Авиатор: назад в СССР 5

— Вот-вот! — поднял Викентьевич большой палец вверх и пошёл обратно в модуль.

Через пару минут мы дошли до модуля, где проживала наша эскадрилья. Я совершенно не удивился от увиденного там. Моим однополчанам до одного места, что происходит в палаточном городке.

— Сержик, ну ты чего так быстро? — спросил у меня Бажанян, попивавший чай вместе с Гороняном и Гусько за игрой в карты.

— Ну вот. Не выдержал большого перерыва, Серый? — предположил зам по тылу.

— Говорил же тебе не спешить. А ты так меня и послушал, — помотал головой Гусько, раздавая карты. — Молодой ещё!

— Я так понимаю, вы не боитесь взрывов? — спросил надоедливый замполит, подходя ближе к беседке. — Вам никуда бежать не надо?

— Хто это?! — воскликнул Гусько, указав на своего коллегу.

— Я старший лейтенант Везинкин, заместитель…

— Сынок, вот на этом и остановимся, — устало сказал Бажанян. — Мы уже достаточно про вас узнали.

— Так, а… вы почему не торопитесь? Вы не будете тревогу поднимать? — продолжил свои глупые вопросы старлей.

Горонян в этот момент решил произнести какое-то умное изречение. С видом мастера джедая, он поднял кружку и принялся объяснять ему смысл жизни.

— Кто слишком торопится, тому дважды вставать придётся, — сказал наш зам по тылу.

— Логично! — сказал Гусько и, подскочив со своего места, подбежал к комбату.

Мужики принялись обниматься, словно старые друзья. Наверняка так оно и было. Интересно, а сам это Василевич помнит, что тревогу объявили. Не сильно он торопится к своему подразделению.

— Евгеша Гусько! Вот так встреча! — воскликнул комбат.

Гусько рассказал в двух словах, что с этим комбатом, которого, как оказалось, зовут Коля, они познакомились на учениях в Венгрии в 1979 году.

— Ты уже комбат? Или выше пошёл? — спросил Гусько.

— Евгеш, ротный я до сих пор. В капитанах хожу, — сказал Коля, присаживаясь в беседку. — Это я сейчас за комбата, пока мой где-то шарахается. А сейчас мои архаровцы походу подорвали чего-то в городке у себя. Я даже сапёров туда отправил. Вот иду проверять.

И тут я заметил шедших со стороны мотострелкового батальона группы наших сапёров со специальной амуницией. Настроение у них было тоже приподнятым, а кто-то даже зашёлся в гомерическом хохоте.

— Мужики! Ну чего там? — спросил Коля.

— Да думали, пацаны трофеи притащили с боевого выхода. Оказалось кое-что поинтереснее…

При этих словах ротный Коля со своим замполитом подошли ближе к сапёрам и начали разговор.

— Ну я ему сейчас эту канистру… — сказал Коля и заспешил со старлеем в сторону палаточного городка.

— Решил посмотреть, что ж там такого «интересного» произошло, если так бабахнуло, — прокомментировал столь быстрое исчезновение товарищей из пехоты с радаров Бажанян. — Серый, ну как всё прошло?

— Скажу так — форс-мажорные обстоятельства, — ответил я.

— Да, блииин! — хором произнесли трое взрослых мужиков.

— Вот честно, Серый, я на тебя ставил, а Араратыч сказал, что кто-нибудь тебе помешает, — хлопнул по столу Гусько. — Теперь я ему бутылку коньяка должен.

— Только нормальный, с моей Родины чтобы был, — сказал Бажанян.

— Эу, ты же говорил ты с Карелии? Там нет коньяка? — поинтересовался Горонян.

— Я тебе говорил, что родился я там, но сердце-то у меня в Армении…

Теперь на меня ещё и ставки делают! Это что за тотализатор ещё такой военный?!

Несколько секунд поразмыслив, я решил зайти на второй круг. Очередной облом, причиной которого стал эпизод из жизни одного мотострелкового батальона в Афганистане, нельзя было допускать.

— Ладно, пойду. Всем доброй ночи!

И направился я обратно к модулю медперсонала. Никогда так не хотел оказаться рядом с врачами, как сейчас! Для себя решил, что никакое окно, тревога, обстрел, да хоть приезд генсека, меня сейчас не остановят.

На подходе к жилищу Ольги я заметил, что в эту ночь не я один решил воспользоваться услугами частной консультации докторов. И очень хорошо, что обратился этот больной не к доктору Вещевой.

Одно из окон открылось и в нём показалась до боли знакомая белобрысая голова Марка, целующегося с одной из медсестёр на прощание.

— Не могли это внутри сделать? — подскочил я к окну, испугав своим появлением «голубков».

Девушка стала закрывать оголённую грудь руками, а Марик так хотел задёрнуть штору, что оторвал её от карниза.

— Родин, какого фига пугаешь? — спросил он, но отвечать я не стал, а резко запрыгнул внутрь комнаты. — Ты чего?

Бегло осмотрев помещение, я обнаружил небольшой фуршетик из коробки мармелада, бутылки вина и банки компота. И где он только достал «Бишты»? В Осмоне-то не везде найдёшь?

— Сколько чеков на это потратил? — спросил я.

— Вообще-то, всё по любви! — воскликнула девушка, накидывающая на себя простынь. — Мальчики, мальчики, я на такое не подписывалась! Маркуша, мы только один на один договаривались, — возмутилась девушка.

— Так, гражданка, — подошёл я к ней, и прикрыл ей рот рукой, чтоб она перестала верещать. — Никто вас к групповым полётам не склоняет. Совет да любовь! Я просто хотел путь сократить.

С этими словами я открыл комнату и вышел в коридор. Интересные эти ребята — даже дверь на защёлку не закрывают!

Искать комнату Оли долго не пришлось. Пока я шёл к модулю, в голове уже весь план здания был мной представлен. Все модули типовые, так что это было несложно, зная расположение окна нужной комнаты.

Тихонько, чтобы дверь не скрипнула, я вошёл в комнату Вещевой. Оля сидела за столом с включённой лампой, читая книгу Шекспира. Не удивлюсь, что «Ромео и Джульетту».

— Серёжа, ты как сюда… — прошептала она, когда я закрыл дверь и быстро направился к ней.

— Оля, не надо слов, — сказал я и, подхватив девушку за ягодицы, усадил на стол.

— Подожди, подожди, — шипела мне она в ухо, когда я осыпал поцелуями её шею. — Тут не всё так просто…

— Конечно, не… просто, — ответил я, снимая с себя рубашку и майку. — Отдай сюда книгу и займись, наконец, делом.