Барышня с подвохом или выжить любой ценой

— А если и Иворова, то, что тогда? — спросила она с вызовом, — что вам от нас вообще надо? Говорите! Как вы нас нашли?

Непонятно почему, но Надежда вдруг поняла что разозлилась. Нет, страха, что их разоблачат, так и не было, а вот злость на ситуацию в целом и то, что нарушена их уютная, спокойная жизнь, присутствовала.

Видимо почувствовавший агрессию мужчина попытался приподняться, но соскользнул с неудобной подушки и чуть не упал на пол.

Мгновение он смотрел в глаза разъярённой девушки, а потом медленно, не делая резких движений, потянул ворот не слишком чистой рубахи вниз.

— Смотри, знаешь, что это? — спросил он, хмуро оголяя грудь и демонстрируя небольшой, всего с половину ее ладошки, рисунок над темным соском.

Надежда замерла. Некоторое время она рассматривала щит, разделенный на четыре части и ворона, словно парящего над ним, а потом задумалась.

— Что-то знакомое, — призналась женщина настороженно, — кажется, подобное я в книге родов видела, но там вроде орлы по краям были. Хотя, может, и путаю я.

Мужчина посмотрел на девушку скептически и фыркнул недовольно.

— Щит с орлами это герб бояр Уваровых, из которого и вышли в свое время Иворовы, — сказал он хмуро, — сам Уваров тогда запретил твоему прадеду орлов использовать, вот он и посадил ворона на щит. Тем более, что именно эта магическая птица и была спутником Алексия Марковича, а вот то что ты собственный герб не узнала уже о многом говорит, а потому мы снова возвращаемся к вопросу — кто же ты дева и почему выглядишь как моя пропавшая племянница?

Честно говоря, на мгновение, Надежда даже растерялась. Вот как так то? Целый год в библиотеке провела, а выучить рода, да собственным гербом поинтересоваться так и не сподобилась. Понятно конечно, что в первую очередь ее книги по магии, да устройству мира интересовали, но элементарными то вещами тоже поинтересоваться стоило. Вроде ведь и просматривала она книгу, что у извращенца замороженного прихватила, но как-то мельком, без огонька. Все-то ей казалось, что есть дела поважнее, а рода да кланы это так… трата времени ненужная. Вот теперь и обнаружился пробел в образовании неучтённый.

Не зная, что делать, она растеряно посмотрела на мужчину и перевела взгляд на проснувшихся и собравшихся на лестнице подростков. Голова соображала быстро и четко, как на экзамене в школе тридцать лет тому назад, когда надо собраться, сделать рывок и решить все разом, а потом уже о последствиях думать.

Так, и что же в сухом остатке получается? А получается, что по-хорошему, если этот мужчина и вправду являлся родственником Надежды, то перетянуть его на свою сторону стоило однозначно. Нет, не доверять бездумно, но использовать для получения информации о делах погибшего рода и выявления врагов требовалось однозначно. А ведь он еще и выжить как-то умудрился, когда весь Род разом погиб, что тоже подозрительно.

Решив поменять тактику общения, Надежда захлопала глазами и растеряно совсем не смело улыбнулась.

— Я… — попыталась она придумать быстрое и достойное оправдание. Как назло в голову ничего не приходило, но ситуацию как всегда спасла Олька.

— Не смейте, — подскочила девочка к мужику и, смело потрясла маленьким кулачком, — Наденька хорошая и добрая. Она нас с собой забрала, Митьку спасла, а еще вас на пустыре не бросила. Как не стыдно не верить и гадости про нее говорить.

Кажется, мужик растерялся не меньше чем опешившая от такой защиты Надежда. Он покраснел, несмело улыбнулся ребенку, а потом стыдливо прикрыл так и оставшуюся оголенной грудь.

— Да я и не спорю, — почесал он грязную голову, — хорошая, я же не сомневаюсь, просто племянницу потерявшуюся ищу, а ваша барышня себя за нее выдает, вот и хочу до правды добраться.

Немного оттаявшая Олька посмотрела на мужчину строго, но фальши в его словах не заметила, а потому чуть успокоилась и повернулась к Надежде.

