Азбука для непослушных

42. Но глаза Божьи смотрят изнутри, а человеческие — нет; и рука Божья открывает, а человеческая скрывает.

43. И когда он лег на ложе свое, то ему снилось, что он спит на мягкой подушке.

44. Но когда он проснулся, то увидел, что спит на топоре, который он закопал перед очами Божьими,

45. и он спал на лезвии топора, как на подушке.

Мотыги крестьян не зарыли скот, как и мотыга отца Евфимия не зарыла топор. Долго потом по ночам все в монастыре слышали топот копыт убитых быков по окрестным холмам.

Наконец, в один прекрасный день было сделано необходимое: отец Варлаам повелел крестьянам откопать могильник скота. Открылась яма в земле большая, как грех отца Евфимия, но ни один из нас, кроме меня, не понял, что, глядя в пустоту, в это ничто, на самом деле мы смотрим в душу отца Евфимия.

В яме не было ни костей, ни мяса.

Хе: перо

Разрушение буквы Хе:

1 — Иероглиф;

2 — Финикийское Хе;

3 — Критское;

4 — Современное и quadrata.

* * *

С того дня никто не вспоминал двуглавый топор. Мы привыкли, что Евфимий спит на нем, как на подушке. И не говорили об этом, ждали, что чудесный предмет исчезнет сам или сделает то, для чего появился. Но он оставался на том же месте, куда прилетел той ночью.

Так же и Рыжий, у которого все чаще текла кровь из носа, когда он стоял в семинарии над столом для переписывания, свыкся со своим положением и вечером спокойно, будто на подушку, клал голову на холодный предмет с двумя лезвиями. И мирно спал.

Происшествие с быками, понятно, повлияло на работу в семинарии. Слова переписывались, но гораздо медленнее, чем планировалось. Ученики занимались копированием одни и без присмотра. Раз в три дня Рыжий заходил к ним, вялый и с мрачным огнем в глазах, кричал на послушных, испуганных учеников, а потом уходил в свою келью. Его душа сжалась до размеров ячменного зерна, но он не хотел показывать, что встревожен. Только красные пятна на лице выдавали его панику, страшное беспокойство, которое до костей, через кожу, как осенний мелкий дождь, проникло в него и затаилось у него в утробе. Кровь у него шла все чаще; отец Варлаам начал подозревать, что топор рубит его изнутри и что он уже начал собирать свой долг. Душа Евфимия медленно, но верно выходила у него через нос.

Все это время Прекрасный спокойно работал. Мы почти не видели его; рано утром он уходил в деревню и весь день оставался там. Вечером он возвращался усталым и засыпал в своей келье. Он ни разу не спросил, что стало с его топором. Никто не знал, что он делает в церкви, как никто не знал, что делает в своей келье отец Евфимий, который после той ночи почти не выходил оттуда.

Но я знаю, что делал Михаил Непорочный. Вернее, я видел, что однажды ночью, никем не замеченный, он тайком пробрался в келью Прекрасного. И я знаю, о чем они говорили и что Михаил там увидел, хотя я и не был там. А было так, его устами сказанное, моей рукой записанное:

III

1. А когда Михаил вошел, Прекрасный проснулся и спросил: «Зачем ты здесь? Кто звал тебя прийти?»

2. А Михаил сказал: «Меня позвала душа твоя, а она есть душа слов, ибо ты мой учитель, а не Евфимий. Я не понял, в чем ты меня упрекнул. Почему я сочиняю слова неистинные?»

3. А Прекрасный сказал: «Каким ты пером пишешь? И кто тебе наказал так делать?»

4. Тогда Михаил сказал: «Я пишу каламом, и так наказал мне Евфимий, ибо перо стальное острить не нужно, и времени уходит меньше, им быстрее пишется».

5. А Прекрасный открыл свой ларец, и Михаил заглянул в него и увидел, что в ларце не было ничего, кроме одного пера, похожего на перо белого лебедя, и еще белого яйца.

6. Тогда Прекрасный подал ему перо и сказал: «Вот тебе перо, которое, как дерево, стремится к небесам ветвями своими, а корнями к земле; пусть оно свяжет тебя с небом и землей, и с тем, что под ней, ибо есть у тебя душа для всех миров.

7. Я заключаю союз между тобой и мной, и вот, в знак союза я даю тебе это перо, которое, как самое крепкое дерево, что топор не сечет, ибо, когда ты возьмешь его в руки, ты будешь писать не пальцами, но душой.

8. И оно будет напоминать о союзе, который я заключил с тобой.

9. Посади его в пустом поле; и увидишь, какой урожай даст, а из тебя оно сделает человека чтимого и славного».

10. И Михаил взял перо, а из кармана вытащил стальной калам. И сказал: «Объясни мне, в чем между ними разница».

11. А Прекрасный подал ему чистый лист и сказал: «Напиши аз и напиши буки», — и тот написал каламом, точно так:

.

12. И тогда Прекрасный дал ему перо лебединое и сказал: «Напиши аз и напиши буки», и сердце у того забилось в перстах, и он написал вот так:

.

13. И сильно испугался, потому что буквы были иного письма, которого он не знал, а все же написал.

14. Но ему показалось, что когда-то он их знал, но потом совсем забыл.

15. Тогда Михаил поднял глаза к небу и сказал: «Господи, прости меня за этот грех!»

16. А Прекрасный сказал: «Ты просишь у Господа прощения за грех, а хочешь сказать: учитель, прости меня за этот грех; потому что ты послушен был строгому и его боишься, а не Господа, который строгости не показывает».

17. И взял перо из его руки, и написал аз и буки, вот так: 

. И потом спросил: «Какие буквы из всех самые истинные, а какие неистинные?»

18. А Михаил ответил: «Последние ближе к тому, что они обозначают, а первые дальше; а между ними те, что в середине, твоим пером, но моей рукой писаные».

19. А Прекрасный сказал: «Не бойся души своей, ибо она помнит то, что знала, а забыла это страха ради перед тем, кто властвует над ней;

20. и знай, что буквы, которыми ты пользуешься, блюдя закон отца Евфимия, разрушились от скорости, с которой вы их пишете;

21. и ничто быстрое не истинно, ибо нет ничего быстрее времени, и нет ничего медленнее быстрого, ибо в быстроте ошибка.

22. И не бойся, когда пишешь, но допусти душу спуститься тебе в пальцы; тогда явятся тебе истинные образы, ибо истинные буквы — это изображения, и так было с незапамятных времен.