Баопу-цзы
Шрифт:
Когда Лао-цзы говорит, что «голова ласки» [157] может излечивать нарывы, а древоточец — дупла в зубах, то это как раз то, до чего вполне можно дойти самому. Но когда мы узнаём, что крабы портят лак или что конопля губит вино, — это уж никак нельзя объяснить с помощью общепринятых принципов. В природе перепутались и смешались мириады различий, как же можно считать, что наша мысль достигла предела понимания мироздания? Представьте себе, что у вас опасная болезнь, а вы отказываетесь принять спасительное лекарство, не узнав сперва, какими соображениями руководствовались Шэнь-нун и Ци-бо [158] , предписывая его. Разве не было бы такое поведение нелепым?»
157
«Голова ласки» — здесь имеется в виду название растения; видимо, один из видов гороха.
158
Шэнь-нун («Божественный Землепашец») — мифический император и культурный герой древности. Изобретатель земледелия.
Ци-бо — министр императора Хуан-ди. По его приказу собирал и описывал лекарственные травы; путешествовал по всему миру в поисках снадобий бессмертия.
Некто спросил: «Жизнь и смерть зависят от предопределения, и длительность жизни строго определена. Поэтому не может быть таких снадобий, которые здесь могли бы что-то убавить или что-то прибавить. Если отрезать палец и приставить его вновь
Баопу-цзы сказал: «Если так рассуждать, то получится, что польза может быть только от сродственных субстанций. Отсюда и примеры с отрубленным пальцем и текущей кровью. Но если бы все было так, почему отрубленный палец все-таки не прирастает, а выпитая кровь не восполняет ее потери при кровотечении?
Я несколько раз видел, как люди приклеивали отрубленный палец «пастой из змеиного зева» [159] и использовали побеги шелковицы, чтобы заменить ногу у курицы или утки. Поэтому пользу от применения веществ иного рода никоим образом нельзя отрицать [160] . Ведь если следовать вашим словам и не полагаться на вещества иного рода, то нам придется раскромсать плоть и сварить собственные кости, чтобы приготовить лекарства от ранений, и мы будем вынуждены жарить кожу и тушить волосы, чтобы лечить облысение. Ведь вода и почва не того же рода, что растения, но растения живут и растут благодаря им. Ведь пять видов злаков не принадлежат к роду человеческому, но люди используют их для еды, чтобы поддержать свою жизнь. Масло не того же рода, что огонь, вода не принадлежит к породе рыб, однако если масло кончается, то и огонь не горит; если же вода пересыхает, то и рыбы гибнут. Срубите дерево, и древесный гриб на нем погибнет, скосите траву, и повилика пожухнет. Если речные крабы не вернутся в реку, то и их моллюски-паразиты погибнут; если срубить шелковичные деревья, то и личинки шелкопряда умрут. Если все это рассматривать лишь с позиций сродства видов, то разве это можно объяснить? Если положить металлы и минералы на глаза покойника, то процесс тления не начнется; если положить мясо и кости в рассол, то плоть пропитается им и мясо не протухнет. А тем более стоит ли удивляться тому, что если мы примем внутрь субстанцию, полезную для здоровья, то наша жизнь продлится?»
159
«Паста из змеиного зева» (шэ сянь гао) — видимо, под змеиным зевом имеется в виду какое-то растение.
160
Здесь Гэ Хун опровергает один из основополагающих принципов традиционной китайской науки, согласно которому «подобное излечивается подобным» (гомеопатия). Этот принцип основывается на китайской идее «сродства видов» (тун лэй) и имеет достаточно умозрительный характер, зачастую противореча, по мнению эмпирика Гэ Хуна, опыту.
Некто спросил, ставя в затруднение: «Независимо от того, правда написана в книгах о способах святых-бессмертных или же нет, написаны они, конечно же, неизвестно кем — ни одна из них не вышла из-под кисти Хуан-ди или Лао-цзы, и ни одну из них не видели ни Чжун-цзы, ни Ван Цзы-цяо».
Баопу-цзы сказал: «Согласно вашему изысканному рассуждению, в таком случае все они должны быть бесполезны, но используйте даже малейший из описанных в них методов, и вы увидите, что он вполне действенен. Я несколько раз видел, как люди ночью добывают воду благодаря зеркалу «вечерней луны» [161] , а днем добывают огонь при помощи «солнечного стекла»; я видел, как люди постепенно исчезают, вплоть до полной невидимости; я видел, как изменяют свой облик и превращаются в другое существо; я видел, как завязывают узел на платке, кладут платок на землю, и он превращается в бегущего зайца; я видел, как сшивают вместе красные ленты, и они превращаются в ползущих змей; я видел, как мгновенно созревают тыквы; я видел, как драконы и рыбы выпрыгивали из таза с водой и вновь скрывались в нем, а также многое другое, подобное перечисленному выше.
161
Зеркало «вечерней луны» (си юэ) — имеются в виду особые линзы (медные зеркала), собирающие вечернюю росу. Впервые упоминаются в «Хуайнань-цзы» (гл. «Небесные узоры», «Тянь вэнь пянь»). Далее Гэ Хун описывает добывание огня с помощью аналогичной линзы (ян суй).
