Барбара и летние собаки

Через мгновение маленькая коричнево-белая пестрая шавка свернулась вокруг ступни Барбары. Барбара пошевелила пальцами, нет, было все еще больно.

— Ну, это так быстро не подействует, — сказала Ава.

— Но мы попробуем всей кампанией постоянно держать твою ногу в тепле, так что потерпи. Я пойду, посмотрю, может, найдем тебе что-то съедобное. Манная каша и кисель здесь не растут, но мы что-нибудь придумаем.

Барбара осталась в темноватой пещере наедине с собачкой-компрессом.

— Тебе очень скучно вот так тихо лежать? — спросила девочка у Чапы.

— Ох, нет, — прошептал щенок. — Я никогда раньше не находился рядом с человеком, а сейчас у меня какое-то особенно хорошее чувство. Такое чувство, будто я обсасываю мозговую косточку на солнышке, и хочется, чтобы это состояние продолжалось еще долго… Хотя мама говорила, что правильное место собаки — возле человека, но тому, что это так приятно, этому я никогда не верил!

— Ты что — здесь родился? — удивилась Барбара.

— Да, здесь! Мой отец был белый шпиц по имени Трезор. Он погиб, сражаясь с лесными собаками тогда, когда у нас с братом еще и глаз не было. Говорят, что отец не любил людей, он был летней собакой, как многие из нашей стаи. А мама когда-то давно жила в семье врача, и она говорит, что кто не любит людей, тот просто не встречался с правильными людьми. Теперь я ей верю.

— Здесь говорят о странных породах собак, о которых я раньше никогда не слышала: лесные собаки и летние собаки… Лесные собаки злые, это я знаю, а вот что это за летние собаки?

— Неужели ты не знаешь? — удивился Чапа. — Летними собаками называют тех собак, которые провели у людей только одно лето. Ну, у нас их много, например, Рик и Малыш, Терри и Бой, Султан и… А моя мама, Нильс, Сирка и Морковкин, да и вожак стаи Рекс — они все бывшие домашние собаки. Люди их называют бродячими собаками…

— Да, так их называют, — подтвердила Барбара с грустью. — Если у собаки нет хозяина, то она бродячая собака. Потому что она бродит везде, правда?

Чапа немного помолчал, а потом спросил робко:

— А вот скажи, это правда, что бродячих собак… загрызают до смерти?

— Кто их укусит, — ухмыльнулась Барбара с горечью.

— Да, но ничего хорошего с ними не делают — это точно.

— Скажи, а эти собаки бродяжничают нарочно?

— Давай поговорим об этом в другой раз, хорошо? Я страшно устала и хотела бы немного поспать, — сказала Барбара и притворилась, что зевает.

6

Барбара закрыла глаза, она действительно устала, но сон все не шел и не шел. Она не в первый раз притворилась спящей: дома она так часто закрывала глаза в кровати, а сквозь ресницы следила, как папа-мама проверяли, спит ли ребенок на самом деле. Когда дверь за родителями закрывалась, Барбара опять зажигала лампу и доставала из-под подушки книгу. Если уже папу-маму удавалось обмануть, то что говорить о маленьком щенке смешанных кровей? Ведь не могла же Барбара признаться рожденной в горной пещере дворняжке, что ей стыдно за людей, которые живут в больших уютных домах, делают сложные работы и читают умные книги, но допускают, чтобы собаки — их самые верные друзья — голодали, замерзали и бродяжничали.

Люди — хорошие они или плохие? Наверняка большинство людей хорошие — как среди детей, так и среди взрослых хороших, несомненно, больше, чем плохих, и умных больше, чем глупых. А может, плохие люди такие же, как летние собаки: может, их никто не любил и не заботился о них, и поэтому они не умеют заботиться о собаках? Подумать только, в мире есть такая профессия «ловец собак», а может, у кого-то из ловцов собак есть дети? Ухх, как ей повезло, что она не родилась дочерью ловца собак! Да, но папа говорит, что бродячие собаки распространяют болезни и могут неожиданно укусить человека… Будто кто-то ожидает укуса собаки! Барбара вспомнила, как о ней заботились, когда зимой она заболела ветрянкой, ей долгое время не разрешали ходить в школу и играть во дворе с другими детьми: сказали, что ветрянка — заразная болезнь и передается очень легко. А если бы она была ребенком-бродяжкой, наверное, тогда и ее истребили бы? Ну да, только бродячих детей не бывает, по крайней мере, у нас в стране и в наше время… Но что сделать, чтобы не было и бродячих собак? Как воспитать всех людей такими дружелюбными, чтобы они подумали и о судьбе собак? Сумел бы папа ответить на этот вопрос, папа, который мог объяснить на понятном Барбаре языке все вещи в мире? И вдруг Барбара догадалась, что и папа, и мама, и Маргит по-своему заботились о собаках: ведь они часто говорили о том, что на пятом этаже песику было бы плохо жить, что любители поспать и те, кто в последний момент спешат в школу и на работу, такие как они, не успевали бы утром выходить с собакой погулять; а если всей семьей куда-то далеко уехать, то где же оставить собаку… Может, они думают, что желание иметь собаку было такой же прихотью Барбары, как мечта о ходячей кукле в пять лет. Но как только она получила куклу из рук Деда Мороза, то тут же забыла ее в углу и совсем не интересовалась так долго желаемой игрушкой! A если бы Барбаре действительно надоела своя собака, то это означало бы, что в мире стало бы еще на одну летнюю собаку больше…

— Иногда отказаться от собаки — это большее благодеяние, чем взять собаку! — вдруг вспомнила Барбара услышанную от мамы фразу.

