Баллада о Лорелее

Он сам не верил своим же собственным объяснениям. В то время как «Песнь о Тхаре» играюче разрешала загадку всего лишь одним, пусть и совершенно фантастическим, допущением. Н-да…

Возможно, причина недоверия кроется в том, что и на Земле тоже с завидной регулярностью появляются адепты палеоконтакта, весьма сомнительного вида, надо сказать, и столь же рьяно отстаивают свои измышления, ничем, кстати, не подтвержденные. Однако, сейчас случай особый. Здесь у нас далеко не Земля, а противникам контактов будет нелишне напомнить, что земляне на Лорелее тоже пришельцы.

Джошуа представил себе лица упомянутых адептов из тех, что постоянно мелькают в разного рода псевдонаучных телепередачах. Кэт почему-то категорически не желала вписываться в их стройные ряды. Наверное, потому, что действительно кое-что знала.

— А Каменная Звезда?.. — она настойчиво продолжала убеждать его в своей правоте. — Это же прямое указание на Наяду.

— Не такая уж она и каменная, — буркнул Джошуа. — Обычный газовый гигант…

— Да, гигант, — согласилась она. — Однако, лорны видели в небесах всего лишь огромный бледный шар, не светящийся самостоятельно, в отличие от обеих Лор. Поэтому совсем не удивительным выглядит предположение, будто он сделан из камня.

— Да бог с ним, с гигантом, — поморщившись, произнес Джошуа. — Лучше скажи… Храм на Кошачьей горе… Что там на самом деле?

— Убежище, конечно, — ответила Кэт. — Одно из многих, в балладе о Тхаре об этом прямо говорится.

— Выходит, я все-таки оказался прав.

— В споре с Миллсом? — Джошуа согласно кивнул. — Да, прав. Ушедшие из городов лорны укрылись именно там, на самых нижних ярусах.

— А демон, что нас напугал… случайно не ты?

Кэт улыбнулась одними уголками губ.

— Нет, не я. Скорее всего, Рон.

— Кто это? Еще один метаморф?

— Мой муж. А что касается остального… Да, он такой же, как я. Только выбрал подобную участь совершенно добровольно. Как говорится, в беде и в радости… муж и жена — одна сатана…

Упоминание о муже почему-то совсем не обрадовало Джошуа. Та часть рассказа Миллса, в которой говорилось о муже Кэт, почему-то напрочь выветрилась из его памяти. Настроение оказалось испорчено.

Кэт, конечно, сразу же заметила произошедшую с ним перемену и догадалась о ее причине, однако, видимо, решила не подавать вида и как ни в чем не бывало продолжила рассказ.

— В балладе о Тхаре много всего интересного, а подтверждение тому обнаружилось только сейчас, в разгар Сезона Огненных стрел. Помнишь, «…падет небесный огонь…»? Как раз по сезону.

— Тебе известно, что это за стрелы? — спросил Джошуа. — Никогда ничего подобного не видел.

Он вспомнил совершенно безнадежные попытки добиться от Миллса вразумительного ответа. Куда там, уж слишком Элисон был тогда напуган разгулом электрической стихии. Не без оснований, кстати говоря. Зато теперь рядом сидит всезнающая Кэт, к тому же не испуганная ни в малейшей степени. Так, может, удастся, наконец, узнать хоть что-нибудь от нее?

— Известно, — ответила она. — Что ж, попробую объяснить. Представь себе новую орбиту Лорелеи, хотя бы в общих чертах. Представил? Прекрасно. Так вот, именно сейчас планета находится практически между двумя Лорами. Такая ситуация уже имела место несколько месяцев назад, и тогда наступил Сезон Черных трав, который для Лорелеи в целом прошел в достаточной степени безболезненно. Можно даже сказать незаметно, за исключением жуткой жары и почерневшей растительности. Теперь же совсем иное дело. А причина отличий состоит в том, что на этот раз Лорелея зашла со стороны аккреционного потока.

