Авантюрист поневоле

— А вот ты... — Борт почесал затылок, оценивая его с головы до ног. — Ты — авантюрист.

— Авантюрист? — удивился Виктор, явно не ожидая такого определения.

— А кто, по-твоему, кроме авантюриста станет пить эльфийский эль, а? — Борт усмехнулся и оглядел остальных, как будто они должны были поддержать его вывод. — Только очень авантюрный человек осмелится выпить больше одного глотка этой гадости. Ну, или дурак, но на дурака ты не похож!

Виктор покраснел, не зная, как реагировать на такое «заключение», но спорить не стал — возможно, в словах старика была доля правды.

Борт тяжело вздохнул и покачал головой, словно уже представлял себе долгие дни разочарований. Он задержал взгляд на троице, стоящей перед ним, будто старался прикинуть, сколько неприятностей они ему принесут. Молчание повисло в воздухе, каждый из троих по-своему реагировал на ситуацию. Рейна стояла с руками, скрещёнными на груди, глядя на фермера с лёгким оттенком презрения. Гримзл нервно теребил края своей шляпы, его взгляд метался по сторонам, словно он готовился бежать изо всех ног. Тюрин, нахмурив лоб, массировал виски, надеясь, что головная боль скоро отступит.

— Ладно, — сказал Борт, наконец нарушив тишину, — идите за мной, покажу, где будете спать. — он жестом пригласил их следовать за собой и уверенным шагом направился к небольшому строению, стоящему в отдалении от основного дома.

С первого взгляда постройка выглядела как старый амбар, давно потерявший былую славу. Потемневшие от времени деревянные стены, криво висящая дверь и обветшавшая крыша говорили сами за себя. Строение будто бы вопрошало: «Ремонт? А что это такое?»

— Будете спать здесь. Крыша есть, стены тоже… иногда даже дверь закрывается как положено, — сказал фермер с заметной иронией.

Гримзл неуверенно приблизился к амбару, осторожно постучал по деревянной двери, словно проверяя её на прочность. Его взгляд медленно поднялся к крыше, которая, казалось, вот-вот могла обрушиться.

— Эм… а крыша не протекает? — спросил он с тревогой, глядя на древние балки, которые выглядели не слишком надёжно.

— Только если не идёт дождь, — невозмутимо ответил Борт. — Хотя бывает, что и в сухую погоду протекает.

Рейна, взглянув на амбар, лишь пожала плечами — видимо, она и не к таким условиям привыкла.

— Ну и что дальше? — спросила она, бросив быстрый взгляд на фермера.

— Завтра, — начал Борт с холодной серьёзностью, — начнём работать. Работы тут много, и, сразу скажу, я не из тех, кто терпит халатность. Если надеетесь схалтурить — сильно ошибаетесь. Можете сбежать, но учтите: эти браслеты… — он указал на магические кандалы на их запястьях, — могут телепортировать вас куда угодно, например, прямиком в жерло вулкана.

Глава 12 Труд - дело благородное!

Борт, как человек крайне практичный и сдержанный в проявлении эмоций, пришёл к одному простому, но жизненно важному выводу: накормленная рабочая сила не жалуется. По крайней мере, не сразу. И вот, исходя из этого практического наблюдения, он организовал ужин. Простой, но сытный. Про вкусовые качества можно было поспорить, но не о том сейчас речь.

Через несколько минут перед голодной компанией на полу скромно возлегли три миски, каждая из которых, если бы могла говорить, скорее всего, красноречиво описала бы свою судьбу. Борт поставил их с таким видом, словно добывал эти миски из потайного подземелья, где хранились сокровища, предназначенные для особо почётных гостей. На самом деле, это были всего лишь остатки вчерашней каши и горстка подозрительных овощей из его собственного огорода. Эти овощи, к слову, выглядели так, словно сами сомневались в правомерности своего существования.

— Ешьте, — коротко буркнул он, не утруждая себя объяснением состава блюда.

Тюрин, которому сейчас было не до изысков, первым взял ложку. Не особо задумываясь, он зачерпнул кашу, с мужеством обречённого сунул её в рот и начал жевать. Пока его челюсти медленно перемалывали нечто, что с трудом можно было назвать едой, его мысли снова вернулись к той крайне неприятной ситуации, в которой он оказался. Он всё ещё не мог поверить, что был перенесён в этот странный мир. Тем не менее, он решил, что отчаиваться рано, и, возможно, есть смысл наладить контакт с товарищами по несчастью. Ведь кто знает, сколько времени им придётся провести вместе? С этими мыслями он осторожно обратился к Гримзлу, который ел, как будто от тарелки зависела его жизнь. Ну, возможно, так оно и было.

— Слушайте, — начал Тюрин осторожно, словно предлагал договор с дьяволом. — Мы тут, кажется, все в одном положении... Может, попробуем сработаться? Ну, вместе как-то?

Гримзл замер на полуслове, как ящерица, увидевшая свою тень и заподозрившая, что та что-то замышляет. Его острый взгляд переметнулся с тарелки на Тюрина, затем обратно на тарелку, которая вдруг стала выглядеть крайне подозрительно. С почти театральной медлительностью он плавно опустил свою миску на пол, как будто она могла взорваться от слишком резких движений.

— Сработаться? — переспросил Гримзл с таким видом, будто Тюрин предложил ему прыгнуть в кипящий котёл. — Ты, хитрый прохиндей, хочешь сработаться?

Тюрин нахмурился. Ну, какой из него прохиндей?

— Эм... Ты меня с кем-то путаешь. Я вообще-то нормальный человек. Ну... Был, — он добавил это "был" скорее для ясности, так как, учитывая недавний ход событий, его статус "нормальности" можно было ставить под вопрос.

Гоблин посмотрел на него с таким недоверием, будто перед ним была буханка хлеба с зубами, причём агрессивными. После этого Гримзл, не говоря больше ни слова, подхватил свою тарелку и ретировался в самый дальний угол амбара. Время от времени он бросал на Тюрина косые взгляды, словно тот был хищником, притворяющимся овощем.

Тюрин вздохнул, надеясь, что хотя бы Рейна, единственная женщина в этой компании, окажется более благоразумной. Он повернулся к ней, решив сделать ещё одну попытку.

— Эй, может, мы…

— Я тебе челюсть сломаю, — произнесла она, не отрывая глаз от своей тарелки. Её тон был настолько спокойным и уверенным, что у Тюрина не осталось сомнений: это не угроза, это просто факт. Она даже не потрудилась посмотреть на него, словно речь шла о чём-то столь очевидном, что это можно было даже не обсуждать.

Тюрин лишь молча кивнул. Да, действительно, тут не о чем спорить. Он со вздохом вернул ложку обратно в миску. Иногда дипломатия требует паузы — или, по крайней мере, хорошего ночного сна.

Утро явилось без предупреждений и излишней скромности, как всегда. Только вот настроение Виктора оставалось таким же тёмным и угрюмым, как и накануне. Проснувшись в промозглой предрассветной прохладе, он с удивлением обнаружил, что каша, съеденная накануне, всё-таки осталась в его желудке. Это было одним из немногих достижений на данный момент. Всё остальное — тело, разум и душа — категорически отказалось признать начало нового дня.