В «Истории Хань» рассказывается, что когда Луань Да [162] впервые был представлен императору У-ди, ему предложили сыграть в шашки, и тогда он сделал так, что фишки сами стали делать ходы. В «Истории Поздней Хань» также рассказывается, что Вэй Шан мог становиться невидимым прямо сидя на своем месте, а Чжан Кай умел разгонять тучи и прогонять облака [163] . Все эти рассказы записаны настоящими историками, достойными всяческого доверия, а из этого можно сделать вывод, что эти сообщения, относящиеся к вопросу о святых-бессмертных, отнюдь не являются пустыми побасенками. Если даже такие мелочи оказываются вполне реальными, то почему бы не быть таковым и учению о пути продления жизни?!»
162
О Луань Да см. коммент. 42 к гл. 2.
163
Вэй Шан и Чжан Кай — даосские маги периода Поздней Хань. О Чжан Кае см. в жизнеописании Чжан Ба «Истории Поздней Хань» Фань Е (упоминаемая Гэ Хуном более ранняя «История Поздней Хань» была утрачена еще в раннее средневековье). Там сообщается, что Чжан Кай был способен разгонять тучи протяженностью в пять ли.
Некто спросил: «Если искусству святых-бессмертных можно научиться, после чего человек способен взмыть в небесную высь, отвратиться от заурядного, отбросить мирское, то все займутся этим и некому будет совершать ритуалы подношения жертвенной пищи предкам, и духи-нави покойных предков тогда останутся, очевидно, голодными. Разве не так?»
Баопу-цзы сказал: «Я слышал, что если тело сохранено без ущерба для него, то это и есть предел сыновней почтительности [164] . А тем более это применимо к пути бессмертных, продлению жизни и вечному видению, когда человек оказывается в состоянии сравниться в своем долголетии с Небом и Землей, что разве во много раз не превосходит простое сохранение тела и его возвращение в невредимом состоянии покойным предкам?! Разве не могут бессмертные возноситься в небесную высь и гулять по солнечным лучам, когда облака для них — пол, а радуга — крыша? Разве не вбирают они флюиды рассвета и не вдыхают тончайшие ароматы темного — Неба и желтого — Земли? Разве то, что они пьют, — не нефритовый сок и золотой напиток; разве то, что они едят, — не грибы зимородкового цвета и не соцветия цвета киновари? Разве место, где они живут, — не нефритовые палаты и драгоценные покои; разве те просторы, по которым они бродят, — не Великая Чистота беззаботного скитания? [165]
164
Цитата из конфуцианского «Канона сыновней почтительности» («Сяо цзин»; гл. «Разъяснение смысла почитания праотцев», «Кай цзун мин и чжан»).
165
Великая
Чистота, беззаботное скитание (тай цин; сяо яо) — характерные даосские термины. Великая Чистота — название нижнего уровня небес бессмертных-небожителей, на достижение которого ориентируется традиция, представленная Гэ Хуном. Беззаботное скитание — термин, восходящий к названию 1-й главы «Чжуан-цзы»; он означает самоестественно-спонтанный образ жизни, без привязанностей, эгоцентризма и целеполагания.Когда духи-нави предков узнают об этом, они разделяют славу бессмертных или как помощники Пяти Императоров, или как правители множества одухотворенных существ [166] . И это высокое положение они получают, не ища его, просто так, без усилий. А пищей им будут служить утонченнейшие яства и драгоценнейшие блюда. Их сила будет такова, что они смогут держать в руках контроль над Лофэн, их мощь будет такова, что их голос сможет сокрушить Лянчэн [167] . Если люди действительно будут следовать по этому пути, постигая его тайну, то никому из их предков не придется голодать. Из тех, кто обрел Дао-Путь, нет никого, кто был выше Бо-яна [168] . У Бо-яна был сын по имени Цзун. Он служил военачальником в царстве Вэй, и за это был пожалован уездом в местности Дуаньгань. Из этого совершенно отчетливо видно, что изучающие путь бессмертных сами могут иметь детей и младших братьев, которые будут совершать все положенные жертвенные обряды. Почему же тогда совершение жертвенных обрядов должно прерваться?»
166
Имеются в виду различные небесные духи и божества.
167
Лофэн — согласно даосским и народным представлениям, громадная гора на крайнем севере, в которой располагаются грандиозные пещеры, населенные духами и демонами; рассматривалась как обитель и источник различных демонических и божественных сил и иногда отождествлялась с обителью умерших.
Лян Чэн (Лянчэн) — по одним сведениям, божественный муж, наделенный огромной духовной силой и могуществом, по другим — обитель духов, аналогичная Лофэну.
168
Бо-ян — здесь имеется в виду не алхимик Вэй Бо-ян, а Лао-цзы, одним из имен которого было Ли Бо-ян.
Некто спросил: «Говорят, что мужи, обретшие Дао-Путь, достигнув совершенства в дыхательных упражнениях, преуспев в выполнении всех диетологических предписаний, приобретают способность, заткнув уши, слышать звуки, раздающиеся на расстоянии тысячи ли от них, закрыв глаза — видеть будущее, или же могут, отказавшись от услуг блистательной четверки коней, оседлать драконов. Они могут покинуть Божественный континент [169] и поселиться на Пэнлае или Инчжоу. Иногда они вновь возвращаются в мир повседневности и беззаботно скитаются среди людей, не оставляя следов в Сокровенной Пустоте. То, с чего все они начали — одно и то же, но то, чем они кончили — разное. Почему это так?»
169
Божественный континент (шэнь чжоу) — одно из метафорических обозначений Китая.
Баопу-цзы сказал: «Мой покойный учитель как-то говорил мне, что все бессмертные, независимо от того, возносятся ли они на небо или же остаются жить на земле, — все они равным образом идут путем продления жизни, а потом каждый из них просто выбирает для жизни то место, которое ему больше нравится. Если человек применяет методы приема перегнанной киновари и золотого раствора, но хочет остаться в нашем мире, то ему надо использовать только половину дозы, а вторую половину оставлять нетронутой. Если же потом он все же надумает вознестись на небо, то ему достаточно допить эликсир до конца. Если бессмертие обретено, то и мысли о быстротечности времени больше не возникают. Если такой человек хочет странствовать по земле или вступить в славные горы, то о чем же ему тогда печалиться?
Пэн-цзу говорил, что на Небе есть множество почитаемых великих сановных божеств, и поэтому новые бессмертные могут получить только незначительные должности. Их обязанности многообразны, и часто они гораздо более трудны и обременительны, чем те, что были у них прежде на Земле. Поэтому он сам отнюдь не стремился на Небо и прожил на Земле более восьмисот лет.
Также говорят, что у древних бессмертных тело покрывалось перьями, у них вырастали крылья и они превращались в летающих существ [170] . Утратив коренные черты человеческого облика, они приобретали тело другого типа, что сродни тому, как воробьи превращаются в устриц, а фазаны — в улиток [171] . Но это не человеческий путь. Человеческий путь — есть вкусную еду, носить тонкие одеяния, предаваться утехам сил инь и ян [172] , занимать высокое официальное положение, сохранять остроту зрения и чуткость слуха, а также крепость и силу мышц и костей, иметь приятную внешность, не впадать в маразм в старости, продлевать годы жизни и обретать вечное видение, уходить и приходить по собственной воле, не страдать от холода, жары, ветра и сырости, не поддаваться вредному воздействию со стороны демонов, духов а также всякой нечисти, не становиться жертвой пяти видов оружия или яда, никогда не утомляться от печали, радости, клеветы и гордыни, — все это ценится людьми.
170
Само выражение юй кэ, «пернатый гость», стало одной из метафор отшельника-даоса.
171
См. коммент. 17-20 к гл. 2.
172
Имеется в виду сексуальная жизнь.
Не слишком много найдется людей, которые захотят отказаться от жены и детей, одиноко жить среди гор и озер, отбросить все принципы людской жизни и жить, считая деревья и камни своими близкими.
Некогда господин Ань Ци, лунмэйский герцог Нин, сюянский герцог и Инь Чан-шэн [173] — все они приняли половину дозы золотого раствора. Они продолжали оставаться в миру приблизительно тысячу лет, а потом покинули его. Ясно, что ищущие долгой жизни все еще, до сегодняшнего дня, не могут освободиться от объектов их влечений, и только. Они все еще далеко не уверены, что полет в небесные выси или парение в поднебесье превосходят земные удовольствия. Если по какой-либо счастливой случайности некий человек обретет бессмертие, не покидая своей семьи, почему он должен обязательно устремиться на небеса? Когда человек, обретший бессмертие, перестает держаться за мирские принципы, это уже совсем другое дело. Вот что имел в виду Пэн-цзу, когда он говорил, что еще привязан к человеческим чувствам».
173
Ань Ци, Ань Ци-шэн — даос родом из Ланье (Шаньдун) времен императора Цинь Шихуан-ди. Собирал травы и снадобья на побережье океана. Ань Ци — один из инициаторов морских экспедиций циньского монарха, организованных для поисков блаженных островов бессмертных — Пэнлая, Фанчжана и Инчжоу.
Лунмэйский герцог Нин — даосский бессмертный с горы Лунмэй-шань У него все тело покрылось шерстью, его уши были желтого цвета, а волосы были такой длины, что он мог их пучком играть на цитре.
Сюянский герцог (Сюян-гун) — даос II в. до н. э. Был отшельником на горе Хуаиньшань, а позднее наставлял в даосизме ханьского императора Цзин-ди.
Инь Чан-шэн (Инь Долгая Жизнь) — ученик даоса Ма Мин-шэна, передавшего ему важные алхимические тексты. Учитель учителя Гэ Хуна. Согласно легенде, прожил в мире триста лет, а потом вознесся на небеса.