Батальоны тьмы. Трилогия

– Боже мой, дайте тайм-аут!
– продолжал просить Марвелл.

Мускулы зверя напружинились. Земля дрогнула под ногами, и тонн пятнадцать голодной рептилии с ненавистью надвинулись на них в неуклюжем броске. Лиз как зачарованная смотрела на черный дым, выбившийся из гранаты,

– Ложись!
– скомандовал Хок, как будто его связанные по рукам и ногам пленники могли стоять.

Лиз припомнила обычные инструкции по выведению из шока и помощи при контузиях от взрывной волны. Но единственное, что она могла сейчас сделать, - это закричать. Лиз была почти уверена, что чудовище невозможно остановить, и все же в глубине души теплилась надежда. Сильные когтистые лапы сокрушали калит и взрыхляли целые пласты земли.

Хок метнул гранату.

Цилиндр волчком завертелся в воздухе, от него причудливой параболой разлетались искры. Монстр наверняка видел гранату, но едва ли мог контролировать свою реакцию. От сероватой чешуи шел пар. Возможно, зверюга только что вылез из болота. Вот где, небось, полно костей, подумала Лиз.

– Ур-ра! Наша взяла!
– Хок ничком рухнул на землю и заткнул уши.

Лежа с закрытыми глазами, Лиз ощутила, как земля содрогнулась от взрыва. Едва утихли его раскаты, она чуть приподняла веки и увидела, что громадная рептилия отскочила на несколько шагов. Снес ли ей голову огненный цилиндр? Лежит ли коробка с черным порохом в пыли первобытного мира? Лиз вся взмокла; казалось, пот сочился из каждой поры.

Взрыв прогремел негромко, приглушенно, словно в замкнутом пространстве.

– Ур-ра! Враг разбит!
– ликовал Хок.
– Гляди, Гораций, чудище-то откинуло копыта!

Лиз вместе с ними не отрываясь смотрела в ту сторону.

Взрыв как будто не причинил гигантской туше большого вреда. Огромные задние лапы, две более короткие передние конечности, змеиная шея - все было на месте. Только вот голова… Лиз поняла, почему граната разорвалась относительно тихо: она угодила в пасть и снесла рептилии нижнюю челюсть. Из черепа торчали обломки костей, глаза вытекли, ноздри превратились в зияющую дыру.

И все же чудовище было ещё живо Оно находилось в предсмертном оцепенении. Кровь хлестала во все стороны. В последних отблесках солнца её струй казались рубиновым дождем Чудовище, лишённое половины пасти, тем не менее пыталось ревом выразить свой ужас и гнев. Передние лапы сцепились намертво. Изуродованная голова раскачивалась вo все стороны, а тело, стронувшись с места, поползло на них. Монстр жаждал мщения!

Страшный взрыв лишил его зрения, но не слуха. Со странной для такой огромной да к тому же искалеченной туши грацией чудовище повернулось к Хоку. Так вот отчего у сержанта прервался голос: торжествующий вопль быстро сменился воплем ужаса. Зверь чуть помедлил, уставившись пустыми глазницами на маленькую группу, и опять пополз.

Страх, жалость, отвращение смешались в душе Лиз. Ей тоже, как какому-нибудь таймаутеру, до отчаяния захотелось попросить пощады. И хотя страшная агония рептилии вызвала у неё острую жалость, она не могла без омерзения смотреть на зеленые извивы хвоста, на серую чешую. Л ещё в ней проснулась глубокая, древняя родовая память, с первых форм зарождения жизни. Но сильнее жалости и отвращения, сильнее родовой памяти был страх. Он так сковал Лиз, что она не могла издать ни единого звука.

Крикнуть - значило приманить к себе чудовище, и все же, если бы она могла перевести дух, то непременно бы закричала. Ради того, чтобы стряхнуть с себя мелкий страх, Лиз готова была даже пойти на смерть. Почувствовав рядом с собой какое-то движение, она перевела взгляд на Хока. Отчаянный храбрец зажал в руке ещё одну гранату. Но в ней не было фитиля, его сдуло ураганное дыхание рептилии, когда она проползала мимо.

Глаза Марвелла крепко зажмурены, отметила Лиз. Низким утробным голосом он бормотал то ли молитвы, то ли проклятия. На мгновение его накрыла огромная тень рептилии, накрыла и проплыла мимо. Лиз с трудом перекатилась на живот - поглядеть, что будет дальше.

Пятнадцатитонный чешуйчатый монстр взбирался по крутому склону. Лиз вскрикнула с чувством облегчения: Хок остался цел и невредим, Марвелл в безопасности, а сама она не потеряла способность оценивать события. Ее мозг освободился от тупого оцепенения, и десятки вопросов тут же обрушились на его извилины. В основном они касались того рокового пути, который привел их экспедицию на эту зловещую выжженную равнину. И впрямь невероятное путешествие! Физических ощущений почти никаких, зато явственное чувство прикосновения к чему-то неизвестному, что Хок называет вступлением во врата ада. Интересно, смерть тоже вызывает такие странные реакции?

А потом эта необъятная рептилия!…

Затаив дыхание, изо всех сил изгибая ноющее тело, Лиз следила за восхождением чудовища. Его мозг был разбрызгай по разбросанным вокруг камням, за ним тянулся кровавый след, и все же оно прокладывало себе путь, настойчиво преследуя врага! Такие твари водились на Земле более сотни миллионов лет назад, когда вся планета ещё была заболочена и омывалась теплыми морями. Но потом они вымерли, а здесь, среди голых скал и извергающихся вулканов, выходит, сохранились!

Поток её проясняющихся мыслей был прерван криком Хока:

– Эй, мартышка! Гораций! Беги-ка туда па своих щепочках и погляди, что сталось с нечистью!. Давай!

Чудовище уже вскарабкалось так высоко, что казалось игрушечной зверюшкой на фоне массивных валунов. Лиз видела, что оно выбивается из сил. Вот оно остановилось, принюхалось, но в прострации, близкой к смерти, неуклонно продолжало двигаться вверх! Какой-то импульс или инстинкт побуждал его ни в коем случае не прерывать восхождения. Может, его здешние враги живут на высотах? Или над тем, что осталось от его разума, властвует некая высшая, фатальная сила, дикое желание обрести вечный покой где-нибудь в скрытом горой святилище? На этот раз девушку вернул к действительности жалобный голос Марвелла.

– Лиз, ну и что? Он ушел?

Хок, также наблюдавший за рептилией, вдруг осознал, что Гораций не обратил внимания на его приказ.

– Ну ты, мятежная мартышка! Тебе что, повторить приказание? Ступай за нечистью!

– А как же я?
– заныл Марвелл.
– Сержант! Лиз! Гораций! