Автономия и ригидная личность

Чем серьезнее ригидность, тем более прямой и неотложной становится реакция подозрительной предвзятости и ожидания. В крайнем случае исчезает даже видимость — или примитивная форма — критического суждения. Исчезает даже необходимость «видеть насквозь», не соответствующая такой предвзятости; любой подходящий элемент становится неким сигналом — немедленным, непреодолимым и вездесущим. Исчезает полярность между самостью и внешним миром.

Например, человек, находящийся в обостренном паранойяльном состоянии, сообщает, что теперь важные для него сообщения «выскакивают» на него из афиш и радиопередач.

Такое ослабление обособленности от внешнего мира и его объективации — это характерная черта шизофрении. Столь серьезное ослабление объективации должно всегда сопровождаться ослаблением способности к мышлению. Гибкое, сознательно-намеренное направление мысли и внимания требует наличия отчужденной от объекта точки зрения, позволяющей мыслящему человеку о нем рассуждать. Если такая точка зрения разрушается под воздействием ригидно-подозрительной предвзятости, мышление становится исключительно реактивным и в этом смысле совсем беспомощным; включаются стереотипные идеи -они просто «выскакивают» и становятся доминирующими благодаря тому, что во внешней реальности или в самих мыслях прямо и ассоциативно имеет значение для этой предвзятости. Такое ослабление объективации и способности к гибкому и отстраненному управлению мышлением и вниманием — самое главное из всех формальных проявлений, характерных для шизофрении. Это состояние Гольдштейн^[116] называет шизофренической потерей абстрактной установки; Блатт и Уилд^[117] — утратой границ; Вернер^[118][119] — «синкретичным» (недифференцированным) мышлением, характерным для шизофрении. Это характерное состояние мышления объясняет классические, по-разному описанные симптомы шизофрении, в частности такие: спутанность мыслей, ослабление концентрации, «перескоки мыслей» (looseness) и «тангенциальность» (tangentiality)^ мышления. Иными словами, эти симптомы отражают неподконтрольное вторжение в более отвлеченные, преднамеренные и упорядоченные мысли и в речь неотложных (immediate) индивидуальных и субъективных ассоциаций или их «засоренность» такими ассоциациями. Хотя в случае паранойяльной шизофрении, за исключением ее крайних случаев, даже при наличии ригидности мышления и поглощенности мыслями, видимо, все же сохраняется некая примитивная управляемость и упорядоченность мышления, спасающая его от более серьезных расстройств, вызванных вторжением хаоса.

Хорошо известно, что состояние шизофрении возвращает нас к ранее исчезнувшей полярности между субъектом и объектом. Я предположил, что развитие автономии, или самоуправления, связано с процессом объективации, то есть что фактически развитие автономии и развитие объективации могут быть двумя аспектами одного процесса. То, что серьезное ослабление автономии при паранойе прямо приводит к соответствующему ослаблению объективации, видимо, подтверждает эту точку зрения.

notes

Примечания

1

В литературе по психологии и по психиатрии этот стиль личности также называется обсессивно-компульсивным (буквально с английского: obsessive — навязчивый и compulsive — одержимый). Но эта книга по психологии, а не по психиатрии, хотя она будет очень полезна и психиатрам тоже. Поэтому невроз в данном случае относится к норме, а не к заболеванию. В связи с этим я отказался от психиатрического термина «обсессивно-компульсивный», т.к. он соответствует симптому заболевания, и ввел его аналог, то есть буквальный перевод на русский язык. Но в данном случае он уже является не психиатрическим, а психологическим симптомом, присущим большому количеству невротиков, то есть нормальных людей. И в этом я вижу существенную разницу. — Примеч. пер.

2

См.: Robert R. Holt, «Drive or Wish: A Reconsideration of the Psychoanalytic Theory of Motivation», Psychological Issues, vol. IX/4, Monograph 36, p. 158-197; George S. Klein, Psychoanalytic Theory An Explanation of Essentials (New York: International University Press, 1976). См. также: R. W. White, «Ego and Reality in Psychoanalytic Theory: A Proposal Regarding Independent Ego Energies», Psychological Issues (1963). — Здесь и далее, если не указано иначе, примечание автора.

3

Rollo May, «The Problem of Will and Intentionality in Psychoanalysis», Contemporary Psychoanalysis (1966), 3: 55-70.

4

Allen B. Wheels, «Will and Psychoanalysis», Journal of the American Psychoanalytic Association (1956) 4: 285-303; Leslie H. Faber, The Ways of the Will (New York, Basic Books, 1966).

