Бастард из Центра Мира

— Скорее Селлен повернёт свои воды вспять, чем я сдамся поганому пирату! — однозначно ответил капитан Элайджо, — Мои предки проклянут меня, если один из кораблей моей семьи окажется в руках таких как вы!

Держа в руках абордажную саблю, капитан смотрел предводителю пиратов прямо в глаза. Дуэль взглядов продлилась недолго.

— Убить их всех! — прокричал предводитель пиратов, подняв руку с абордажным топором и растянув губы в кровожадной улыбке.

Через миг ему пришлось укрываться за одним из своих подчинённых от летящей ему голову стрелы, Миэль решила выбить командира нападающих в самом начале схватки, но тот оказался быстрее.

Первый из пиратов, добежавших до меня получил краем щита в челюсть, второй — меч в сердце, не спасла его ни кольчуга, ни плотный поддоспешник, а вот третий едва не проломил мне голову обитой стальными полосами дубиной. Успев среагировать в последний момент, я слегка сместил голову, и тяжёлая дубина соскользнула с моего шлема, едва задев плечо. Не будь на мне трёх слоёв защиты: латных наплечников, кольчуги и стеганки, от такого удара плечо бы как минимум бы осушило, в лучшем случае, а так, будет небольшой синяк и всё.

Загнав в подреберье обладателя дубинки меч, и оставив его умирать, я уже хотел было начать прорубаться вперёд, вот только мой богатый доспех был как будто магнитом для пиратов. Спустя мгновение мне в голову прилетела небольшая стрела, лишь оцарапавшая щёку и застрявшая в койфе, а следом на меня на прыгнул полуорк с двумя топорами в руках.

Почувствовав, как трещит мой щит, под градом ударов, я едва успевал подставлять его так, чтобы один из мощных ударов не задел непосредственно меня. Дело было плохо, длины меча в моей руке явно не хватало, чтобы достать противника с более длинным оружием, а, чтобы сотворить магию мне нужна была пара секунд, чтобы сконцентрироваться на ней. Рано или поздно щит треснет и мне придётся вертеться как ужу на сковородке.

Помощь пришла, откуда не ждали, стрела, прилетевшая из-за моей спины, вонзилась полуорку в плечо, сбив его с ритма, чем я и воспользовался. Сделав полушаг вперёд, продолжая прикрываться щитом, мне всё же удалось достать своего противника и вонзить ему меч в живот. Движение кистью с небольшим усилием, толчок щитом и длинный выпад пронзает сердце полуорка.

Следующий удар мечом по руке едва не заставил меня выпустить меч из рук, но латный наруч без особых проблем защитил меня от неслабого удара. Тот кто мне его нанёс, спустя мгновение упал от пропущенного удара в лицо от ближайшего матроса.

Отступив на мгновение на вторую линию, я бросил взгляд на свой щит. Ему точно конец, ранее плотно прилегающие друг к другу доски порублены в труху и держатся только на честном слове, парочка удачных попаданий и он просто развалится.

Пока я приходил в себя после жаркой схватки, ситуация на палубе постепенно менялась. Защитники корабля, при поддержке из нескольких лучников и магов, постепенно теснили пиратов. На острие атаки были мои люди, как самые бронированные из всех присутствующих, но от этого им было не легче. Гарт прихрамывал на левую ногу, правая рука Боба висела плетью, и всё что он мог делать — это прикрывать щитом ближайших товарищей, пока они рубились с пиратами, и только Роб был в полном порядке, рубясь рядом с братом. Сбросив с руки уже бесполезный щит и убрав меч в ножны, я решил пойти ва-банк. Сняв со спины секиру и выдернув мешающую стрелу из койфа, я вновь вышел в первые ряды.

Размашистый удар длинной секиры, предназначенной в первую очередь для убийства чудовищ, был опустошительным. Не успевшие уклониться или отойти пираты тут же упали на палубу, заливая её кровью, для моего оружия такие средства защиты как дрянные деревянные щиты, кожаные или кольчужные доспехи не были значимой преградой. За первым ударом последовал ещё один, а за ним ещё. Как косарь сквозь поле пшеницы я шёл через уже не такие плотные ряды пиратов, с каждым взмахом роняя кого-то из них на палубу. Доставалось и мне, но мастерски сделанные доспехи держались, а вмятины и сколы лака — ерунда, поправлю в ближайшей кузнице.

