Бабочка

– Верю.

В её глазах было столько боли и мольбы, что я не могла ответить по-другому. Наталья Иосифовна благодарно кивнула.

– Он утверждал, будто слышал голос, который обещал вернуть ему его Кристину. Это было странно и так пугающе. Миша мог внезапно остановиться посреди комнаты или улицы и разговаривать с этим голосом, который слышал только он.

У меня от этого рассказа начали медленно подниматься дыбом волосы и маршировать по спине муравьи.

– Он буквально стал одержим идеей вернуть Кристину, говорил, что жить без неё не может, хотя сразу после их разрыва всё было нормально. Я пыталась сводить Мишу в церковь, но он только смеялся надо мной и моими страхами. Тогда я пригласила священника домой. Он освятил всю квартиру, но ничего не изменилось. Помню, Миша тогда сказал, что наша церковь - это глупости, и ничего она не может. А потом он начал каждый день рассказывать о своей Кристине. Я её не раз видела, когда они были вместе. Это девушка невысокая, рыжая, пухленькая, с веснусчатым носом. У неё плохое зрение, поэтому она всё время щурится, а ещё любит надувать губы. Честно говоря, ей это не шло. По Мишинным же рассказам выходило, что она высокая, стройная, длинноволосая и длинноногая, с большими тёмными глазами, тёмно-каштановыми или чёрными крупными локанами. Гордая, неприступная, чарующая. Да, именно эти слова он постоянно повторял. Но этот идеальный образ, который создал мой сын, не был реальной девушкой, но он слушать не хотел, упорно доказывая, что это именно Кристина. Потом Миша вдруг загорелся ехать то ли в Китай, то ли в Индию кого-то освобождать. А потом он встретился с Кристиной. Я не знаю, что у них там произошло. И... и...- Наталья Иосифовна всхлипнула, не в силах продолжить, но сразу же попыталась взять себя в руки.

– ...и он сбросился с крыши двадтатиэтажки.

– Извините.
– Я себя чувствовала чуть ли не убийцей её сына, но женщина грустно улыбнулась.

– Я тебя, наверно, утомила своими проблемами. Иди-ка ты лучше спать.

– Спасибо, всё было очень вкусным, - сказала я, вставая из-за стола.

Наталья Иосифовна улыбнулась.

– Заметно.

Я оглядела полностью пустые тарелки на столе и покраснела.

– Ничего-ничего, вам, молодым, нужно много энергии. Иди спать, посуду я сама помою.

– Но...

– Иди-иди. Набирайся сил.

– Спасибо вам. Спокойной ночи.

ХХХ

На следующий день я проснулась после полудня. Натальи Иосифовны дома не было. И слава богу. После вчерашнего рассказа, мне совершенно не хотелось, чтобы эта милая женщина подумала, что над её домом повисло своебразное проклятие... Или как это она будет называть, если услышит, что я разговариваю "сама с собой" ?

В рассказ я верила, потому что у самой творилось непонятно что в жизни. Но главный вопрос "Что делать?" висел надо мной домокловым мечом. Так что с Дианой придётся общаться в любом случае. Я открыла шкаф так, чтобы зеркало смотрело на постель, вернулась к кровати и легла на живот лицом к своему отражению. К Диане.

– Ну что ж, поговорим?

– Поговорим, - безропотно согласилась она.

– Ответь мне для начала на пару общих вопросов, а потом подберёмся к сути того, что я здесь делаю.

– Ну, давай.

– Во-первых, у меня так и будут постоянно черноглазые отражения?

– Без понятия.

– Да? И что мне делать?

– Купи солнечные очки, - совершенно серьёзно предложила она.

– Очень умно, - надулась я. Не буду же я по вечерам ходить в солнцезащитных очках.

– Зато практично.

Я тяжело вздохнула. Мне вспомнился наш вчерашний разговор на кухне, точнее исповедь Натальи Иосифовны, и я, не удержавшись, поинтересовалась:

– Послушай... а начёт церкви... Вообще, бог существует?

– Да. И не бог, а боги. Я, например, могу стать одним из них, а вот ты пока не можешь.

– Почему?
– поинтересовалась я столь странной градацией.

– Слаба. И вообще богом не может стать равный среди равных. Бог - это высшее существо для кого-то. Таких богов, как ваш, мы называем Созерцающими, редко Создателями.

– А почему?
– сразу же заинтересовалась я.

– А потому, что они создают новых существ и любуются, как те набивают шишки в своём развитии.

– И помогают?

– Очень редко и в основном на первых этапах. Это пассивные боги.

– То есть бог создал народ и теперь что? Ничего?

– Созерцающие предпочитают просто наблюдать, чтобы понять, где они совершили ошибку, и потом, если их "творение" будет уничтожено или откажется от своего создателя, они учтут все неточности и сотворят существ более идеальных.

– Идеальных... А зачем тогда они вообще создают?

– Ничего ты не понимаешь! Создание - это величайшее благо, вот я не умею создавать, только разрушать. К тому же то, что Созерцающие могут творить новую жизнь, является показателем их силы, которую они применяют очень осторожно. Они никогда не уничтожают сами.
– Диана саркастически усмехнулась и язвительно добавила: - Предпочитают, чтобы это делали за них другие.

– Не понимаю.

– Что ты не понимаешь? Вот смотри, в чём-то вы очень близки к вашему богу. Например, вы строите дома, или сажаете цветы, или, что очень важно, рожаете детей.

– То есть ты хочешь сказать, что такие боги создают своих детей и спокойно наблюдают, как те гибнут?

– По твоим словам, собственно говоря, правильно, но это не так. Такие боги дают своим "детям" довольно сильную защиту. У вас это вера: в бога и в свои собственные силы. Именно учитывая эти два аспекта, вы можете защищаться и создавать.

– А пользы!

– Созерцающие творят не для войн или уничтожения, а ради мира и счастья, - наставительно произнесла Диана.

– Что-то непохоже.

– Идеала не бывает. Хотя бы потому, что кроме этого маленького светлого, счастливого маленького мирка, что создают Созерцающие, существует большой сложный мир, который так или иначе влияет на маленький мирок, уничтожая его хрупкое равновесие.

– То есть ты пришёл из того, большого мира?

– Можно сказать и так.
– Диана странно улыбнулась, будя во мне неясные тревоги.

– И много вас тут таких?

– Кто знает.

Мне этот ответ понравился ещё меньше.

– А бога можно убить?

– Можно.

– Любого?

– Любого. Но далеко не всем это под силу. Например, Созерцающие считаются бессмертными, но и их можно уничтожить. Боги, в большинстве своём, питаются верой. Чем больше в них верят, тем они сильнее. Может, именно поэтому они помогают своим созданиям вначале, когда вера в них сильна. Но чем меньше веры, тем они слабее. И если погибнет народ, а следующих детей Творец не сможет или не успеет создать, то он умрёт. Растворится в мироздании.