Башня Рассвета

— Пей, — приказал он. — Можешь возмущаться сколько хочешь, но выпей этот чёртов чай.

Едва заметное беспокойство виднелось в его взгляде.

Да, человек, привыкший командовать, но и заботиться о остальных. Он не мог взять в руки меч или драться за неё, — единственное, чем он мог отплатить, так это заботой.

Ирэн приоткрыла губы, молчаливо подчиняясь.

Нежно, он наклонил фарфоровую чашку к её губам. Ирэн глотнула чая.

Он пробормотал что-то в знак одобрения. Она вновь глотнула.

Целительница так устала — как никогда в жизни…

Шаол в третий раз наклонил чашку, и она выпила больший глоток.

Достаточно. Он нуждался в её помощи больше, чем она…

Он почувствовал её гнев и молча допил оставшийся в чашке чай.

Затем взял другую и вновь протянул ей выпить первой, прежде чем допил остатки.

Невыносимый человек.

Ирэн, должно быть, пробормотала это в слух, потому что полуулыбка растянулась на его губах.

— Ты не первая, кто говорит мне это, — сказал он гладко. Менее хрипло.

— И не буду последней, я уверена, — пробормотала она.

И вновь на губах Шаола появилась полуулыбка. Он наклонился и наполнил чашки. И добавил чуть меньше мёда, чем Каджа — ровно столько, сколько нужно.

— Я могу сама пить чай, — попыталась возразить Ирэн.

На этот раз Ирэн удалось взять чашку в свои руки. Шаол удостоверился, что она достаточно много выпила, прежде, чем он поднёс вторую чашку к своим губам.

— Я должна идти.

Мысль о выходе из замка, не говоря уже о том, чтобы дойти к Торре и подниматься по лестнице в свои комнаты…

— Отдохни. И поешь. Ты ведь голодная.

Она посмотрела на него:

— А ты нет?

Он тяжело тренировался перед её приходом.

— Я тоже. Но не думаю, что могу дождаться обеда. Ты можешь присоединиться ко мне, если хочешь.

Одно дело — исцелять его, работать с ним, позволить ему налить чай. Но обедать с ним — человеком, который служил этому убийце, работал на него, пока тёмная армия собиралась в Морате… Девушка почти могла почувствовать запах дыма, звук треска пламени и крик.

Ирэн наклонилась вперёд, чтобы поставить чашку на стол. Потом встала. Каждое движение сопровождалось болью.

— Мне нужно вернуться в Торре, — сказала она, колени подгибались.

— Будь аккуратной с приходом заката.

Девушка, покачиваясь, направилась к двери.

— Я оставлю тут вещи для лечения.

Потому что тащить тяжёлую сумку…

— Позволь организовать для тебя транспорт.

— Я могу попросить у передних ворот, — сказала она.

Если кто-то охотится на неё, ехать в повозке будет лучше.

Она опиралась на мебель, пока проходила, чтобы удержаться в вертикальном положении. Расстояние до двери казалось бесконечным.

— Ирэн.

Она едва стояла у двери, но остановилась и оглянулась:

— Увидимся на уроке завтра. Где ты хочешь, чтобы я тебя встретила?

За пять часов муки лорд не сломался.

Возможно, только поэтому она отказалась от обеда. Она боялась начать видеть в нём кого-то другого. Не монстра, который служил королю.

— Я встречу тебя в главном дворе на рассвете.

Она собрала силы, чтобы идти. Шаг за шагом.

Шаол молча смотрел ей вслед.

Пять часов мук. И не просто физической боли.

Она почувствовала, когда тьма изменилась, что он тоже видел те видения.

Иногда появлялись воспоминания, но девушка не смогла их разглядеть. Они оба их чувствовали. Кошмары.

Но он не просил её остановиться.

И часть Ирэн задумалась, когда она шла по дворцу, что, возможно, Шаол не просил её остановиться не только потому, что он научился терпеть боль, но и потому, что он чувствовал, что заслужил это.

* * *

Всё болело.

Шаол не позволил себе думать о том, что видел. Эти проблески воспоминаний, когда боль разбивала его на части снова и снова. Что… и кого он видел. Тело на кровати. Ошейник на горле. Голова, катящаяся по мрамору.

Он не мог убежать от этого, пока Ирэн работала.

Боль разрывала его на куски, он вновь и вновь видел ужасные картины.

Он кричал.

Девушка остановилась только тогда, когда у неё закончились силы держаться и она сползла на пол.

Осталась пустота.

Она всё еще не хотела тратить на него минуты своего свободного времени и Шаол её не винил. Да и это не имело значения. Хотя, напомнил он себе, она попросила его помочь завтра.

Каким бы то ни было образом.

Шаол поел, продолжая сидеть там, где Ирэн оставила его, всё еще только в нижнем белье. Каджа, похоже, не замечала или не переживала на этот счёт. А он слишком устал, чтобы беспокоиться о скромности.

Аэлина, вероятно, посмеялась бы, если бы увидела его сейчас. Человек, который выскочил из её комнаты от смущения после того, как она сказала, что у неё тогда были «те самые» дни. Теперь он сидит в этой комнате, практически голый, и совсем не заморачивается по этому поводу.

* * *

Несрин вернулась перед закатом. Волосы растрепались от ветра, щеки покраснели. Один взгляд на её улыбку сказал ему достаточно. По крайней мере, она успешно поговорила с Сартаком. Возможно, ей удастся сделать то, что казалось, он сам не смог: уговорить кагана отправить армию и вернуться домой.

Сегодня он собирался поговорить с каганом — об угрозе, о которой напомнила атака прошлой ночью. Он уже запланировал эту встречу, и было поздно её отменять.

Он едва слушал Несрин, когда она прошептала о возможном сочувствии к Сартаку. Она рассказала о полёте на ракине.

Шаол так устал, что едва мог открыть глаза, даже когда он обдумывал то, что ракины могут посражаться с драконами Железнозубых ведьм.

Но ему удалось отдать приказ — «Иди на охоту, Несрин».

Если бы один из Валгов действительно прибыл в Антику, время не служило им союзником. Каждый шаг может стоять победы Эравана. И если они преследуют Ирэн, либо из-за чтения о Валгах, либо из-за исцеления Правой Руки Короля Адарлана… Он не доверял никому здесь достаточно, чтобы поручить это задание. Никому, кроме Несрин.