как?

— Я спрятал их в гараже, — пояснил Бузуев, нали­пая себе второй стакан, — в ящике для инструментов.

— Ну и..?

— Сегодня вернулся, но денег не было, — пробор­мотал Бузуев и выпил.

— Значит, зря мы этих людей убили? — произнес Терпухин, протягивая руку к бутылке.

— Выходит, зря.

— Да ладно, ты просто напился.

— Моя совесть, — пробормотал Бузуев, — будет мучить меня...

— Кому нужна твоя совесть?

— Есть люди, кому нужна. У меня не жизнь, и сплошной несчастный случай. Жена меня всегда ненавидела за то, что я такой совестливый... Она ушла от меня,а меня отправили к психотерапевту. После этого я прихожу к ней мириться, а она называет меня шиза­ нутыми просит удалиться на приличное расстояние. Я хотелпожить у нее хотя бы в гараже, но она даже мои пещивыбросила оттуда... Блин, что у нас сегодня? Какой день недели?..

— Какая тебе разница? — раздосадованно произнес Терпухин. — Ну, пятница...

— В пятницу они выбрасывают весь мусор, потому что в субботу приезжает мусоровоз...

Бузуев и Терпухин рванули к мусорному ящику. И точно. Бывшая жена Бузуев выбросила все его вещи именно туда. Женщина даже не удосужилась загля­нуть в дипломат.

— О, чистый Фрейд! Женино неприятие мужниных вещей сослужило здесь отличную службу. Ты все по­нял? — прошептал Бузуев. — В дипломате четверть миллиона! Ищи теперь старенький саквояж. Там еще сто тысяч.

— Ты лучше покажи мне четверть миллиона...

— Подожди, главное — не торопиться. Кажется, они на месте... Ура! У нас есть триста пятьдесят тысяч зелени!

— Ну и отлично! — прошептал Терпухин.

— Тогда поехали! — заявил Бузуев.

— Куда?

— Поехали, пока есть куда ехать. Я знаю одно мес­течко. Нас там никто не найдет. Там такие бабы! Сла­вянки, албанки, гречанки... Впрочем, с такими деньгами у нас бабы будут всегда. Теперь мы богачи!

Бузуев захлопнул дипломат и направился было к гаражу.

— Куда ты? — преградил ему дорогу Терпухин. — А аукцион?

— Ты сошел с ума! — воскликнул Бузуев. — Если мы туда заявимся, нас тут же пришьют.

— Ну, и куда ты хочешь смыться?

— А ты, значит, не хочешь?

— Я хочу на аукцион, — твердо сказал Терпухин.

— Хорошо, иди на аукцион, только там наши пути расходятся. Если ты проиграешь, то можешь не возвращаться. Понятно?

– Ты думаешь только о деньгах, Валек, — вздох­нул Терпухин, — но не все же измеряется в долла­рах!

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что мне нужно очистить твое ими. И свое тоже. Или для тебя это ерунда?

— Нет.

— Мне нужна твоя помощь, сам на аукционе я ни­чего не проверну. Надо обеспечить отход.

— М-да, — пьяно пробормотал Бузуев, — с одной стороны,у меня куча зелени, а с другой — ты. Что я предпочту, как ты думаешь?

— Не знаю.

—Видишь, ты не такой уж и плохой.

Бузуев, сильно пошатываясь, протянул саквояж с деньгами Терпухину.

— Ладно, пусть у меня будет рожа крива, да совесть пряма...

— Конечно, это единственный выход.

— В жизни, Юра, единственный выход — идти прямо. Как в туннеле. Честность, трудолюбие, совестливость, доброта... Тьфу!

– Ты можешь предложить что-нибудь другое? Давай!

– Ладно, Терпухин, — еле держась на ногах, про­бормотал Бузуев. Водка сильно подействовала на него - Слушай внимательно! Я обо всем уже позаботил­ся Тебе необходимо будет просто отдать заявку, упла­тить первичный взнос за участие в аукционе и вовремя поднять свой номерок. А теперь надо рвать отсюда ког­ти, забиться на ночь в какую-нибудь дыру и рассла­биться.

Приятели допили водку, вывели из гаража автомо­биль и поехали в сторону Москвы.

— Поедем к моему другу. Перед делом нам надо расслабиться, — сказал Бузуев.

— По-моему, ты уже хорошенько расслабился. А я не могу себе это позволить.

— Ты сам на себя не похож.

— Почему?

— Не знаю. Странный вид у тебя.

— А это потому, что я в твоем самом шикарном ко­стюме, — улыбнулся Терпухин.

— Зачем ты надел мой костюм?

— Потому что так я чувствую себя богатым. А вдо­бавок я за рулем настоящего японского автомобиля...

— Эту «мазду» я подарил бывшей жене... Приехал, подарил, а она меня выставила. Так поступаем только мы, русские.

— Ну да, «мазда» восемьдесят девятого года. Сколько она стоит — пятьсот, восемьсот долларов?

— Триста, Юра. Знаешь, есть такой город Измаил. Так вот. Громадные сухогрузы тащатся через Индий­ский океан, через Красное, Средиземное, Мраморное и Черное море...

— Ты забыл Эгейское, — вставил Терпухин.

— Да, Егейское... — согласился Бузуев. — Так вот, пересекают океанические сухогрузы моря и океаны, чтобы причалить в порту города Измаил. И вот, если у тебя есть знакомый капитан, ты выпиваешь с ним бу­тылку коньяку и берешь пять «мазд» по триста баксов штука и гонишь их в Москву, где отдаешь оптом по ты­сяче баксов. Прибыль — три с половиной тысячи. Минус пол тысячи на накладные расходы. Чистая при­быль — три тысячи долларов. Идешь в кабак и за не­делю просаживаешь.

— За неделю?

— Есть, Юра, такие девочки, которые берут за ночь пятьсот баксов. Высший класс! А когда я гонял другие модели, отделанные кожей, со встроенными стереосис­темами, я позволял себе кое-что и похлеще! Да, мы должны да завтрашнего утра поменять автомобиль...

— Это почему?

— Для понта. Кто захочет иметь дело с клиентом, если он приползет на подобном трехсотдолларовом драндулете? Нам нужен лимузин. Впрочем, я знаю, где его раздобыть.