Башня из красной глины

— Нет! — резко выкрикнула Ксюша, делая шаг вперед. — Они кололи нам всякую дрянь, чтобы мы стали солдатами. Они хотели сделать нас убийцами!

— И у них получилось! — добавил Максим, скривившись в неудавшейся улыбке. — Они врали, что заботятся о нашем здоровье и поэтому все время обследуют, а на самом деле… — Мальчик не договорил.

— Они думали, что смогут делать с нами, что захотят, — глухо проговорила его сестра. — Мы ведь им никто — просто подопытные кролики! — Ее голос дрожал от обиды и ненависти.

Смирнов чувствовал, как по отсеку разливаются волны детской боли. От этого было мучительно тяжело, но он знал, что обязан остановить этих запутавшихся ребятишек.

— Они ничего с вами не делали, — солгал он. — Все эти уколы были просто спектаклем. Самсоновы изображали, что меняют ваши гены, пудря мозги тем, кто им платил за эксперимент.

— Нет, — покачал головой Максим. — Тот монах все написал. Он сам делал лекарства для нас.

— Мы мутанты! — сквозь слезы проговорила Ксюша.

— Это неправда, — возразил Смирнов, чувствуя, что дети ускользают от него. Что бы он ни говорил, они уже приняли решение идти до конца. — Как вы спасетесь, если взорвете бомбы? — задал он вопрос, решив, что надо попробовать повлиять на их инстинкт самосохранения.

— Спрыгнув за борт, — ответила Ксюша. — Мы хорошо плаваем.

— Вас порубит винтом, — выложил свой козырь Смирнов. — Так всегда бывает, когда…

— Винт не будет крутиться, — перебил его Максим. — Основная трасса находится за этой стеной. — Он ткнул пальцем влево. — Мы изучили планировку корабля и все продумали. Взрыв разрушит двигатель, и винт остановится.

— Но теперь вы не сможете выйти отсюда и активировать бомбы, — мягко заметил Смирнов. — Я вам этого не позволю. Кроме того, вы же не хотите, чтобы пострадали другие пассажиры?

— С ними ничего не случится, — пояснила Ксюша. — На «Фаэтоне» достаточно шлюпок. Взрыв будет не настолько мощный, чтобы задеть жилые каюты.

— А как же матросы, которые находятся в машинном отделении?

— Их тоже не заденет. Волна ударит только в стену.

— Максим сделал бомбу с направленным взрывом, — объяснила девочка.

— Где вы этому научились?! — не выдержал полицейский.

— В Интернете, — ответила Ксюша.

Смирнов вздохнул. Сеть одновременно и помогала в работе, и мешала. В ней можно было почерпнуть полезную информацию, но и преступники делали то же самое.

— Я вас отсюда не выпущу, — повторил он. — Ваш план накрылся. Давайте поднимемся наверх, а потом я арестую ваших фальшивых родителей.

Максим медленно покачал головой.

— Нет, мы никуда не пойдем! — заявил он. — Эти сволочи умрут так же, как и другие!

Его сестра согласно кивнула. Близнецы были едины.

— И как вы собираетесь это сделать? — спросил Смирнов.

— Нам терять нечего! — с вызовом произнес мальчик. — Теперь, когда вы нас застукали.

Было заметно, что он едва стоит на ногах. Тем не менее Максим явно собирался идти до конца. Смирнов сглотнул вставший в горле ком. Отбросил продиктованную инстинктом самосохранения мысль воспользоваться пистолетом.

— Слушайте, чего вы добьетесь? — проговорил он. Во рту пересохло, в ушах пульсировала кровь. А за стеной шипел демон, предвкушающий обильную жатву. — Хотите погибнуть вместе с ними? Они того не стоят. Я вам предлагаю…

— Хватит! — Максим высоко поднял мобильник Базарова. Его большой палец почти касался кнопок. — Мы все равно взорвем их! Но вам мы дадим возможность уйти, потому что вы нам ничего плохого не сделали. У вас есть две минуты.

— Расскажите всем, почему мы это сделали! — сказала Ксюша, обнимая брата за плечи. Голос у нее дрожал. — Особенно нашим родителям. Настоящим! — добавила она с нажимом.

За спиной одновременно раздались два хлопка — они почти слились в единый звук. Ксюшина рука метнулась к шее. Максим опустил голову, уставившись себе на грудь. Смирнов увидел торчащий из нее дротик — он тускло блеснул в свете ламп. Девочка медленно осела на колени, затем повалилась вперед. Ее брат с усилием двинул большим пальцем, последовал еще один хлопок, и в него тут же вонзился еще один дротик. Максим рухнул лицом вперед, мобильник вылетел из руки и, скользнув по полу, ударился о нижнюю ступеньку.

Смирнов резко обернулся и увидел Жеребина с короткой черной винтовкой в руках. Такая же была у стоявшего рядом с ним парня.

— Порядок! — негромко проговорил Жеребин, спускаясь. — Это транквилизатор, с ними все будет нормально.

Смирнов заметил, что вслед за Жеребиным спускаются не один, а шестеро парней. Один был босиком, другой без рубашки — похоже, времени на одевание у них не осталось. Но вооружен был, кроме Жеребина, только один.

— Я вам их не отдам, — заявил Смирнов как можно решительнее.

— А почему вы решили, что они нам нужны? — внимательно уставился на полицейского Жеребин. Одновременно он сделал своим людям знак спуститься и освободить Самсоновых.

— Вы отлично знаете почему, — ответил Смирнов.

— Нам известно про обман этих несознательных граждан. — Жеребин кивнул в сторону Самсоновых, с которых уже срезали скотч. — Двойняшки — пустышка, они не соответствуют программе.

При слове «пустышка» Смирнов почувствовал, как кровь приливает к лицу, но сказал только:

— Их модифицировали после рождения, чтобы…

— Чушь! — отмахнулся Жеребин. — Это полумеры, которые мы можем осуществить в любой момент и без Марухина с его командой. У нас полно специалистов, способных это сделать. От этой лаборатории требовалось сформировать генотип, сконструировать его, изначально вложив нужные качества. А не пытаться скорректировать то, что дала матушка-природа.

Шестеро спецназовцев тем временем освободили бледных и трясущихся Самсоновых и подтолкнули их к трапу. Затем подняли Максима и Ксюшу.

— Куда вам их доставить? — осведомился Жеребин.

— В медпункт, — подумав, велел Смирнов.

— А этих вы будете арестовывать?

— А есть за что? — поинтересовался Смирнов, глядя Жеребину в лицо. — Вы признаете, что программа, над которой они работали, существовала?

— Сами вы как думаете? — спокойно ответил Жеребин.

— Я думаю, что скоро вас уже будет не найти.

— Правильно все понимаете, старший лейтенант. Но за подделку документов и кражу детей привлечь их можете, если хотите. Впрочем, есть ли смысл возиться?