Барон Дубов 5

Съел ещё пару виноградин и из их кожуры сделал наплечники и наручи. Стало ещё лучше. Видимо, каким-то образом кожура защищала от иссушающего действия Духовного пространства.

Возникла мысль ещё кое-что прикрыть… Но это всё равно что сардельку на сосиску насадить и ходить, будто так и надо. Ужас, короче.

Наевшись досыта виноградин, пошагал дальше.

Горы оказались гораздо ближе, чем я думал, и гораздо ниже. Или законы пространства здесь по-другому работали, но дошёл я за пару часов. Проверил магическим зрением, где источник маны, и удивился. Он будто сильнее стал! И вёл меня, как свет маяка.

Судя по всему, источник где-то внутри горы. Я присмотрелся и заметил тёмный провал метрах в трёхстах от меня выше по склону. Поднялся по осыпающимся камням и вошёл в небольшую пещеру. Через несколько метров от входа она делала изгиб.

Внутри кто-то был. Кто-то разумный, потому что на стене отражались отсветы костра и чья-то большая тень. Осторожно прошёл дальше и увидел сидящего возле огня человека. Правда, для простого человека он был великоват. Пожалуй, если встанет, будет с меня ростом. Мускулистый и кряжистый, как крепкое дерево. Кожа тёмная, точно кора.

Хозяин пещеры не шевелился. От него шла мощная аура.

— Эй? — осторожно позвал я.

На меня обернулся и посмотрел… я сам.

Глава 11

Центр Дубовой Рощи

Агнес, Лакросса, Вероника

Когда Мать Леса коснулась головы Дубова, Лакросса сперва не придала значения этому. Куда больше её занимало отсутствие на ней одежды. Не так она планировала оголяться перед Дубовым и сейчас хотела скорее одеться обратно. Но вдруг мощное тело барона полуогра обмякло и завалилось набок, упав, как срубленное дерево. А живое дерево произнесло:

— А я пока развлекусь с твоим подношением…

Это с кем? Это с ними? И что значит «развлекусь»?

Все эти вопросы вихрем пронеслись в голове девушки.

Агнес испуганно произнесла:

— Коля?

— Господин, что с вами? — вторила ей Ника.

Она попыталась сделать шаг к лежащему телу, но что-то схватило её за ногу.

От широко раскинутых рук Матери Леса к девушкам устремились десятки зелёных лиан. Лакросса, почуяв опасность, призвала копьё и… не успела им воспользоваться. Одна из лиан протянулась к занесённой руке и обвила её. Ещё несколько схватили за ноги и поползли вверх. Их прикосновение было холодным и грубым.

То же самое произошло с подругами и волчонком. Лианы подняли их в воздух, лишили возможности двигаться и принялись… ощупывать каждый кусочек их тел!

Оркесса почувствовала, как одна из лиан обхватила шею, а две другие забрались по бёдрам и ощупывали ноги, ягодицы, грудь, будто изучали. Девушка пыталась вырваться, но, вися в воздухе за счёт лиан, сделать это было невозможно.

Судя по звукам, с Агнес и Вероникой происходило то же самое. Лакросса скосила глаза и увидела, как извивающаяся лиана сжимает грудь синеглазки, а гоблиншу и вовсе развернуло вниз головой.

— Что… ты делаешь? — выдавила Лакросса.

— Тише, мои хорошие… — Зелёные угольки будто прищурились. — Я лишь хочу знать вас… Скоро вы поймёте, для чего.

— Ч-что?.. — процедила оркесса, но ей в рот чуть не залезла лиана. Она едва успела сжать зубы, чтобы не допустить этого. Лиана скользнула по губам, оставив кислый привкус. — Убоф! Убоф! — пыталась звать Лакросса.

Барон по-прежнему лежал на траве без чувств.

— Мы… не сдадимся… ради господина! — прохрипела сжимаемая лианами Вероника.

Её правую руку осветила слабая голубая вспышка, и в темноте сверкнул кинжал изо льда с острой кромкой. Синеглазка извернулась и одним движением срезала одно из щупалец.

— Какой прогресс! — удивилась Мать Леса. — И так скоро… Подожди ещё чуточку, дитя!

Сразу несколько новых отростков схватили руки девушки, не давая пошевелить ими. И продолжили ощупывать её тело.

Это разозлило Лакроссу. Но что она могла сделать? Лианы держали слишком крепко.

— Ай! — взвизгнула Агнес, когда два отростка стали тянуть её в разные стороны, как детскую игрушку.

Лакросса с ужасом осознала, что ещё чуть-чуть, и гоблиншу напополам разорвёт! Она попыталась мысленно призвать копьё и мысленно же бросить его. Копьё и правда появилось над её правым плечом, чего прежде ещё не получалось. Но бросок вышел слабым — оружие даже не долетело до живого дерева.

Воткнулось в землю в нескольких метрах от Матери Леса, и тогда оркесса ударила пятками друг о друга, и оно взорвалось. Огненный всполох и ударная волна попали по лианам, но не причинили заметного вреда, а ожившее дерево даже не шелохнулось. Лишь счастливо рассмеялось.

— Вы такие забавные! — вскричало дерево. — Даже не хочется вас отпускать! А может, и правда…

Агнес снова вскрикнула от боли и закусила губу. В тот миг, когда её должно было разорвать, ничего не произошло. Наоборот, девушка начала растягиваться! Лакросса глазам своим не поверила. Может, ей показалось из-за слёз, застивших глаза?

Хватка лиан усилилась.

— Не сопротивляйтесь, — говорило дерево. — Я лишь хочу пробудить ваши дары. Вот увидите, это пойдёт вам на пользу. Как и вашему юному барону. Ему повезло с вами, хоть он этого и не понимает. И вряд ли поймёт, но такова уж ваша доля… Берегите его, пока он не осознает, что на самом деле предназначено его роду, а сейчас… Расслабьтесь и попробуйте получить удовольствие, пока я собираю ваш генетический материал.

— Да какое там удовольствие! — процедила сквозь зубы Лакросса.

— Я сейчас порвусь! — неистово кричала Агнес. — Помогите!

— Г-господи-и-и-ин! — взмолилась Вероника.

Лакросса закрыла глаза, чтобы не видеть весь происходящий с ними ужас. Лишь молилась, чтобы это поскорее закончилось.

Только через четверть часа толстые лианы опустили стонущих девушек на землю. Аккуратно и бережно. От нижнего белья остались лишь ошмётки, которые ничего не прикрывали.

Мать Леса резко развернулась и вошла внутрь дерева. Стволы вновь скрутились, сомкнувшись. Повисла тишина. Снова заухала сова далеко-далеко в чаще. Ветер зашелестел листьями наверху.

Лакросса приподнялась на руках. Всё её тело дрожало от усталости и напряжения. Что сделала с ними эта тварь?!

Судя по лицам подруг, они испытывали схожие чувства. Овладев собой, все трое поднялись, избавились от остатков нижнего белья и оделись. Дубов всё так же лежал с закрытыми глазами. Волчонок с высунутым от усталости языком подполз к нему и лёг мордой под руку, жалобно поскуливая. Никак делился тяготами пережитого.

Вдруг дерево с оглушительным скрежетом снова пришло в движение. Стволы раскрутились, обнажая нутро дерева.