Бархатные мечты

Кира недоверчиво улыбнулась, но ничего не ответила. Однако старушка заметила улыбку и осуждающе покачала головой:

— А вы, дорогая моя, не будьте такой недоверчивой. Хотите, скажу вам, что вас ждет?

Кира пожала плечами. В гаданья она не верила и по гадалкам не ходила, считая их всех шарлатанками, но эта старушка вызывала интерес и была такой милой… Ну, пусть предскажет ей судьбу, если хочет. Она, видно, так рассчитывала сегодня поговорить со своей Симочкой и так расстроилась, что не удалось у нее погостить, что теперь ищет общения хоть с кем-нибудь.

— Ну, скажите.

— И скажу. Когда я вижу плохое, то не говорю, а вас, барышня, хочется порадовать. Тем более что жизнь у вас была нелегкая, обманывали вас много раз. Но скоро закончится ваше одиночество, уже совсем близко человек, который станет вам родным. Только мужество вам еще понадобится, и побороться придется. Сына вы родите, милая барышня, и скоро, не пройдет и двух лет. — Поздновато мне уже, — улыбнулась Кира, ни капельки не поверив старушке. — Мне скоро пятый десяток пойдет.

— Сына родить в сорок лет не поздно. Все будет хорошо, надо только еще немножко потерпеть. — Старушка улыбнулась и поднялась. — Ну ладно, пойду я к себе потихоньку. Спасибо за разговор, милая барышня. А слова мои все же запомните.

Кира как завороженная долго смотрела в спину уходящей старушке, потом помотала головой, словно стряхивая наваждение. «Фу ты, ерунда какая! Какой сын? И от кого?» Она рассмеялась и поднялась со скамейки. Пора бы уже двигать к дому.

Единственно неприятный участок пути — само Садовое кольцо. Перейдя через него и свернув на относительно тихую улицу, Кира опять замедлила шаг. Она любила ходить домой напрямик, через маленький сквер, и сейчас не отказала себе в этом удовольствии. В результате к дому она подошла с черепашьей скоростью. Брела, погруженная в свои мысли и ничего не замечая вокруг. Поэтому, когда кто-то попытался забрать у нее из рук сумку, она вскрикнула.

— Кира Анатольевна, да что вы? Вы меня не узнали?

Кира с изумлением уставилась на непонятно откуда взявшегося Митю Ракитина. Удивление было так велико, что она безропотно позволила ему забрать сумку.

— Вы с неба свалились?

— Просто ждал вас у вашего подъезда. А потом, смотрю, вы идете, но почему-то совсем не с той стороны, с которой, по моим расчетам, должны были появиться.

Кира уже пришла в себя и довольно колко ответила:

— Вы просто плохо рассчитали!

— Но я вас все же увидел и сразу кинулся помогать! Значит, расчет был правильным.

— Не понимаю, на что вы рассчитывали. — Кира сказала это и сама улыбнулась неожиданному каламбуру.

— Не бросите же вы меня в тоске под вашими окнами!

— Может быть, и брошу.

— Нет, вы не такая! Вы не жестокая и не коварная.

— А какая?

— Добрая и сострадательная!

— И что я, по-вашему, должна сделать?

— Пригласить меня домой, а я за это приготовлю вам ужин!

— Ого! А если он уже приготовлен?

— Тогда обед на завтра.

— Уговорили, — у Киры было хорошее настроение, — приглашаю. Но на ваших же условиях!

У Аленки глаза на лоб полезли от удивления, когда она увидела, что Кира привела на кухню незнакомого молодого человека.

— Пожалуйста, вот вам поле действий. Продукты в холодильнике и в сумке, которую мы принесли.

— Отлично. — Митя совершенно не смутился. — Есть ли у дам какие-нибудь пожелания?

— Мам, кто это? — поинтересовалась Аленка.

— Митя.

— Какой Митя?

— Митя Ракитин. Он вызвался приготовить для нас сегодняшний ужин, а заодно и завтрашний обед.

— А где ты его взяла?

— Сначала в самолете, потом у твоей тетки. Знакомство в два этапа.

— А… — Аленка пожала плечами, явно не разобравшись в ситуации.

— Пойдем отсюда. Не будем мешать вдохновению. — Кира подтолкнула дочку к двери в комнату.

— Правильно, идите. Когда мужчина занимается делом, женщина не должна путаться под руками. Я вас приглашу к уже накрытому столу.

— Нет, каков нахал! — рассмеялась Аленка уже в комнате. — Все-таки кто он такой?

— Журналист. Насколько я понимаю, они с Андреем вместе работают.

— А здесь он откуда взялся?

— По-моему, он за мной ухаживает.

Аленка широко раскрыла глаза и уставилась на мать:

— Ну… Я, конечно, ничего не хочу сказать, но сколько ему лет?

— Намекаешь, что я уже стара для таких приключений?

— Нет, что ты, ты всегда будешь самой красивой на свете. Просто он больно молод.

— Это одно и то же. — Кира вздохнула. — Ты права. Ему двадцать восемь.

— Ну, мать, ты даешь! Я тобой горжусь!

— Подожди гордиться! Сначала посмотрим, что он нам приготовит.

Ужин оказался вполне на уровне. Митя так потушил с травами безнадежную, на взгляд Киры, курицу, что она оказалась не только достаточно мягкой, но даже вкусной. На гарнир он сделал рис по-корейски, а к чаю — шарлотку. Увидев шарлотку, Аленка совсем было проглотила язык от изумления, а обретя снова дар речи, немедленно сказала:

— А вот у мамы она никогда не поднимается. В прошлый раз была вообще подметка подметкой.