Бал виновных

– Ну, раз сеньорита спрашивает, невежливо будет отказываться. – Йон вытащил сигарету и тут же затянулся, выпуская серый горький дым.

– Присаживайся. – Альба указала на стул рядом с собой.

– Это будет уместно? – замялся юноша.

– Господи, ну, конечно же, уместно! – воскликнула она.

Йон, словно оглушенный, опустился на стул рядом с Альбой и стряхнул пепел в пепельницу. Официант курит вместе с сеньоритой Гарсиа в её собственной комнате да ещё и в рабочее время! Увидь кто их сейчас, то Йону бы не поздоровилось. Его бы не просто выгнали из отеля, а ещё бы позаботились о том, чтобы он больше никогда не смог найти похожую работу. Видимо, сегодняшние его безумства будут похлеще вчерашних. Однако сидеть за столом рядом с Альбой было не только безумно, но еще и неловко и странно. Годы, проведенные вдали друг от друга, проложили между ними огромную пропасть, отчего общаться так, как раньше, уже не выходило.

– Ты чего такой грустный? Что-то не так? – спросила девушка, с беспокойством глядя на друга.

– Это обычное моё лицо, – ответил Йон.

– Обычно на твоём лице усмешка.

Йон пожал плечами и сделал очередную затяжку, выпустив изо рта облако дыма. А Альба с удивлением осознала, что её друг вовсе не такой беззаботный и насмешливый, каким ей запомнился. И у неё возникли мысли, что, возможно, за своей усмешкой он всегда что-то прятал. Но что? Девушка намеревалась это выяснить, даже не подозревая, что за этой усмешкой друг прятал свои чувства к ней.

– Как прошёл твой первый день дома? – поинтересовался Йон, желая перевести тему.

– Неплохо, если не считать, что вчера моя новая горничная оторвала дверь у шкафа.

– Серьезно?! – удивился Йон. – Кто она и как она это сделала?

– Виктория. Она помогала мне разбирать чемоданы, и, видимо, резко открыла шкаф, отчего дверца слетела с петель. Но Виктория сама её подняла и сама её починила, представляешь? Вот что значит, повезло с горничной. Она и прибирается, и мебель чинит. Правда, и ломает её тоже.

Повезло с горничной.

Эти слова отчего-то оскорбили Йона. Он принял их и на свой счёт, поэтому соскочил с места, кинув окурок в пепельницу, и воскликнул:

– А твой официант не только тебе завтрак приносит, но еще и может покурить вместе с тобой, какие же у тебя универсальные слуги!

– Что? Йон?! – Альба соскочила вслед за ним, но тот выставил перед собой ладонь, не желая, чтобы она приближалась.

– Мне надо идти, дон Мигель, наверное, опять меня проклинает.

Он схватил тележку и понесся с ней прочь, даже не задумываясь о том, что нужно пропускать выходящих из комнат клиентов. Около лестницы для обслуги он бросил тележку и схватил поднос с крышкой, но отправился вовсе не на кухню, а в сторону своей комнаты, напрочь забыв о доне Мигеле и о том, что дворецкий может сделать, если вновь увидит, что Йон отлынивает от работы.

– Йон, ты зачем сюда посуду приволок?! – возмутился Иван, когда друг влетел в комнату.

– Я думал, ты спишь.

– И поэтому решил с таким грохотом сюда зайти, чтобы я проснулся и больше никогда не смог уснуть?! Или ты мне там завтрак принес?

– Мне не до твоих шуток, – кинул Йон, опустившись на кровать.

– Что ты опять натворил? – спросил Иван, сев рядом с ним.

– Я нагрубил Альбе.

– Зачем? Почему ты не можешь просто жить спокойно? Как я, например.

– Не знаю я, не знаю! Она рассказала о том, как Виктория сломала у нее шкаф…

– Сломала шкаф? – переспросил Иван, нахмурив брови.

– Да, оторвала дверцу.

– Ничего себе Викки дает!

– Черт, Иван, можешь не перебивать?

– Молчу-молчу. Продолжай.

– Виктория оторвала дверцу шкафа, а потом её починила. И Альба сказала, что вот как ей повезло с обслугой, что та не только прибирается, но еще и чинит мебель. И я из-за этого вспылил. Не знаю, она сказала это как истинная Гарсиа, словно расставив всех по своим местам.

– Но, Йон, она и есть Гарсиа. Не понимаю, из-за чего тут можно разозлиться. Ты работаешь в этом отеле так же, как и многие другие. Это наша работа, за которую платят. Я не считаю, что она какая-то унизительная или еще что.

– Я не о работе говорю! А о том, что Альба всегда выделялась на фоне других Гарсиа. Вспомни, что о нас говорил ее брат и что она ему отвечала.

– Не думаю, что сеньорита Альба хотела как-то оскорбить тебя или Викторию. А тебе нужно научиться относиться ко всему проще. И только не говори мне опять, что ты не воспринимаешь все близко к сердцу! Ещё как воспринимаешь. И это губит тебя.

– Да я знаю, – ответил Йон. – Но ничего не могу с этим сделать.

– Единственное, что тебе сейчас нужно сделать, это пойти работать, пока дон Мигель тебя не хватился.

– У меня скоро перерыв.

– Перерыв только через два часа.

– Черт, серьезно? – Йон взглянул на тумбу, где стояли крохотные часы, и с досадой понял, что друг прав. – Я думал, что уже полдня прошло. Дон Мигель меня, в самом деле, сейчас уничтожит.

Йон резко соскочил с кровати и понесся вместе с подносом по коридорам, опасаясь, что из-за угла вот-вот выйдет дворецкий и надаёт ему по шее.

– Йон! – Кто-то неожиданно возник перед ним и схватил его за локоть. Это была чем-то взволнованная Виктория. Девушка потянула Йона за собой и толкнула его в первую попавшуюся комнату, даже не дав ему сообразить, что происходит.

– Что ты делаешь?! – возмутился он, когда Виктория захлопнула дверь изнутри.

– Там дон Мигель расспрашивал донью Валенсию о тебе. Он сказал, что по его подсчетам ты должен был вернуться десять минут назад.

– Черт возьми, – выругался Йон. – Что ж он отстать-то от меня никак не может.

– Наверное, потому что…

– Знаю-знаю. Потому что я и дня не могу прожить без неприятностей. Но что я могу поделать, если когда они меня не находят, то я нахожу их сам?

– Ну, я не это хотела сказать, но ты выразился гораздо точнее.

– Спасибо, Викки, что в очередной раз спасаешь мою шкуру.

– Да не за что. Разве я могла бы бросить своего друга в беде, когда у меня есть возможность помочь, – девушка растянула губы в улыбке и похлопала глазами. Но тут же смущенно опустила взгляд, потому что поняла, что неосознанно кокетничала с ним.

Викки стряхнула со своего белого фартука несуществующие пылинки и произнесла:

– Я сейчас выйду из комнаты и посмотрю, не ушел ли дон Мигель. А потом дам тебе знать, когда можно идти.