Бамбуковая колыбель
Шрифт:
После этого ребенку дается еврейское имя, и члены бейт-динапроизносят над ним соответствующие благословения.» До сих пор его слова не предвещали особых затруднений. «Как нам организовать эту процедуру для нашей дочери?» На этот раз рабби молчал почти целую минуту. Организоватьне так-то просто. Прежде всего, основное требование к кандидату состоит в том, что он — или она — должны самивысказать пожелание выполнять все миц-вот— заповеди Торы. Но ребенок, не достигший совершеннолетия, галахическине способен дать такое обещание. Тем не менее существует мнение, согласно которому бейт-динобладает
Следует иметь в виду, — продолжал рабби, — что человек, прошедший гиюр, принимает на себя обязательство неукоснительно соблюдать все мицвот. Поэтому я полагаю, что было бы ошибкой делать гиюрребенку, зная, что он будет после этого жить в семье, где мицвотне выполняются, где суббота не соблюдается, где пренебрегают кашрутоми другими предписаниями Торы. Наоборот, если в этом случае мы оставим ребенка неевреем, ситуация будет гораздо здоровее — ведь к неевреям не предъявляются все эти требования. Если они следуют нескольким заповедям, определяющим общечеловеческое нормативное поведение, их вполне можно считать людьми праведными и достойными.
Постарайтесь понять, что дело тут не в расе — ничто не изменилось бы, если бы ваш ребенок был не китайцем, а, скажем, эскимосом или негром.
Единственное по-настоящему существенное обстоятельство — это образ жизни семьи, в которой ребенок будет жить после гиюра. В данном случае все довольно ясно — ваша семья не является религиозной еврейской семьей, соблюдающей заповеди, не правда ли?»
«Иными словами, вы отказываетесь произвести гиюр?»
Я был искренне поражен. Мне казалось, что мы, евреи, должны быть счастливы принять в свои ряды всякого нового члена.
«Именно так, — подтвердил рабби Бергер. — Если, однако, вы начнете изучать Тору и жить согласно ее законам, мы всегда сможем вернуться к этому вопросу.»
«А что означает такое превращение?» — не отступала Барбара.
«Мы уже упоминали соблюдение субботыи кашрута. Есть и другие законы, требующие, в частности, соблюдения приличий в одежде и речах, выполнения заповедей, связанных с различными праздниками, обязательного произнесения молитв и накладывания тфилин. Это, конечно, лишь малая часть того, что требуется от религиозного еврея. В целом. Тора требует исполнения 613 мицвот. Их изучение требует определенных усилий и времени, но зато оно и вознаграждается соответственно.»
«Понятно, — сказала Барбара упавшим голосом. — Ну что ж, большое спасибо вам за время, которое вы на нас потратили.»
Я пожал рабби руку, и мы с Барбарой вышли на улицу.
Оказавшись за дверью, Барбара сказала:
«Все, что он сказал, звучит вполне здраво, но его требования просто несуразны. Я даже не представляю, с чего мы могли бы начать!. Но что же мы теперь будем делать?»
«Ну, это-то просто! — воскликнул я, надеясь подбодрить ее своим бойким тоном. — Мы отправимся к консервативному раввину — тому, что возглавляет “Детей Истины”!
Глава 4. Консервативный раввин из синагоги
Бней Эмет, духовный наставник прогрессивной общины Ор ЭметПОЙМАВ ПО ТЕЛЕФОНУ секретаршу консервативного раввина, я договорился о встрече с ним в тот же день, в два часа пополудни. Мы отправились к нему сразу же после ланча.
Синагога Бней Эметразмещалась во внушительного вида каменном здании, стоявшем на углу обычной жилой улицы и окруженном поднимавшимися одна над другой зелеными лужайками и красивыми, аккуратно подстриженными деревьями.
Кабинет рабби, в отличие от кабинета его ортодоксального коллеги, представлял собой просторную, обитую дубовыми панелями комнату в учебном крыле синагоги. На стене, в аккуратных рамочках, висело множество дипломов и удостоверений.
Два самых эффектных из них свидетельствовали о том, что хозяин кабинета получил раввинское звание в Еврейской Теологической Семинарии, а докторскую степень по истории — в Колумбийском университете. Прочие дипломы констатировали его членство во всевозможных религиозных и филантропических обществах. Сам рабби, доктор Гирш, был высоким, почтенного вида человеком лет пятидесяти пяти.
Его лицо обрамляли элегантные седые бакенбарды и небольшая бородка. Мы уселись в удобные кресла, а Хсин-Мей вполне удовольствовалась лежавшим на полу толстым ковром.
Я еще раз произнес заранее заготовленную речь: рассказал о том, как нашел Хсин-Мей на вокзале, и сообщил, что мы хотим обратить ее в иудаизм. Рабби Гирш нисколько не замешкался с ответом.
«Просто поразительно! — сказал он с энтузиазмом. — Меня всегда очень интересовала китайская история. Вам известно, наверное, что в Кайфенге, в глубине континентального Китая, в свое время существовала довольно крепкая община китайских евреев? У меня была возможность увидеть созданный ими свиток Торы во время моего недавнего визита в Цинциннати.»
«Да, конечно, рабби, — сказал я. — Я читал об этом. Вся эта история очень интересна, но, к сожалению, сегодня от этой некогда процветавшей общины не осталось и следа. Может быть, от нашей дочери со временем произойдут новые поколения китайских евреев… но это, кстати, возвращает нас к вопросу о ее гиюре.»
«Ах да, гиюр…На мой взгляд, с ним не должно быть проблем. Я с удовольствием подготовлю все необходимые документы, удостоверяющие, что она еврейка.»
Барбара была ошеломлена.
«И для этого не потребуется даже погружение в микву?» —спросила она.
«Ну, если вы настаиваете, мы можем договориться, чтобы ее окунули в плавательный бассейн в Еврейском общинном центре…»
По выражению лица моей жены я понял, что она растеряна не меньше моего.
«И это будет считаться гиюром?»
«Есть несколько авторитетных высказываний, которые можно трактовать как разрешение использовать плавательный бассейн в качестве миквы, —доверительно сказал рабби.
— В общем, когда вы решите приступить к делу, созвонитесь, пожалуйста, с моей секретаршей. Она даст вам бланки, которые необходимо заполнить. Как только вы сообщите ей все эти данные, я сразу же подготовлю требуемые документы. Ну и конечно, вам придется заплатить небольшую сумму — административные расходы, вы понимаете!»
Это-то мы понимали.
«Насколько я понимаю, вы совсем недавно в нашем городе, — продолжал рабби, — и, скорее всего, еще не принадлежите ни к одной общине. Мы будем рады, если вы серьезно обдумаете возможность присоединиться к Бней Эмет. Могу вас заверить, что в общине, объединяемой нашей синагогой, состоит много таких же интеллигентных семей, как ваша, и вообще — мы самая большая еврейская община в городе. Моя секретарша, мисс Гольдберг, может дать вам всю необходимую справочную литературу.»