Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Кроме того, когда врач идет замыкающим, его шансы уцелеть выше, а, стало быть, это повышает шансы остальных на банальное выживание. Конечно, неприятные сюрпризы возможны, более того — весьма вероятны. Но там, где живых, кроме твоего собственного подразделения, нет и не предвидится, эта самая опасность для арьергарда существенно ниже. Если, разумеется, авангард не будет хлопать ушами.

Верхний уровень, по которому перемещался сейчас постоянно держащий с ней связь Солджер, был более или менее стандартным блокпостом. Здесь же Лана наблюдала гремучую смесь казармы и… да, пожалуй — тюрьмы. Коридор, в котором они оказались, имел множество дверей, частых по левую сторону и более редких по правую. За редкими — со вскрытием типовых

замков Альтшуллер справлялся «на ура» — располагались не менее типовые помещения на десять двухярусных коек. Все они были нежилыми (полдюжины очень старых, а потому неинтересных скелетов не в счёт) и заброшенными. Навскидку Лана определила численность возможного гарнизона в двести единиц.

Время от времени попадались короткие коридорчики, ведущие к скрученным и порванным взрывом трапам на верхний уровень. Должно быть, зенитный пост, через который они проникли внутрь, был не единственным. Логично, в принципе. Б-Баст… курорт они построили. Ну, молодцы, что тут скажешь?!

С частыми дверями по левую руку дело обстояло несколько сложнее. Во-первых, замки на них типовыми уж никак не были. Во всяком случае, злые азартные возгласы Альтшуллера свидетельствовали именно об этом. Во-вторых же, либо это были тюремные камеры, либо Лана Дитц потеряла всякую связь с реальностью. Повода поверить в подобный расклад не находилось, а потому следовало признать — да. Камеры. Кого же здесь держали? Когда? А, главное, зачем?

Нет, главное не это. Главное то, что вот эти-то, вырубленные в скальном массиве, отнорки были жилыми ещё несколько дней назад. Судя по состоянию трупа, обнаруженного за второй из вскрытых Альтшуллером дверей, жизнь обитателя камеры прекратилась практически одновременно со взрывом. Причина смерти — отнюдь не взрыв, а дыра посреди лба — двоякого толкования не предусматривала. Также она не предусматривала и дополнительной работы для Френки. Если один из охранников Дезире и попадёт в какой-либо морг, то уж точно это будет не полицейский морг кампуса Нильсбора. И поближе что-нибудь найдётся, не тащить же жмура через полпланеты?

Где-то над головой удовлетворённо хмыкнул Солджер. Волей кого-то или чего-то (Судьба — кто или что? Не забыть поинтересоваться у филологов или философов) они попали по нужному адресу. Пусть даже по первому из почти наверняка многочисленных адресов. Ничего, размотаем клубочек. Кончик нити — вот он. А значит, и до сердцевины доберемся, никуда она, сердцевина, не денется.

За левым плечом, возбужденно и благоразумно молча, сопел Моралес. Некоторое время назад он позволил себе пару реплик. Вызвав тем самым такой гнев госпожи первого лейтенанта, что бедняга, казалось, готов был двумя руками удерживать на привязи непокорный язык — лишь бы терпели и дальше. Лишь бы не прогнали. Лишь бы позволили остаться и смотреть.

Если Лана хоть что-нибудь понимала в людях и испытываемых ими эмоциях, Хосе Моралес был абсолютно, непререкаемо счастлив.

Это была, кажется, одиннадцатая из частых дверей. Или двенадцатая. Лана, которую как магнитом притянуло именно к ней, сбилась со счёта. Да и не имел он смысла, счёт этот. Дальше, буквально в нескольких метрах, путь по коридору преграждал обвал.

— Солджер, — бросила она по-русски в коммуникатор, — давайте сюда. Что-то мы точно нашли. Без тебя открывать не будем, так что поторопись. Найдёте, как спуститься? Или вернётесь к стартовой точке и двинетесь оттуда?