— А чего ты не говоришь ему, что память потеряла и не помнишь ничего? — спросила она спокойно, вгоняя в еще больший ступор присутствующих.

Теперь растерялась и дала себе мысленного тумака сама Надежда. Вот же балбесина стоеросовая, оказывается, ей и выдумывать ничего не надо, стоило лишь официальную версию озвучить, а не придумывать, что на душу ляжет.

— Забыла, — буркнула она недовольно, рассматривая замершего в недоумении мужика, — я за эти полтора года привыкла к такой жизни, словно по-другому и не жила никогда, а другой не помню вовсе, так что не с чем сравнивать. Если бы в больнице не сказали, что я барышня Иворова, то так и считала бы себя Надеждой Пупкиной и Муркиной какой-нибудь. Невозможно помнить то, о чем забыл, вот и забываю, что память потеряла.

Объяснение вышло путаным, сумбурным, но тем не менее логичным и понятным в общих чертах.

Некоторое время молчали все, в том числе и шокированный родственничек.

Наконец, мужчина все же подтянулся на диванчике и, неловко подпихнув подушку под спину, принял сидячее положение.

— Невероятно, — признался он задумчиво, — если бы не знал тебя близко, то не поверил бы. Хотя я и сейчас, честно говоря, не верю. Не могу! Смотрю на твою внешность и вижу племянницу, нежную, боязливую девочку, а рот открываешь и передо мной другой человек. Даже взгляд совсем другой, а еще, по ауре вижу, что магия у тебя не родовая, непонятная какая-то. Да, странная история.

Решив не оправдываться и не давать никакой лишней информации человеку, не заслужившему доверия, Надежда дернула плечом неопределенно и фыркнула раздраженно.

— Меня все устраивает, — сказала она глухо, — а по поводу нежной и боязливой девочки… не выжила бы она с тем, с чем мне пришлось столкнуться, так, что и лучше возможно, что память утеряна.

— Не обращая внимания на подобравшуюся от ее слов компанию — детям то она тоже не обо всех приключениях рассказывала, Надежда подобрала полотенца, что обтирала болезного и, угрюмо глянув на компанию, направилась в сторону кухни.

Остановил ее тихий вздох и неожиданный вопрос мужчины.

— Что с тобой случилось? Что последнее ты помнишь? — спросил он хмуро и озабочено.

33. Важный разговор

Разговор с Петром Васильевичем вышел вроде и интересным, но тяжелым, можно даже сказать тягостным. Оказалось, что является он для Надежды дядькой двоюродным, но в силу слабой магии и невысокого происхождения большого влияния в клане не имел.

— Я же двоюродный брат твоего батеньки — по общему деду у нас родство кровное, и сын временной наложницы, что договор на три года заключила, а потом, получив плату, покинула клан, не оборачиваясь. У папаши моего нас таких семеро было, а для Манилы я всего лишь обязательство, что она отработала, но к себе не приближала, — вздохнул мужчина устало, — вот и получилось, что рос я со всеми, но и сам по себе вроде как. А потом, когда ты родилась да подросла меня тебе в охранники и приставили. Хорошее время было. По годам то я тебя почти на двадцать пять лет старше, но жениться в свое время не получилось, а тут ты такая маленькая и ласковая дядюшкой звала, а я и таял. Вроде как семья у меня появилась, а потом вдруг рухнуло все.

Пётр Васильевич отвел повлажневшие глаза, вздохнул рассеяно и стал рассказывать свою версию случившегося.

— Жадность, неосмотрительность и вера в свою исключительность твоего папеньку подвели, — скривился он неодобрительно, — не знаю уж что случилось, но почему-то Константин Валентинович решил урезать содержание других Родов в клане. Плохое решение, учитывая, что те привыкли жить на широкую ногу, есть, да спать сладко, — покачал он головой эмоционально, — вот все и взбрыкнули.

Дядька, помолчал немного, словно мыслями собираясь, а потом хлебнул из чашки и откинулся на пристроенную под спину подушку.