Уклонившись от удара предводителя пиратов в голову, и поморщившись от скрежета металла о металл, я подсёк ему ногу, отделяя её от тела. Не обращая внимания на его дикий крик, я посмотрел вперёд, и увидел только спины бегущих, в которые периодически втыкались стрелы, спустя мгновение растворяющиеся без следа

Только с осознанием того, что бой закончился, я прочувствовал все его последствия. Плечи ныли, кровь, натёкшая из раненой щеки, пропитала почти всю одежду ниже шеи, а в левой ноге как будто что-то горело чуть выше колена, как оказалось — кинжал. Чёртовы гномы, подумал я, пнув голову с фиолетовой шевелюрой. Но главное, что мы победили!

Подняв окровавленную секиру над головой, я, как бешеный зверь, прорычал что-то невразумительное, в ответ отозвалось залитое кровью зверьё с бешеными глазами.

Пираты, не особо заморачиваясь с безопасным спуском, зачастую просто выпрыгивали за борт, после чего быстро перебирались на свои плоты. Скоро отцепляя их от борта корабля, они старались как можно быстрее убраться, но у меня в голове что-то переклинило и, подойдя к борту, я стал посылать в беглецов ранее заготовленные огненные шары, которые в прошедшем бою применить, увы, не было никакой возможности. Разрыв огненных снарядов посреди деревянных плотов был фееричен: думавшие, что спаслись пираты, разлетались в стороны от ударных волн, верхние части плотов, не успевшие напитаться влагой — загорались, чего уж говорить о примитивных парусах, висящих на кривых мачтах. Это была победа, причём окончательная, так как ни один плот не ушёл без моего подарка.

Однако победа победой, но после неё всегда надо собирать её горькие плоды. Палуба была завалена мёртвыми и ранеными, причём с каждой секундой первых становилось всё больше, а вторых всё меньше. Пиратов оперативно добивали, сваливая в одну кучу, раненым матросам пытались оказать первую помощь, в чём особенно усердствовали Миэль с Мирославой, и ещё несколько женщин, вылезших из трюма уже после того, как бой был закончен. Посмотрев на себя, я закрепил секиру обратно за спину, и с жалостью посмотрел на уничтоженный щит, приступил к делу.

В первую очередь надо привести в порядок себя. Избавившись от кинжала в ноге, я начал гонять целительную энергию по организму. Обе мои раны почти мгновенно перестали кровоточить, а синяки, полученные от ударов через доспехи, перестали ныть. Приведя себя в более-менее приемлемое состояние и почистившись от своей и чужой крови, мне ничего не оставалось, как отправиться помогать раненым, прихрамывая на ноющую ногу.

Помогая по мере своих сил перевязывать раны и не скупясь направляя целительную энергию в тела раненых матросов, за почти два часа, я полностью истощил свой вроде как могучий резерв. Глаза слипались от усталости, а руки немного подрагивали от напряжения, но оно того стоило: большая часть получивших тяжёлые ранения людей сейчас мирно спит, получившие лёгкие раны активно работают, а капитан, поймавший несколько стрел в незащищённые бронёй участки тела хоть и мог только сидеть, весьма бодро командовал своими людьми.

Мои люди тоже были в порядке. Нетяжёлые раны парней их уже особо не беспокоили, Миэль, истратив все заготовленные стрелы и конец боя ведя стрельбу только за счёт выученного за время отдыха в Абсаломе заклинания Обильные Боеприпасы, была полностью невредима, чего не сказать о Мирославе. В горячке боя, не имея такого же уровня защиты как стоящая рядом подруга, рождённой в далёком Иррисене девушке не повезло получить несколько весьма неприятных ранений. Стрелы пиратов, пробившись через плотную ткань её камзола, неглубоко вонзались в тело, вот только в горячке боя она особо их не замечала, что привело к кровопотере и потере сознания после его окончания. Ладно, главное, что все живы, а остальное поправимо.