Авиатор: назад в СССР 11

Открыв документацию по Ан-2, мы принялись настойчиво постигать его секреты. Со стороны других ребят «Аннушка» вызывал недоумение и насмешки. Я же сразу акцентировал внимание, что этот летательный аппарат требует к себе того же уважения, как и новейшие истребители.

— В своё время он был вехой в авиации. Теперь пришло время других «героев». Но, может кто-то из вас готов доставить груз в Арктику на… Як-40, например? — спросил я.

— Его там невозможно посадить, — ответил Борис.

— Правильно, а «старичка» можно. Ему для посадки 215 метров надо, и не так он к грунту требователен, — сказал Иван.

После ещё нескольких интересных приведённых аргументов, Чумаков согласился, что это чудо-самолёт.

Спустя несколько дней была нелётная погода, и мы с Ваней отправились на стоянку изучать Ан-2.

На улице в этот день шёл плотный снег. Белая стена из огромных хлопьев не давала возможности посмотреть вперёд. Всё, что было до недавнего времени почищено на территории ЛИИ, занесло толстым слоем снежного покрова.

И тем не менее нельзя было не обсудить предстоящие полёты на Ан-2, которые нам Лоскутов собрался запланировать уже в ближайшее время, разбавляя их вылетами на МиГ-23 и Миг-31.

— Сергей, как думаешь, на авианосец сможем посадить «Аннушку»? — в шутку спросил Швабрин, с трудом преодолевая занесённые снегом тротуары.

— Странный вопрос, Вань. Мы с тобой теперь каждый самолёт будем к кораблю примерять?

— Почему бы и нет.

Обнаружили мы Ан-2 на самой дальней стоянке в окружении Ан-12 и Ан-24. Такое ощущение, что два сына оберегают своего заслуженного отца. Биплан, крылья которого выглядели достаточно «уставшими», гордо задирал 9-ти цилиндровый поршневой двигатель с четырёхлопастным винтом.

— Не лайнер, конечно, — сказал я, аккуратно смахнув слой снега с нижнего крыла.

Бело-синяя краска цельнометаллического фюзеляжа слегка требовала обновления. Открыв дверь, мы забрались внутрь. По потолку идут провода и различные трубопроводы, рифлёный пол, а по бортам брезентовые скамейки, напоминающие шезлонги.

— Легендарная машина! — восхитился Иван, зайдя в кабину лётчиков и заняв место командира.

Я проследовал за ним и сел справа. Прекрасный вид на заснеженный лес, над которым мы часто в последние дни снижались очень низко к кромкам деревьев. Руководитель, наблюдая за такими полётами, получал эстетическое «удовольствие», сопровождая словами о контроле за высотой.

— А что, если на Ан-2 вот так полетать? — спросил Иван, вспоминая свой крайний полёт на МиГ-23 на предельно-малой.

— Только если это будет соответствовать заданию, — ответил я.

— Пф! Само собой, Серёжа, — подмигнул он мне.

Наступил март. На календаре 7 число. Солнечный день, предваряющий прекрасный праздник — Международный женский день. И сегодня настал тот момент, когда нам позволили вдвоём лететь на «Аннушке». Допуск на него мы уже получили и сегодня закрепляем.

— Гордый, 088й, двигатель запущен, прошу на предварительный, — запросил я разрешение на выруливание у руководителя полётами.

— 088й, разрешил, — ответили с командно-диспетчерского пункта.

Носового колеса на Ан-2 нет, так что резкое торможение здесь чревато. Клевок носом обеспечен! Медленно заняли полосу после соответствующего разрешения и Ваня, который был сейчас справа, начал зачитывать контрольную карту перед взлётом.

Двигатель сильно шумит, слегка вибрирует, но это норма. Чувствуешь, насколько этот самолёт хочет в небо!

— 088й, контрольную карту выполнил, взлетаю.

— 088й, взлёт разрешил.

Увеличиваю частоту вращения вала винта до номинальных 2100 оборотов в минуту. Самолёт страгивается с места и начинает разбег. Прошли отметку 60 км/ч. Чувствую, как поднимается хвост, но штурвал от себя не толкаю. Перед полётом договорились, что будем взлетать с трёх точек.

— Скорость 110, — доложил мне по внутренней связи Иван, и я, отклонив штурвал на себя, оторвал самолёт от полосы. — Меньше двухсот метров, Серёга пробежали!

Выдерживаю высоту, поскольку чуть начал задираться нос. Нормальная тенденция для Ан-2! Скорость достигла отметки 140 км/ч, и мы начали набирать высоту. Вертикальная скорость набора 2 м/с кажется смешной.

Но таков уж он из себя. «Дедушка» Ан-2 никуда не спешит!

— Шасси не забудь! — подкалывает меня Иван.

— Выпущено, законтрено в 1947 году, — отвечаю я по внутренней связи.

Проверил температуру масла и цилиндров — всё в пределах допустимых значений. После занятия высоты 300 метров, перевели самолёт в горизонтальный полёт. Теперь Ан-2 издаёт гораздо больше звуков — скрипят расчалки, свистят растяжки. Самолёт гудит, вибрирует и трясётся. Он как будто всем говорит в воздухе — я лечу, сынки!

Самое классное здесь, так это то, что можно любоваться природой. Весна начинает исполнять свои обязанности. Уже видны очертания полей и посадок, дороги с редкими машинами. Пролетели над посёлком Радово, где виден каждый человек, вышедший на улицу.

— Эх, на истребителе подобное и не успеешь рассмотреть, — сказал Иван.

— Слушай, ты уверен, что Боря выполнит мою просьбу? Я думал попросить Морозова купить цветов для жены к нашей посадке, — спросил я.

— Купит Борян. Морозову другую задачу поставили, чтобы он стол организовал в ресторане. Иначе мы завтра ваших жён не сможем никуда сводить. Я готовить не умею, — посмеялся Швабрин.

Маршрут мы закончили и начали подходить к развороту на посадочный курс. Снизились до ста метров, закрылки в положении 30°. Слежу, чтобы двигатель не остывал. Он продолжает хлопать, чихать, но температура головок цилиндров не падает ниже 160°, а входящего масла ниже 50°. Проверил, чтобы тормозная гашетка не была зажата.

И за всем нужно следить! А говорят, что простой самолёт.

— Скорость 120, высота 100, — подсказал мне по внутренней связи Иван.

— Гордый, 088, к посадке готов, — запросил я разрешение, постепенно снижаясь.

— 088й, посадку разрешил.

Скорость 90 км/ч, а самолёт очень летучий. Прошли торец полосы и идём над ней. Ну не хочет «дедушка» садиться!

Гашу скорость. Указатель на отметке 80 км/ч.

— Скорость 70…60, — подсказывает Иван, и мы касаемся основными колёсами бетонной поверхности.

Как взлетели с «трёх точек», так и сели. Кто-то скажет, что мастерство, но а я считаю — у нас отличные учителя.

Тормозим плавно. На пробеге Ан-2 всё время хочет развернуться влево из-за реакции винта. Как только скорость падает, «Аннушка» успокаивается. Зарулили на стоянку. Бросил взгляд на часы и понимаю, что времени в обрез. У Веры должен скоро закончиться праздничный концерт ко дню 8 марта.