Барон Дубов 2

— Враньё. Вы знаете, на какие ухищрения способна Саранча, потому и боитесь. Не столько её саму, сколько того, что не сможете научить нас сражаться с ней. Или скажете, я придумываю?

Я посмотрел учителю прямо в глаза, его губы побледнели от напряжения, но в итоге он отвёл взгляд. А на мою голову вдруг начало что-то давить, словно щупальца подползли ко мне и теперь пытались нащупать брешь, куда можно проникнуть. Значит, вот как действует проклятье Скомороха. Если уж я чувствую, то скоро оно доберётся и до остальных. Времени всё меньше.

— А я эту Саранчу в жизни не видел, — продолжил. — И единственное, чего я боюсь — что однажды не смогу рыбачить. Сомневаюсь, что тварь сможет это против меня использовать.

Сергей хмыкнул:

— Предлагаешь нам довериться тебе и просто ждать?

Я фыркнул. Если бы…

— Нет. Мы с княжичем видели кое-что вечером,. Если бы мы знали, что это, но в том-то и дело, что мы не знаем, что именно… Ра-а-а! — я тряхнул головой.

Будто туман влез в голову. Мысли путались. Студент, который проходил мимо, испугался моего рыка и упал в обморок. Извини, парень, я не специально.

— В общем, он считает, что нас кто-то выслеживает. Поэтому смотрите за плато, а я в ущелье, пока мы тут все от хохота не полегли.

Я попытался пройти мимо, но Сергей Михайлович схватил меня за локоть. Его ладонь была прохладная, сухая и крепкая.

— Если ты не справишься, Дубов… я не знаю, кто ещё может погибнуть.

Кивнул ему в ответ и сказал, уходя:

— Такой вариант я даже не рассматриваю.

Если этот недуг свалил Тамару Петровну, то Онежская точно в опасности. Как и Лакросса, и все остальные. До этого момента я временами жалел, что здесь нет Агнес, теперь радовался этому.

Мда, я даже не предполагал, что простой поход в горы может таить в себе такие опасности. Думаю, и руководство академии тоже об этом не подозревало. Хорошо, что факультет Удара они отправили первым, большинство студентов с него могут постоять за себя, а если бы первым пошёл факультет Оберег? Или «совы» с Агнес? Они могли бы вовсе не вернуться. Хм, а что если в этом и состоял коварный план?

Чтобы мы проложили путь через горы? Как я думал, мы должны были идти одной из таких дорог, которой пользовались сами гномы при доставке товаров и оружия. Но этой тропой будто ходили достаточно редко. И странно, что они не предупредили академию об опасностях… Надо поделиться соображениями с Сергеем Михайловичем и задать пару неудобных вопросов гномьим королям. Когда я вернусь…

Я взял один из керосиновых фонарей, поднял над плечом и ступил в ущелье. Студенты и их слуги провожали меня встревоженными взглядами. Слышал обрывки их разговоров:

— Куда он уходит?

— Дубов бросает нас?

— Кто-нибудь знает, что происходит?

— Если бы здесь был мой отец…

— Да нет здесь твоего отца, дубина! Мы одни…

Разговоры стихли. Тёмные стены ущелья обступили меня, и я впервые почувствовал себя маленьким. Непривычное ощущение, но оно меня не остановит.

Я шёл, пока фонарь не высветил чёрный провал. Далеко забрался Коротков, чтобы справить нужду. Либо его что-то заманило. Из пещеры пахло могилой и тянуло холодом, снизу полз прозрачный туман. По спине пробежал холодок. Я закрыл глаза и попробовал прогнать ману по телу. Помогло. Вошёл внутрь.

Вскоре меня со всех сторон обступила темнота, казалось, даже фонарь стал светить хуже. Но всё равно я видел бугристые стены пещеры и круглый свод над головой. Иногда свисали сталактиты, им навстречу росли сталагмиты, мокрые, сочащиеся влагой. Я аккуратно обходил их, чтобы не задеть.

Воздух становился всё холоднее. Постепенно проход расширился, и я перестал различать стены. Снова в голове затуманилось, появилось ощущение, что кто-то пытается нащупать мозг внутри черепа. Я опять прогнал ману, и чувство исчезло. Даже свет будто ярче стал. Но ненадолго.

Вокруг сгущался туман, мне стало казаться, что я бреду через мягкую вату. Но страха не было. Напротив, меня охватила какая-то странная эйфория — я вспоминал, когда последний раз ел сладкую вату. Кажется, вовсе не ел. Когда выберусь, обязательно попробую.

Вдруг возникло видение, сотканное из молочной дымки. Я оказался на берегу озера, того же самого, на котором рыбачил утром. Только в этот раз видел себя со стороны. Огромный «я» стоял на коленях и рыдал:

— О, нет! Почему жизнь так несправедлива? Как я теперь буду ловить рыбу?

Пригляделся и понял, что вместо рук у меня ножницы. Да, удочки ими не удержишь, но хорошо, что мои руки превратились во что-нибудь похуже. В принципе, с руками-ножницами можно жить! Податься в парикмахеры, например. Или профессиональные отрезатели, ну, те, которые ещё по семь раз меряют всякое.

Короче, монстр меня не напугал. Но становилось интересно. Вот только куда идти? Я прикрыл глаза и постарался сосредоточиться на внутренних ощущениях. Сердце толкало кровь, нервы отдавали команды мышцам, мышцы натягивали барабанные перепонки, уши прислушивались, пытаясь поймать необычные звуки, мана струилась по манаканалам. А что если… Я попробовал сосредоточиться ещё сильнее и будто увидел… нет, не знаю, как описать словами.

Не увидел, так как глаза всё ещё оставались закрытыми, но ощутил и почувствовал, а мозг сам дорисовал что-то вроде огромной полупрозрачной клешни фиолетового цвета на тонкой жерди или канате. Она пыталась обхватить меня или поцарапать, но каждый раз, касаясь меня, растворялась. Тут же появлялась вновь где-нибудь рядом.

Похоже, это побочный эффект ухи из Изумрудной форели! Я читал что-то такое в дневнике у отца, будто возможно усиление маначувствительности, но не думал, что это произойдет так скоро.

И теперь стало ясно, как действует монстр со своим проклятьем. С помощью смеха других помечает жертвы и тянется к ним своей духовной присоской, или чем он там орудует. А ко мне подобраться не смог. А вот я вижу, куда ведёт эта присоска.

Открыл глаза и прошёл дальше. Из тумана явились две маленькие, прозрачные, похожие, как капли воды, девочки. В ситцевых платьях в горошек, веснушках и с волосами, собранными в два задорных хвоста.

— Маленький член! — закричали они, тыкая в меня пальцем. — Маленький, маленький, маленький! Стручок без горошка! Хи-хи-хи…

Что-то у этого Скомороха с юмором так себе. Я махнул рукой и видение растаяло. Нашёл, кого пугать страхом, что все узнают о моём маленьком приборе. Я больше боюсь, что все узнают о моих настоящих размерах и перестанут со мной общаться! Кто из зависти, а кто из страха за свою жизнь.

Хм, а это мысль. Нет, не рассказать всем о моих размерах, а другое.

Из тумана снова появилось видение. Огромная женщина, одетая в какое-то рваньё, почему-то усатая и с клыками под нижней губой. На коленях набиты восьмиконечные звёзды, на груди тоже какой-то рисунок торчит. А сзади нее словно из воздуха возникли два стула какой-то весьма странной формы. И со странными штуками на сидушках. Туман дрожал и клубился, поэтому я не понял, что именно там происходило..