Кэт перевела дух и покосилась на собеседника. Теперь никаких сомнений не было — Джошуа слушал очень внимательно. Тогда она продолжила:

— Верхние слои атмосферы Лорелеи буквально купаются в потоке плазмы, перетекающем с одной звезды на другую, хотя, конечно же, расстояние между потоком и планетой остается весьма значительным. В противном случае газовая оболочка неминуемо оказалась бы сдута напрочь, и мы с тобой сейчас не имели бы удовольствия наслаждаться столь приятной беседой. Подобная ситуация, естественно, не могла не отразиться на общем геофизическом состоянии дел на планете. Ионосфера Лорелеи из-за непрерывной накачки заряженными частицами накопила совершенно чудовищный электрический потенциал, в результате чего периодически происходит пробой между верхними слоями атмосферы и поверхностью. Как тебе такое объяснение огненных стрел, бьющих посреди ясного неба?

— Пробой ионосферы… — задумчиво произнес Джошуа. — Возможно, хотя еще недавно я и представить не смог бы ничего подобного. Буйная у тебя фантазия, однако, хотя и чрезвычайно похожая на правду…

— Вовсе не фантазия, — обиделась Кэт. — Именно так и обстоят дела. Скажешь тоже… По крайней мере гипотеза, но уж точно не фантазия.

— Как можно быть настолько категоричной? Ты же не астроном, — парировал Джошуа. — Если верить Миллсу, то художник, гуманитарий, а уж никак не технарь. Вот и спрашивается, откуда столь уверенные рассуждения об орбитах, аккреционных потоках и ионосферах?

— А Миллс не забыл сообщить, — язвительно сказала Кэт, — что Рон — бывший пилот? Не вертолета, не глайдера и даже не экскурсионного автобуса. Звездолета. А как говорится, с кем поведешься…

— Вероятно, забыл, — смутился Джошуа. — Поэтому не извиняюсь. Сама посуди, как можно доверять рассуждениям художника на столь далекие от его ремесла материи?

— Ладно, проехали, — Кэт примиряющим жестом коснулась его плеча. — Тогда слушай дальше, сейчас начнется самое интересное.

Если не станешь убирать руку, подумал Джошуа, я готов слушать вечно.

— Напряженность электрического поля в результате накачки ионосферы возросла совершенно немыслимым образом, многократно превысив фоновые значения. А это в свою очередь не могло не отразиться на состоянии биосферы Лорелеи. Вот, скажем, ты или я… или любой землянин. Мы даже ничего не почувствовали, потому что природа не предусмотрела в организме человека никаких органов, реагирующих на изменение электромагнитной обстановки на планете. Разве что тяжесть в голове или боль, да и то лишь у метеозависимых. Другое дело фауна Лорелеи. С увеличением напряженности поля некоторые из животных, совершенно безобидных и безопасных в обычном состоянии, стали чрезвычайно агрессивными, другие наоборот, впали в спячку. В одинаковой степени это касается и лорнов. В мощном электрическом поле они почти полностью теряют пространственную ориентацию и впадают в состояние, близкое к трансу. А следовательно, становятся уязвимыми, практически беззащитными. И тут на сцене появляются метаморфы — защитники, проводники, слуги…

— Постой, — пробормотал Джошуа. — При чем здесь метаморфы? Ничего не понимаю…

— Сейчас, — сказала Кэт. — Немного терпения. Снова напомню тебе «Песнь о Тхаре», тот момент, когда лорны впервые воочию встречаются с посланниками Великого Итсу… Помнишь? «…И облик их во всем подобен был облику молодого Тхара.»

— Что же это, по-твоему, означает?

— Только то, что пришельцы из космоса были метаморфами. Или же обладали соответствующими технологиями, что, впрочем, убедительно подтверждается дальнейшим повествованием. Именно «посланники Великого Итсу» становятся первыми проводниками и защитниками впавших в прострацию лорнов. А также слугами, обеспечивающими их безопасность в последовавший за Сезоном Огненных стрел период «невиданной стужи», когда укрывшиеся в глубоких пещерах лорны вошли в состояние, близкое к анабиозу.