— Ты хорошая девочка! — услышала она сердечный голос Авы. К ней подошел на маленьких ногах пудель и стал обнюхивать одновременно своего щенка и больную ногу Барбары.

— Как ты поняла, что я не сплю? — удивилась Барбара.

— Я слишком долго живу на свете. А старая собака, которая не умеет читать мысли человека, никуда не годится! Кстати, хорошо себя чувствуешь, когда видишь, что у твоего человека хорошие мысли и веселое настроение. Но когда ты видишь, что твой человек начинает куда-то собираться и планирует взять тебя с собой, то лапы сами собой начинают прыгать, челюсти расплываются в улыбке, а хвост хочет вилять, будь ты молод или стар — без разницы. Какое наслаждение, например, поход за грибами в воскресенье утром, когда на траве еще серебристая роса и лес пахнет лосями, зайцами и косулями. Я не охотничья собака, мне неинтересно заниматься погоней за зверями, по так приятно почувствовать запах их следов, а в другой раз, когда хозяева не заметят, то здорово какую-нибудь косулю немного напугать: получай! Пробежишь круг вокруг леса, понюхаешь воздух и опять шлеп-шлеп — бежишь к хозяевам. Ведь ты должен их сторожить, чтобы с ними все было в порядке. Иногда люди бывают такими наивными, пропускают мимо своего носа запах своих следов и не знают, как вернуться на шоссе. Иногда я думала, может, они специально притворяются, что заблудились: ну как может человек, такой умный, пройти мимо своей машины, не почуяв ее запаха, хотя его отделяют от машины всего несколько деревьев и кустов? Может, люди хотят проверить, в порядке ли нос собаки?

— Ой, нет, — засмеялась Барбара. — Нос человека вообще не чувствует запаха своих следов. Мой нос тоже никуда не годится, — добавила она с грустью. — Если бы у меня был такой нос, как у тебя, то я давно была бы на своей даче у папы-мамы!

— Аа-а, ты отдыхаешь здесь поблизости, — догадалась Ава. — Ты уже тоже взяла себе собаку? — спросила она, искоса глядя на девочку.

— Нет, папа-мама не разрешили, — призналась Барбара, — Хотя я попросила их купить мне собаку, но они подарили мне на день рождения только книгу о собаках.

— Что — и о собаках написаны книги? — удивилась Ава.

— Да, много книг, лаже у меня лома их несколько. Некоторые книги рассказывают о жизни и судьбе собак, такие как «Муму», «Лесси возвращается домой» и «Малыш Нублу»…

— О-о-о… Одного Малыша Нублу я знала, он работал в пожарной команде, — молвила Ава.

— Эта книга как раз и рассказывает об этой собаке, — Барбара знала об этом.

— Да что ты говоришь! Мир все-таки такой маленький: мы только что с тобой встретились, а уже выяснили, что у нас есть общие знакомые! — Ава встряхнула своей головой.

— Да, но есть еще научные книги о собаках. Там написано, как собаки должны питаться, как надо воспитывать собаку и какие должны быть у нее челюсти.

— Я надеюсь, что там сказано, что зубы должны быть достаточно острыми, — сказала Ава усмехнувшись.

— М-м, — пробормотала Барбара, потому что она не очень хорошо помнила, что там в книжках было написано именно про челюсти, ей просто понравилось и запомнилось это устрашающее слово «челюсти». Но слово «челюсти», по мнению Барбары, звучало более интересно, чем «зубы», зубы были всего лишь средством для грызения, которые могли иногда болеть или выпадать или собою просверлить десну. А вот в челюстях было что-то особенное и большое, в этом слове было несколько сотен собачьих клыков, стоящих плотными рядами.

— Название одной книги о собаках «Ты воспитал друга», в ней говорится и о тех собаках, которым установлены памятники, — важничала Барбара своими знаниями.

— Ты сказала — друга? Значит, люди знают, что собака — их друг? — Ава радостно подняла свою морду.

— О-о-о, да все… почти все люди знают, что собака — лучший друг человека. Даже есть такая пословица: «собака — лучший друг человека»! Ой, подожди, или это про книгу, что книга лучше, чем собака…

— Мне неудобно признаться, но в то время, когда я была щенком, когда у меня только стали формироваться челюсти, — промолвила Ава, важно подчеркивая новое слово «челюсти», — я разгрызла почти на куски одну книгу и получила от хозяина тумака. Тогда я поклялась себе, что больше не буду трогать книг, даже если буду умирать от голода… Да и какой у книги вкус я не помню, только помню, что было приятное чувство, когда кончик зуба просверлил несколько страниц и все они замечательно хрустели на чешущихся деснах: хруст-хруст!