Банда - 3

– Ничего, позвонит, - бормотал Пафнутьев.
– Позвонит, шкурой чую...

– Будем ждать, - невозмутимо отвечал Андрей. Ждать он умел, Пафнутьев уже знал, что ожидание, терпение, смирение - самые сильные его стороны. Он умел ждать, не испытывая никакой тягостности, словно даже наслаждался покоем и неопределенностью. И Пафнутьев был благодарен ему за это. Если бы еще и Андрей вот так же поминутно взглядывал на часы, на телефон, прислушивался бы к звукам на площадке и во дворе, подбегая к дверям, едва заслышав какой-нибудь странный звук... Тогда уже вообще можно было бы умом тронуться.

– Анцыферов позвонил два часа назад. И ясно сказал - жди звонка.

– Леонард на них работает, не на нас...

– Он на себя работает. И всегда на себя работал. Но не посмеет со мной шутки шутить. Просто не посмеет.

– Значит, сказал только то, что ему велели, - невозмутимо проговорил Андрей.

– Может, позвонить ему.

– Я бы не стал... Он представляет себе ваше состояние... Понимает, чьи слова передал.

– Дерьмо!
– в сердцах сказал Пафнутьев.

– Почему... Нашел мужик свое место, свою нишу... Неплохо себя в ней чувствует... С деньгами у него неплохо... А что касается дерьма... Он не стал другим. Он стал более откровенным. И только.

– Андрей, ты в самом деле спокоен или умеешь держать себя в руках?

– И то и другое.

– Это как понимать?

Андрей допил свой чай, отставил чашку, осторожно установив ее на блюдечко, откинулся в кресле и только после этого коротко взглянул на Пафнутьева.

– Неклясов позвонит в любом случае... Другой вопрос - согласится ли он встретиться этим вечером... Но позвонит. Хотя бы для того, чтобы убедиться, что его звонка ждут, что вы на пределе, созреваете потихоньку... Если все состоится, предстоит рисковая работа... К ней надо быть готовым. И я стараюсь сохранить эту готовность.

– Трактор хорошо поставил?

– Нормально. Как раз напротив окна.

– Трос не стащат?

– Могут, конечно... Но Леонард настойчиво борется с проявлениями хулиганства в своем районе... И Неклясов там время от времени гоняет всяких шибздиков... Не должно, Павел Николаевич. Опять же он спрятан, заперт. Нужно иметь очень своеобразные интересы в жизни, чтобы покуситься на этот тяжеленный трос, утыканный стальными иглами оборванных проводков, перемазанный всем липким и вонючим, что только есть на белом свете... Не думаю.

– А вдруг какой-нибудь идиот поставит свою машину прямо перед трактором и ты не сможешь сдвинуться?

– Предусмотрел, - ответил Андрей.

– Как?

– Впереди проезд... Если он перед трактором поставит машину, то перегородит движение... Не поставит. А если уже поставил, там сейчас такое творится... Он своей машины не найдет.

– И длина троса позволяет?..

– Позволяет, Павел Николаевич.

– А твою машину не загородят?

– Авось, - улыбнулся Андрей.

– Ну, ладно, - вздохнул Пафнутьев и, поднявшись, с тяжелым вздохом отправился на кухню ставить очередной чайник.
– Знаешь, - сказал он, вернувшись, - только теперь я в полной мере представил твое состояние, когда ты искал свою девочку... Только теперь...

– Конечно, это была истерика... Но я все сделал правильно.

– Ни в чем не раскаиваешься?

– Нет. Хотя в одном оплошал... Мне нужно было самому отвезти ее на запасную квартиру и выдернуть там телефон.

– Нет, Андрюша... Всего предусмотреть нельзя... Всегда у противника остается шанс... А задним умом... Что об этом говорить... Задним умом все богаты.

– Не думаю, Павел Николаевич, что с Викой они решатся сделать что-то похожее.

– Дай Бог.

– Не думаю... С вами связываться опасно.

– Да?
– удивился Пафнутьев.

– Вы еще более безрассудный человек.

– Неужели?

– Взгляните на себя со стороны... Вы хоть представляете то, что мы с вами затеяли?

– А что мы затеяли?
– невинно спросил Пафнутьев.

– Мы вдвоем бросаем вызов банде, с которой не могут справиться прокуратура, милиция и суд вместе взятые.

– Неужели мы с тобой такие крутые ребята?

– А почему бы и нет?
– усмехнулся Андрей.
– Главное - не мельтешить. И не задумываться о последствиях.

– Согласен, не будем задумываться о последствиях. Ты уверен в себе?

– Павел Николаевич, я не отступлюсь, даже если вы дрогнете и я останусь один. Вряд ли добьюсь успеха, но не отступлюсь.

– Даже так?
– озадаченно спросил Пафнутьев.
– Почему?

– Две причины... Мне не нравится эта публика... Неклясов с компанией.

– А вторая?

– Мне нравится Вика.

– Ну что ж, - рассудительно произнес Пафнутьев.
– Обе причины достаточно уважительные.

И в этот момент раздался звонок. Пафнутьев тут же бросился к телефону, но Андрей положил руку на трубку и осуждающе посмотрел на Пафнутьева.

– Не надо торопиться, - сказал он.
– Только со спокойным дыханием. И с легким пренебрежением. И с полной уверенностью в победе, - пока он произнес все это, прозвучали три звонка. И Андрей убрал руку с трубки.

– Да?
– сказал Пафнутьев.
– Слушаю.

– Павел Николаевич? Добрый вечер... Неклясов беспокоит. Вовчик.

– Слушаю тебя, Вовчик.

– Вы все еще хотите со мной говорить?

– Да надо бы...

– Значит, наши желания совпадают, - усмехнулся Неклясов.
– О чем будем беседовать?

– О женщинах.

– Обо всех? Вообще?

– Нет, об одной. И в частности.

– Как я вас понимаю, Павел Николаевич... Как понимаю... Когда пропадает близкий, нужный, любимый человек... Это печально. Но все в человеческих силах, все можно исправить. Вы со мной согласны?

– Конечно, Вовчик, конечно. Сегодня мне остается только соглашаться.

– А завтра?

– Будет день, будет пища, - уклончиво ответил Пафнутьев.
– Повидаться надо, Вовчик. Нам с тобой есть о чем поговорить.

– Мы же говорим, а?

– Повидаться надо, - повторил Пафнутьев жестко.

– Мне страшно, - засмеялся Неклясов.
– Мне говорили, что человек вы чреватый, доверяться вам опасно.

– Не надо мне доверяться. Доверься своим ребятам. Встретимся у Леонарда. Через полчаса. Приду один. Не возражаю, если твои ребята за мной приедут. Чтобы тебе уж совсем спокойно было. Ну? Подойдет твоя машина, меня отвезут к Леонарду. Там у тебя все схвачено. И потолкуем.