5

См. мои более ранние работы на эту тему: David Shapiro, «Motivation and Action in Psychoanalytic Psychiatry», Psychiatry (1970) 33 (3): 329-343; David Shapiro, «Dynamic and Holistic Ideas of Neurosis and Psychotherapy», Psychiatry (1975) 38 (3): 218-226.

6

Чтобы яснее понять эту цель психотерапии, см.: Hellmuth Kaiser, «The Problem of Responsibility in Psychotherapy», Psychiatry (1955) 18: 205-211; см. также в кн.: L.B. Ferman (ed.) Effective Psychotherapy: The Contribution of Hellmuth Kaiser (New York, Free Press, 1963). К проблеме психоаналитической терапии также обращался Шафер, см.: Roy Shafer, «Language and Insight» (New Heaven Yale University Press, 1978).

7

См.: David Rapaport, «The Conceptual Model of Psychoanalysis» (p. 405-431); David Rapaport, «Some Metapsychological Considerations Concerning Activity and Passivity» (p. 530-568), а также работы в сб.: The Collected Papers of David Rapaport, Merton M. Gill, ed. (New York, Basic Books, 1967).

8

Более подробное обсуждение связи психоаналитических концепций регуляции влечения с волевым действием см.: Shapiro, «Motivation and Action in Psychoanalytic Psychiatry» (см. подробно в примеч. 5). Вкратце цель концепции возрастающей модуляции и адаптивного «приручения» — структурами Эго — влечений и потребностей заключается в объяснении развития из состояния беспомощности мгновенной моторной разрядки до появления реалистичного, эффективного, целенаправленного действия. «Прирученная», адаптированная к реальности потребность, импульсивное действие координируются посредством когнитивных процессов, способствующих выбору направления или средства действия, позволяющего получить удовлетворение. Следовательно, такая концепция согласуется с динамической точкой зрения. См. ниже, примеч. 9.

9

Роберт Найт (Robert Р. Knight) подошел к проблеме волевого ощущения с точки зрения динамических и структурных идей психоанализа и, возможно, в этом решении зашел так далеко, насколько ему позволила такая точка зрения: он попытался объяснить субъективное ощущение свободного выбора с точки зрения спокойного Эго и эффективной регуляции мотивационного импульса, но в конечном счете ему пришлось доказывать, что такое ощущение достигается лишь в гармонии с внутренней необходимостью. («Determinism, «Freedom» and Psychotherapy», R. P. Knight, C.R. Friedman [eds.], Psychoanalytic Psychiatry and Psychology, Clinical and Theoretical Papers, Austen Riggs Center, vol. I [New York: International University Press, 1954]).

10

Holt, «Drive or Wish» (см. подробно в примеч. 2), Klein, «Psychoanalytic Theory» (см. подробно в примеч. 2). См. также: George S. Klein, «Perception, Motives and Personality» (New York: Alfred A Knopf, 1970).

11

Шафер (Schafer, «Language and Insight», [см. подробно в примеч. 6]) предлагает «язык действий», чтобы в психологических описаниях и в психотерапии заменить язык динамики (силы, влечения, защитные механизмы и т.д.). Называя действия поведенческими, мотивационными и другими психологическими процессами, он пытается признать личность, — а не, например, влечение и не Супер-Эго -как автора или «субъекта» действия. По-моему, Шафер приводит хорошую идею, у которой есть будущее. Очевидно, что она представляет ценность и теоретически, и терапевтически, позволяя определить намерение и действие в симптоматическом поведении или в некоторых психологических процессах, где их не могли выявить раньше (H.Kaiser, «Problem of Responsibility» [см. подробно в примеч. 6]), см. также мои замечания о Кайзере в примеч. 18, 20); но невнятно описывать действия психологических процессов и условий, таких как эмоции и убеждения, просто неубедительно и похоже на доктринерство. Такая программа может запутать смысл действия.

12

Здесь главная точка зрения состоит в согласии с моделью самоуправляемого организма, которое подчеркивал Роберт Холт в своем труде, см.: Robert R. Holt, «On Freedom, Autonomy and the Redirection of Psychoanalytic Theory: A Rejoinder», International Journal of Psychiatry (1967) 3: 524-536.

13

Более полное описание установок и типов действий истерических и импульсивных личностей можно найти в моей кн.: David Shapiro, «Neurotic Styles» (New York, Basic Books, 1999).