Башня Богов

Моя атака была отбита, несколько скелетов схватили с разных сторон, пытаясь обездвижить. Муж и жена торжествующе пропели финальные слова, их магия влилась в череп, который разинул рот и вспыхнул по контуру, чтобы выплюнуть мощное усиленное заклятие… Именно туда я и ударил главной атакой, зная, что скелеты-телохранители уже среагировали на отвлекающую огненную искру.

Вы активировали достижение «Повергатель I». Ваша сила увеличена +1. Следующая атака попадёт автоматически, и при возможности нанесёт критический урон.

Я воткнул меч вершителя в распахнутую пасть черепа. Ведь он скреплял мертвецов воедино, и в нём бушевала их усиленная магия.

Крит! Вы нанесли 13 урона, x2 за попадание в уязвимое место, x2 за крит = 52 урона!

Срыв: коллапс заклятья 4й ступени, выплеск энергии негатоса и воды на 40 хитов урона

Совокупный урон противнику: 92

Девяносто два хита урона! Магия, сложенная в усиленное заклятье, распалась на составляющие от моего крита и взорвалась прямо внутри черепа, который и так треснул от удара. Череп лопнул изнутри, энергия и осколки костей брызнули во все стороны, я закрылся руками, взрывная волна отбросила всех назад и повалила на землю.

А сладкую парочку разорвало.

– 6 хитов (3/50)

Нащупав в интерфейсе достижение «Тактик», которое восстанавливает разом все хиты, я весь на нервах приготовился его применить, чтобы выжить…

Но не потребовалось. Скелеты с треском, лязгом и скрежетом падали вокруг расходящейся волной. Свет некромантии в их глазах выветривался, и они превращались в обычные останки, валясь на жёлтую траву. Некро-армейка закончилась, не успев начаться. Две фигуры, мужа и жены, наконец оторванные друг от друга и исковерканные взрывом, не подавали признаков жизни.

Бой как-то быстро закончился.

Получено достижение «Тактик II», за разумное улучшение ситуации, которое имело радикальные последствия.

Получено достижение «Одним махом II», з а уничтожение большого числа противников одним действием.

— Обалдеть, — прохрипел я и без сил опустился на траву, привалившись к гладкой кирасе мёртвого воина, который секунды назад пытался меня прикончить. Перед глазами плыло, я снова был изранен и ослаблен, и даже как-то начал привыкать к такому состоянию.

— Яр, Яр! — заверещал отчаянный птичий голос.

Птюч побежал ко мне по жухлой траве, перепрыгивая через доспехи и кости; надо было видеть, как он нёсся: смешно перебирая лапами, широко расставив коротенькие крылья.

— Не умирай! Пожалуйста!

Император ткнулся носом в моё плечо, вслед за ним приблизились подданные: измученные лица, потерявшие надежду. Они казались бледными тенями, сошедшими со средневековых фресок: будто ожившие герои карнавала. Птюрсы тянулись за Птючем безвольно, желание сопротивляться трудностям и препятствиям жизни в них давно погасло. Единственное, что толкало их вперёд — маленький император.

Странно. Обычно живые существа на пороге гибели ведут себя не так смиренно. Они настолько устали от поражений и потерь? Или есть другая причина? Вот и проверим.

— Я… ухожу, — пробормотал я, стараясь звучать хрипло.

Мучительно сглотнул, закашлялся и сплюнул кровь. Она стекала из-под шлема по подбородку, и когда я плюхнулся на землю, немного попала в рот. Очень кстати.

— Нет! — воскликнул испуганный Птюч, мягким крылом отирая мне лицо, и его голос сорвался от волнения. — Мы же победили, преодолели все препятствия, Яр, ты же спас меня и остатки нашего племени, уже несколько раз. Ты не можешь теперь умереть! Пожалуйста!

— Твоё величество… — сказал я слабеющим голосом. — Было здорово… узнать тебя… Жаль, мы не сможем…

Когда ведущий проводит ролёвку, ему приходится изображать персонажей, с которыми встречаются игроки. Разных персонажей: от хриплого нищего с пропитым тембром до вальяжного аристократа с ленцой в голосе; стеснительного студиозуса, алчного торговца и дикого, необузданного огра. Иногда даже похотливую аргонианскую деву. А бывает, и умирающих героев. Любой нормальный ведущий старается делать это проникновенно и достоверно, забыв о стеснении, он вкладывает в дрожащий голос душу, чтобы пробудить чувства у игроков.

Я был ведущим настольных ролевых игр больше пятнадцати лет. И на моих сессиях люди много смеялись в голос — но регулярно шмыгали носами и украдкой вытирали глаза, а иногда плакали и не прятались. По несчастной морде Птюча скатились две сверкающих слезы, в его расширенных глазах застыло неприятие. Он не мог смириться.

— Нет, — пискнул птиц. — Именем Короны, ты не умрёшь! Есть способ.

Лорд Курумикс стоял позади со скучающим лицом, и с большим интересом разглядывал останки поверженной нежити, чем мою торжественную смерть. Но в этот момент он что-то заподозрил, вздрогнул и развернулся к нам.

— Нет, ваше перейшество! — воскликнул лорд, когда увидел, как руки-крылья Птюча тянутся вверх. — Не делайте этого!! Нельзя!!!

Но Птюч сделал. Он снял Корону и возложил её мне на голову; она была откровенно мала, пришлось придерживать кончиком крыла.

Птюрсы зашумели, замахали крыльями, толпа заволновалась, я наблюдал за ними из-под прищуренных век. Реакции птиц были искренними, эмоциональными… но бездеятельными. Как отыгрыш ведущего ролевой игры, как поведение НПС в играх: показать нужный отклик, но право действовать предоставить игрокам. Каждый птюрс выкрикивал свою реплику, выдавал яркую реакцию, и тут же замолкал и почти не двигался — чтобы не мешать следующим действующим лицам озвучить свои. Они напоминали слаженный хор в консерватории. И вид сородичей Птюча ещё сильнее убедил меня в догадке, которая сложилась после знакомства и общения с Курумиксом.

Птюч всего этого не замечал.

— Яр Отважный, я слагаю с себя полномочия императора птюрсов! — провозгласил он. — И передаю эту Корону, символ власти и ответственности за наш народ, тебе. Ты спас нас, и достоин стать императором, прими эту ответственность и власть!

— Наденьте Корону обратно! — заорал Курумикс, подбегая к нам и махая крыльями, но не в силах коснуться парнишки и помешать ему. — Запрещено! Невиданно!

— Яр, там же «Спасение» на носителя, — быстро прошептал Птюч. — Скорей прими Корону, станешь её носителем, исцелишься, а потом вернёшь мне, ну?! Обманем систему!

Глаза парнишки сияли.

— Принимаю, — сказал я и взял Корону.

Лорд Курумикс заткнулся быстрее, чем захлопнутая дверь, и стал медленно, тихонько отступать. Я поднялся, взгляд Птюча стал изумлённым — когда он увидел, что его друг не при смерти, а вполне даже живчик в своих могучих трёх хитах.

— Яр, ты чего? — спросил он с легчайшим испугом в голосе, но всё же не позволяя себе допустить самое плохое: что я его подло предал и обманом выманил Корону.

— Меня зовут Яр Соколов, я принимаю ответственность за судьбу твоего народа. Своим первым и последним решением я упраздняю титул императора и освобождаю всех птюрсов от присяги.