Ответ, добродушно-непечатный, не заставил себя ждать. Лейтенанту Дитц — в переводе с русского командного на русский общеупотребительный — было велено не суетиться, не забивать себе голову пустяками и не рассчитывать на длительный отдых.

Тем не менее, длительный или нет, отдых всё-таки свалился на них. И Лана решила дать возможность выговориться задавленному необходимостью соблюдать непривычные правила старому хрычу. Потом-то станет не до него…

— Ну-с, сеньор Моралес, —

подражая беззлобным интонациям Солдатова начала она, — и как вам эта прогулка?

— Божественно! — провозгласил Моралес. И решительно ничего смешного не было сейчас ни в его интонации, ни в выбранном слове.

— Божественно! — повторил он. — Кстати, сеньора Дитц, я немного читал о вашей расе… вы ведь минервари, не так ли?

Вопрос удивил Лану до такой степени, что она поперхнулась неосмотрительно отпитой из фляги водой.

— М-минервари? Я?! Сеньор Моралес, для минервари мне не хватит ни генов, ни, будем честны, мозгов. Я — марсари.

Она кокетничала. Так, чуть-чуть. Оценка, данная ей абсолютно посторонним человеком — посторонним вулгом! — была неожиданно высокой. И, что уж там, приятной.

— Это вы сейчас так думаете! — с обусловленной, должно быть, возрастом безапелляционностью бросил старик. — Минерва — или, если угодно, Афина — богиня не только мудрецов, но и воинов. Мудрых воинов. Это уж точно про вас.

Ответить Лана не успела.

Сначала в разговор вступил Альтшуллер, несколько нараспев продекламировавший по-русски:

— Но что мне розовых харит Неисчислимые услады?! Над морем встал алмазный щит Богини воинов, Паллады. [5]

5

Николай Гумилев, «Возвращение Одиссея»

Потом она, слегка обалдевшая — стихов ей, покамест, никто ещё не читал — уже почти совсем сформулировала вопрос. Но несколько отчетливо нецензурных высказываний, донесшихся сверху и чуть справа, оборвали дискуссию на корню. Прибыло подкрепление.

— Почему эта дверь? — майор Солдатов был, как всегда, немногословен.

— Дезире была здесь, — так же лаконично ответила Лана.

— И с чего ты это взяла?

— Запах, Солджер. Здесь ею пахнет. Ваш парень, похоже, обретался чуть дальше, — кивок в сторону завала, — но моя девочка точно была тут.

Солдатов прищурился, разглядывая коллегу с каким-то новым, не вполне понятным Лане выражением. Внезапное озарение? Удивление? Уважение? Она затруднялась определить точно.

— Так вот зачем ты сунулась в корзины с их грязным бельём?

— А ты что подумал? — неожиданно даже для себя самой окрысилась Лана. — На предмет проверить, не самозародились ли там мыши? [6]

— Не ершись, — слегка поморщился Солджер, не обращая внимания на ехидные смешки своих и чужих подчинённых. — Я никогда раньше не работал с мринами. И не слишком разбираюсь ни в ваших способностях, ни в действиях, которые вы можете предпринять, исходя из них.

6

В Средние Века долгое время считалось, что мыши самозарождаются из грязного белья.

Уже остывшая Лана кивнула:

— Мои извинения, сэр. Не выспалась.

Теперь настала очередь Солдатова кивать:

— Знаю. Не извиняйся. Так девчонкой пахнет именно здесь?

— Угу. Дверь пригнана плотно, но не герметично. Кроме того, вот тут, — благоразумно ни к чему не прикасаясь, она жестом обозначила участок слева от двери, — есть пятно. Как будто плечом прислонились. И это — её пятно. Боюсь только, что здесь она именно была. Запах старый и… как бы это тебе правильно сказать… — Лана пощелкала пальцами, подбирая точное выражение, и неожиданно даже для себя самой перешла на русский. — Холостой, что ли? Тело, живое или мёртвое, пахнет не так. Там, я думаю, пусто.

Поделиться с друзьями: