Бал-маскарад

– То, что вы заядлый картежник, известно почти всем в Петербурге! – перебила Нарышкина. – Не отвлекайтесь, рассказывайте дальше!

– Ну, так вот идем по улице, раскланиваемся дамам, приветствуем знакомых, Одоевский декламирует свой новый вирш, что войдет в его сборник. А на встречу идут две дамы. И, знаете, что-то мне подсказывает – не местные, а иностранки. Какая-то зарубежная утонченность в манерах, в походке, присутствует. Подходим – точно француженки, к тому же актрисы!

– Это вы, случайно, не про мадемуазель Жорж и ее подругу рассказываете?

– Так точно, про них! Между прочим, Жорж – просто потрясающая и такая прекрасная собеседница. Дала мне знать, что не будет против, если я загляну после спектакля к ней за кулисы.

– О-ля-ля! Эти француженки такие любвеобильные. Жорж, прямо-таки, покорила всех русских. Интрижка с Александром, флирт с вами, кажется, она собирается выйти замуж за Болотова. Хорошую он себе жену получит, он за порог, а она в театр, ну и естественно, найдет с кем там ему наставить рога. Скажите, Дашков, она действительно обладает таким даром, что мужчины не могут перед ней устоять? Говорят, она побывала в алькове Наполеона.

– Волшебная женщина, ничего не скажешь. Хороша собой, имеет чудный мелодичный голос. На сцене – талантливая актриса. Но ее игра не понравилась царице-матери, и теперь ей приходится играть на малой сцене во Французском театре. Мария Антоновна, я знаю, вы помогаете французам. Помогите этой бедной актрисе.

– Не такая она уже и бедная, мой друг. Мне рассказывали, что она одевает на сцену дорогие костюмы и украшения. К тому же, ее выступления имеют успех, она сенсация этого сезона, - резонно заметила Нарышкина. – С какой стати я должна помогать этой Жорж? Она мне не соперница, но при сложившихся обстоятельствах может стать ею. Нет! Кого-кого, а Жорж нельзя назвать бедной и несчастной.

– Но все равно, это все не то, о чем она мечтала.

– Или не то, что ей обещали, хотите сказать вы?

– Как бы там ни было, помогите Жорж! Вы дружны с семьями Волконских и Толстых, а они приближены к особе императора. Может быть, он не знает, как сложилась судьба французской актрисы в России.

– Я помогу Жорж, - сказала Нарышкина. Однако было видно по ее лицу, что это решение далось ей непросто. Мария Антоновна жестоко страдала от ревности. Жорж была любовницей Александра. Хоть и не долго, хоть ничтожно малый срок она была пассией царя. Все же ей удалось обольстить его, значит, Жорж была на что-то способна. Сначала Флора была соперницей, теперь – француженка. Нарышкина была любовницей царя несколько лет. Он был в нее безумно влюблен, они были так счастливы!

– Я помогу вашей Жорж, - повторила Нарышкина. Она, будто бы проснулась ото сна. – Но я это сделаю не ради уважения к французской актрисе. Ее подруга Катрин мне больше импонирует, она хотя бы не высовывается.

– Я понял, вы задумали план, как вернуть Александра и устранить Флору из его жизни навсегда!

– Да, Павел Михайлович, вы понимаете меня! К слову, вы говорили, что у вас сегодня в театре встреча с Жорж. Думаю, она вам нравится. Ну что ж, это к лучшему. Тогда вам ничего не будет стоить соблазнить ее, козырная карта уже у вас в рукаве. Вы скажете этой авантюристке, что ее вопрос решен положительно. Ради этого мне придется побеспокоить адъютанта царя.

– Так вы поедете в Зимний дворец?

– Нет. Я переговорю с Волконским в приватной беседе, у него дома. К слову, я давно не виделась с его женой. У меня уже и подарок припасен. Натали так любит французские духи, а они сейчас такая редкость.

