Банда гиньолей
Шрифт:
— Свяжись с Ярдом и давай сюда этого голубчика, да поживее, пока не рассвело! Позднее появляются помехи, и все расползается. Гоа — это мрак, непроглядная тьма!
Мэтью нужно было звонить в Уайт-холл, а номер Уайт-холла 01001.
Соединили сразу же.
— Алло! Алло! Скотланд Ярд? Уайт-холл? Ноль один ноль ноль один!
Есть!
— Алло, мисс? Прошу вас, срочно! Срочно! Старшего инспектора Мэтью! Крайне срочно, Дональд Мэтью!
Снова возня. Искать его, видите ли, нужно по всем отделам… Его нет… Нет, есть… Нет его… Голова лопается от их switch, от этих twit trace.. Не телефонная станция, а мясорубка
— Call him up! Special! Special! Немедленно разбудите его! Со всей поспешностью!
Да, властность производит впечатление. Я сам превращался в Гоа. Мигнуть не успел, как заговорил голосом обладателя чародейной силы.
— Special! Special!
Видно, они разыскивали там его адрес.
— Special! Special! For a crime, по поводу преступления!
Я говорил чрезвычайно настоятельно, чтобы не было никаких проволочек.
А, вот и его домашний телефон. Дзинь, дзинь! Вот и он, не запылился.
— Алло! Алло!
Слушаем оба, каждый на своем конце провода. Это точно Мэтью, голос его.
— Теперь давай ты! — говорю Состену. — Твой черед!
Демон-то он, в конце концов.
— Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! — орет он в трубку, но уж очень торопливо, чересчур торопливо и быстро вешает трубку. Отвиливает!
— И все? — спрашиваю.
— А что еще? На нем теперь проклятье, — спокойненько так отвечает он.
Что-то я не заметил. Не похоже. Совсем не похоже.
— Ты боишься Мэтью, Состен?
Я бросил ему это обвинение прямо в лицо. Теперь ему ничто не сойдет с рук, разбудил-таки он меня!
— Боюсь? Боюсь, значит? Ах, паршивец! Знай же, сопляк, что Гоа ничего не боится! Запомни, ничего!
Разозлился.
— Давай быстро другого!
Затеребил — подавай ему новую жертву. Роюсь в памяти, но ничего не нахожу…
— А, приятели из Лестера! Может быть, тебя устроит эта шушера? Мог бы дать им небольшую взбучку! Ничего, переживут… Малость припугнуть этих обормотов!
— Нет, только не этих!
Не приведи, Господи! Испугался, как бы не вылез на свет Божий Каскад.
— Этого ты тоже боишься?
Впрочем, я не видел в этом ничего странного.
— Но это все народ легковесный! Жидковаты, чтобы тратить на них флюиды! Нужны люди состоятельные, с положением, а не шпана уличная!
— Так предложи сам кого-нибудь, господин Привереда!
— О, лорд-мэр!
Вот какие озарения случаются с ним! Блистательно!
— Ты когда-нибудь видел его в парике, в золотой карете? Вот уж, действительно, важная особа! Ну, так я его в клочья порву, раз уж этим занялся Гоа! Хочу, чтобы карета рухнула вместе с ним в первый же день, когда он поедет в ней! Вот такое у меня желание, и чтобы оно исполнилось! Загадаем, вместе! И-и-и-раз!
Я сплевываю вместе с ним.
— А теперь звони ему!
— В такое время? Совсем сдурел?
— Звони, говорю! Назовешься Альфонсо, королем Испании Альфонсо!
Пожалуй, это не так уж глупо.
Набираю найденный в справочнике номер — Сити 7124. Там ищут.
— Hello! Hello! The Lord Major please! Here the King of Spain, Alfonso!
Забавно прозвучало.
На другом конце провода замешательство, снова затрещало, защелкало.
— Hello! Hello! King of Spain here! Esta your Major, yes? Yes? Yes?
— Yes, yes! — отвечают мне.
— Дерьмо,
дерьмо, дерьмо! Гоа срал на тебя! Чтобы вам поскорее околеть!И трубку — бряк!
— Слышал? Анафема всеобъемлющая, анафема лавиноподобная! Наиглавнейшее Великое Право! Страшнее на свете нет! Как я его послал, а? Каково? С него хватит, могу поручиться!
Ах, как он гордился собой!
До чего порочная душонка у этого Состена де Роденкура Рыжего Волоса! Вот уж никогда не подумал бы! С каким упоением насылает порчу! Распирает его от чувства всесилия. Отплясывает, обалдуй, бенаресскую фарандолу вокруг кроватей.
— Его нужно согреть! — восклицает он, подпрыгнув. Опять со своим Гоа! — Холод ему противопоказан… он леденеет, размагничивается… лишается, как пить дать, трех четвертей своего могущества… Живо, бери вилку!
Снова заставляет работать, снова хватай столовые приборы и… тук, тук, тук! Рассыпчатая, частая-частая дробь… Сарабанда… Пируэт… Скольжение… Пируэт… По всей окружности ковра. У, тиран! Следует рисунку, выполненному ало-голубой с позолотой акварелью с 81-ой страницы. Только он без реквизита — ни щита, ни панциря, ни перекошенной личины. Как есть нагишом и с моим аккомпанементом: тик, тик, тик, так, так, так. Старается во всю мочь. Быстрее, быстрее… Налетает на шкаф, спотыкается. Переусердствовал. Растягивается на полу во весь рост, ба-бах! Попыхтел, немного оправился… и снова за свое. Гарцует на дыбках, вроде циркового пони. Блеск! Как взыграл! Ну, мастак! Ей-богу, класс, высокий класс!
— Нажми, нажми! — подгоняет он меня. Подбадривает, подхлестывает, и сам завелся до предела — вертится вихрем, да так быстро, что ног не видно, просто летает над полом.
— Нажимай, пользуйся случаем! Он наш! Я зацепил его лучше, чем в Бенаресе!
Все это он выкрикивает, продолжая скакать… потом замедляет движение… наконец совсем останавливается и растягивается на ковре…
— Пощупай меня, пощупай!.. Представляет мне живот с пупком.
— Чувствуешь? Вот здесь желвак!
Под пупком, в самой его утробе сидел Гоа. Какое-то затвердение. Он требовал, чтобы я нажимал сильнее… чтобы вдавилась вся моя рука… левая, здоровая, крепкая рука, чтобы прощупал как следует.
При его худобе живот прощупывался до спины, до самого хребта.
— А теперь слушай, лодырь! Делаем ход конем! Решающая судорога Гоа! Считай, что мы попали в милость… Бери книгу, ищи страницу.
Надо еще и «Вегу» открывать! А он валяется полуживой на полу.
— Так какую страницу?
— Страницу Короля!
Я никак не мог сообразить.
— Сосредоточься, черт бы тебя побрал! Сосредоточься!
— Чего ради?
— Звони в Букингемский дворец!
— Нас не соединят.
Вздыхает… я разочаровываю его. Он по-прежнему лежит навзничь с судорогой в утробе.
— Из-за тебя все мои усилия идут насмарку! Хамит он мне, а уж как я старался!..
А все потому, что я не видел чуда. В чем же моя вина? Пусть на себя пеняет.
Разумеется, он был задет за живое и все пытался убедить меня в силе своих чар.
— Хочешь, изменю облик всего сущего? Час от часу не легче!
Он собирался в трансе превзойти самого себя, чтобы я обмирал от восхищения, но ему все мало.
— Тебе недостаточно чар проклятья… тебе подавай стихийные бедствия. Сударю угодно сотворить потоп!