Бастард из Центра Мира

— Его можно вылечить? — спросил совсем молодой дворф, у которого даже борода не начала расти.

— Увы, нет, мой юный друг, — ответил жрец Саренрэй, полным печали голосом, — от старости нет лекарства. Точнее, оно есть, но не доступно простым смертным.

— Скажи сколько, жрец, и мы сделаем всё! — тут же вышел из собравшейся толпы ещё один взрослый дворф и ударил себя кулаком в грудь.

— Тут поможет только эликсир Солнечной Орхидеи, — тихо произнёс жрец, но услышали его все.

Молчание опустилось на плац и дворфы задумались над сказанным. Теоретически, если вся община скинется, то денег должно было хватить, вот только эликсир продления жизни просто так было не достать, да и фиксированный цены он не имел, только стартовую.

Нори через пару дней пришёл в себя, но с тех пор в спаррингах сам не участвовал, по большей части следя за тем, как учатся сражаться другие, лишь изредка давая советы. Смотря на сидящего в углу плаца старого дворфа, я физически ощущал его боль. Он хотел сам взять в руки оружие и начать гонять молодёжь, но больше не мог.

С потерей такого учителя как Нори, и мои тренировки сильно сократились, нет, совсем я их не забросил и продолжал упражняться как с дворфами-воинами, так и путешественниками, наведывающимися в храм, но всё было не то. Именно из-за появления кое-какого свободного времени, я и согласился на предложение Двалина поучиться работе в кузнице.

Как раз закончив заточку ножа, я, оценив свою работу как удовлетворительную, направился стоящего немного в стороне Двалину.

— Всё готово, — перехватив нож за лезвие, я протянул его дворфу.

— Готово, говоришь? Ну, давай посмотрим, — обхватив мой нож за рукоять, Двалин начал его осматривать.

Проверка длилась недолго, собственно и проверять там было особо нечего, всё же требования к простому ножу для повседневных задач были максимально низкими. Оценив напоследок остроту заточки, Двалин хмыкнул.

— Отличная работа, особенно для того, кто первый раз в жизни взял в руки молот, — он подбросил нож в воздух и перехватив его лезвием вниз вонзил в деревянную колодку.

— Доверюсь твоему мнению, — оценив, насколько глубоко вошло лезвие, я про себя довольно хмыкнул, — ну так что, обучение можно считать законченным?

— Да, если и учить тебя чему-то, то только мне или ещё парочки человек, уровень рядового кузнеца ты уже давно превзошёл, — задумчиво пробормотал Двалин, — вот только если я возьму тебя в личные ученики, остальная община не поймёт.

— Да, я знаю, пусть я и один из вас, но не дворф по крови, — отмахнулся я, — а значит никаких секретов мастерства и всего такого прочего.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — довольно кивнул он, расслабившись от того, что не нужно объяснять малолетке то, почему ему что-то нельзя, — но у меня есть к тебе другое предложение.

— Хм, — уже достав созданный мной нож из деревянного плена, я игрался с ним, вращая пальцами.

— Если у тебя есть такое желание, предлагаю тебе поработать в нашей кузнице, за плату соответственно. С нас место и материалы, с тебя труд и талант. Потом, всё что ты создашь, мы отправим на продажу, и за вычетом стоимости материалов, и прочих расходов, все деньги твои.

— Интересное предложение, — прикинул я возможный заработок, — вот только ты мне скажи, за этот нож, сколько бы я получил.

Немного дёрнув себя за бороду, Двалин задумался. С одной стороны, он понимал, что платить мне мало — нельзя, я просто откажусь на него работать, а с другой, что я хоть и показал недюжинный талант, но это не сделало меня непревзойдённым мастером, который никогда не ошибётся. Вот только то, что уже было создано мной, было не самым паршивым инструментом, и знающий путешественник отвалил бы за него с десяток золотых.

— Четыре золотых, — после длительных духовных терзаний ответил Двалин, — и если сможешь сделать что-то посложнее простого ножа, то и цена будет расти. Но помни, запорешь материал, заплатишь за него из своего кармана.

— Меня всё устраивает, слово? — протянул я ему руку в знак закрепления сделки.

— Слово, — крепко пожал мне руку дворф.

— Тогда я пойду, прогуляюсь, — встал я с табуретки на которой сидел, и снова перехватив нож за лезвие, протянул его Двалину, — как сможешь его продать…

— Передам деньги при встрече.

Распрощавшись с Двалином, я вышел на свежий воздух. Вдохнув полной грудью, я зашагал к дому где жил Нори, в последнее время старик совсем сдал и почти перестал выходить наружу. Дойдя до невысокой двери, я настойчиво постучал в неё.

— Кто это ломится ко мне в такую рань? — раздался из-за двери ворчливый голос.

— Это я, учитель, — громко отозвался я.

— А, Эрик, заходи.

Открыв дверь, я оказался в просторной комнате, где на небольшой кровати лежал Нори. Выглядел он не очень, но в моём присутствии старался сохранять бодрость.

— Что, решил похвалиться? — проворчал старый дворф, — Можешь начинать, очень мало людей на этом свете могут похвастаться тем, что уронили меня на землю.

— Да, какое похвалиться? — устало произнёс я, так как каждый наш разговор начинался с подобной перепалки, — Тебя же старость свалила, а не я. Так что моя удача за победу не считается.

— Хорошо, хорошо, — покивал он, — что ты не возгордился, а то гордые всегда умирают первыми. Вот помню лет двести назад…

Сидя на стуле рядом с постелью старика, я уважительно слушал байки о его былых подвигах и приключениях, что он пережил в молодости и зрелости. Интересно, под конец своей прошлой жизни я был таким же? Впрочем, неважно, сейчас Нори закончит описывать свои приключения, посетует на то, что никто из его потомков не пошёл по пути воина, выбрав более мирное ремесло, и можно будет возвращаться в храм.