– Но, Мария Антоновна, я не понимаю своей роли в вашей шахматной партии. Жорж – это пешка, которая исподволь выведет вас на короля. Ну а какая роль отводится мне?

– Не понимаете, Павел Михайлович, - засмеялась Нарышкина мелодичным смехом. – Потому что вы картежник, а не шахматист. Вам отводится роль мудрого слона, который будет заставлять нашу пташку выполнять то, что нам нужно. В общем, плясать под нашу дудку.

– Вы хотите, чтоб капризная Жорж стала покорной фигурой?

– Да, она станет такой, когда получит ожидаемое: большую сцену, бриллианты и … Болотова. К слову, я знакома с его матерью, она была подругой моей покойной тетки.

– Мария Антоновна, но что с этого буду иметь я? – хитровато сощурившись, спросил Дашков.

– Павел Михайлович, какой вы все-таки меркантильный.

– C’est la vie, - развел руками молодой повеса.

– Ну ладно, говорите уже, чего вы хотите.

– Как я уже говорил, у меня есть имя, деньги, но у меня совсем нет наград, ни ленты, ни ордена.

– Сударь, а не много ли вы просите? Вы – не военный и не чиновник, а простой сибарит.

– Ну, так и что! Вот я давеча пошил новый сюртук, так к нему можно было добавить «Анну на шее».

– Не знаю, в кого вы такой сноб? Ваша мать была очень порядочной и скромной женщиной. Екатерина наделяла ее почестями за ее талант и служение Отчизне.

– Она служила Отчизне, а я служу себе. Знаете, тоже непростое занятие. Всюду поспеть, завести полезные знакомства, не отстать от моды, - вздохнул Дашков. Вот давеча мой приятель Одоевский научил меня по-новому завязывать галстук. Такое непростое дело, я вам доложу.

Беседу неожиданно прервал мажордом. Он тихонько вошел в гостиную, подошел к госпоже и что-то шепотом сообщил ей на ушко.

– Хорошо, идите уже, я поняла, - взмахом руки Нарышкина отпустила слугу.

– Что-то случилось? – занервничал Дашков.

– Да ничего, пустяки, - спокойно ответила Нарышкина. – Кажется, моя подруга пришла. А она такая скромница, не хочет ни с кем встречаться. Представляете, переживает по поводу своей внешности. Ей кажется, что она не слишком хороша собой.

– Право дело, какие пустяки.

– Павел Михайлович, нам следует проститься, я очень тороплюсь. Я обещала подруге отвезти ее к знакомой модистке.

– Да, конечно, - Дашков неторопливо допил коньяк, поставил бокал на ломберный столик и направился к дверям. Уже выходя из гостиной комнаты, Дашков обернулся и жалостливо спросил:

– А как же орден, Мария Антоновна?

– Будет вам «Анна на шее», не волнуйтесь, - второпях ответила Нарышкина. Она очень торопилась, потому что в другой комнате ждал ее агент Виктор, который только что зашел с черного хода. Женщина не хотела, чтобы они встретились, Виктор и Дашков, люди, которые служили ей и выполняли ее поручения. Вечером, собираясь на бал, Нарышкина владела весомой информацией, которая была необходима ей, чтобы действовать дальше.

Бал

Глава 3

Бал

Красновская давно уже перестала испытывать нужду. Она жила довольно пристойно, можно сказать очень обеспеченно. Наконец-то после нескольких лет полных нужды и испытаний, Анна Петровна зажила как настоящая аристократка. Она ни в чем себе не отказывала: заново отремонтировала свой особняк, завезла английскую мебель, полностью обновила гардероб. Чтобы выезжать в свет, Красновская заказала в Каретном ряду кареты с фамильными гербами. Герб украшал бурый медведь, стоящий во весь рост и попирающий лапой змею, уползающую в камни. В конюшне с десяток отличных лошадей переминались с ноги на ногу, ожидая своей очереди, чтобы понести свою повелительницу в карете на большой скорости по петербургским улицам.