Банда - 3

– Привет, - сказал Пафнутьев, придвигая табуретку и усаживаясь у изголовья, - Как поживаешь?

– Ничего...

– Меня помнишь?

– Помню.

– Что, не уберег Вовчика? Не справился с обязанностями, а?

– Как скажете...

– Поговорим?

– Разные у нас интересы, гражданин начальник, - проворчал детина густым басом.
– О чем говорить? Не о чем.

– У нас одни интересы. Я ищу убийцу Неклясова.

– Зачем он вам?

– Как зачем?
– удивился Пафнутьев.
– Посадить хочу. Упечь. Подальше, подольше, поглубже. А тебе не хочется знать, кто Вовчика взорвал?

– Не возражал бы.

– Тебя как зовут? Имя, фамилия?

– Круглов я... Серега Круглов.

– Ну что, Серега Круглов... Будем искать?

– Ну... Коли так... Давайте попробуем.

– Хорошо, - Пафнутьев распрямился, оглянулся по сторонам, словно призывая в свидетели своей маленькой победы всех присутствующих. Но никого вокруг не было, и потому восхититься ловкостью Пафнутьева никто не мог. Не очень этим огорченный, Пафнутьев снова повернулся к лежащему на кровати Круглову.
– Скажи мне, будь добр, Серега Круглов... Почему взорвался ваш "мерседес"?

– Понятия не имею, - на круглом, мясистом, молодом, румяном лице Круглова появилось выражение искреннего недоумения.

– А почему Неклясова размазало, а ты вот без единой царапины выбрался из обломков?

– Меня подозреваете?

– Да ну тебя!
– в сердцах воскликнул Пафнутьев.
– Ты что, дурной, больной, убогий? Как я могу тебя подозревать, если ты в одной машине с Вовчиком ехал!

– Вообще-то да...

– Давай подробно, шаг за шагом, километр за километром... Ерхова при тебе сожгли?

– Мое дело машину вести, - уклончиво ответил Круглов, дураком прикинулся.

– Ты видел, как Ерхов синим пламенем пылал?

– Ну?
– не то согласился, не то опять ушел в сторону Круглов.

– Слушай, так мы не договоримся. Я же тебя ни в чем не уличаю, ни в чем не упрекаю... Отвечай по-людски. Задаю вопрос второй раз... Ты видел, как горел Ерхов?

– Ну, - начал было Круглов, но тут же поправился.
– Видел, чего ж не видеть, когда он горел как... Как я не знаю что.

– Кто поджег?

– Судья спички дал, Вовчик чиркнул... Решайте, кто из них.

– А кто поливал бензином?

– Поливали, - ответил Круглов.
– Без бензина он бы не загорелся.

– Ты так хитро отвечаешь, что мне сразу все становится ясно - ты ведь поливал его из банки?

– Откуда вы знаете, что из банки?

– Так вы же ее на месте оставили. А на ней отпечатки твоих пальцев. Опять прошу - давай поговорим!

– Там не только мои...

– Конечно, вы все там расписались... И второй ваш амбал, слинял куда-то... Куда он может слинять с его ростом? Найдется. Ладно, сожгли, сгорел мужик... Хотя со своим так поступать... Подловато, Серега, подловато.

– Он заложил всех... Что с ним было делать? Вовчик и предложил... Мы, говорит, не только его накажем, но и всех остальных к порядку призовем.

– Кого это - остальных?

– Судью того же, который поспешил спички сунуть Вовчику. Безухого банкира, Анцышку-ресторанщика... Вовчик сказал им... Неприятно, говорит, вот так умирать... Надеюсь, говорит, что вас такая судьба не постигнет...

– Его самого и постигла, - заметил Пафнутьев.

– Вовчик хорошо умер, - покачал головой Серега.

– Он и не понял, что умирает, не успел ничего понять. Лучше смерти не бывает... Всегда везучим был.

– Ладно, - прервал Пафнутьев.
– Завидовать чужому счастью нехорошо, не будем... Сгорел Ерхов, затих, костер потух, водку выпили... Что дальше?

– Почетных гостей он отправил "жигуленком"... Велел всех по домам развезти... Они там уделались все, вонь стояла, как в вокзальном туалете... А я с Вовчиком поехал.

– Ерхова оставили догорать?

– А чего там оставлять? Там уже ничего и не осталось. Никто бы и не догадался, что это Ерхов... Мало ли по лесам, по полям валяется недогоревших, недогнивших, всплывших... Одним больше, одним меньше...

– Ладно, оставим пока это. Вы с Вовчиком отъехали последними?

– Он проследил, чтобы все гости отбыли, потом приказал мне с Костей собрать остатки ужина в один мешок...

– Какие остатки?

– Все, что недоели, недопили, что могло навести на него...

– Куда все дели?

– В мусорный ящик сунули.

– Какой ящик? Где? На какой улице?

Круглов посмотрел на Пафнутьева с нескрываемым сочувствием, даже с жалостью.

– Вы в самом деле думаете, что там что-то осталось? Нищие, все эти бывшие учителя, ветераны, герои, защитники отечества... С пяти утра, с ночи еще обшаривают все мусорки... Кому-то из них крепко повезло с этим мешком... Неделю будет питаться и месяц водку пить.

– Да, тут ты, наверно, прав, - согласился Пафнутьев.
– Продолжим. Итак, вы поехали... Дальше.

– А что дальше... Ехали без приключений.

Когда въехали в город, когда до его дома оставалось два квартала... Оно и бабахнуло.

– Вы ехали без единой остановки? Никуда не заезжали? Нигде Вовчик не похмелялся, не выходил позвонить?

– А зачем выходить? У него в машине телефон. Хоть в Японию, хоть в Германию... Не выходя из машины.

– Что, в самом деле приходилось в Японию звонить?
– простодушно удивился Пафнутьев.

– В Японию не знаю, не слышал, к слову сказал... А в Германию он частенько... Ой, - Круглов прижал ко рту большую ладонь в ссадинах, вымазанную зеленкой.
– Проболтался, дурак набитый.

– Да ладно, - Пафнутьев махнул рукой.
– Вовчик на тебя не обидится, наказывать не станет. Продолжаем вспоминать... Вас кто-нибудь останавливал?

– Вы знаете человека, который может Вовчика остановить?

– Нет, я такого человека не знаю... Хотя нет, вру, знаю. Я его останавливал. Правда, не один, с помощником, но останавливал.

– Это когда вы нас с оконной решеткой облапошили? Неплохо сработано. Вовчик неделю бесновался...

– Вспоминаем дорогу... Что-то у вас было в дороге. Была помеха, не может не быть...

– О!
– вдруг воскликнул Круглов и даже приподнялся на подушке. Точно! Гаишник нас останавливал. Уже в самом городе. Улицы были пустые, Вовчик любит быструю езду, мы, конечно, нарушали - и на красный шли, и на желтый... Это было. И он нас остановил.

– Так, - удовлетворенно проговорил Пафнутьев.
– Дальше? Остановил, потребовал документы? Что-то сказал напутственное? Узнал Вовчика?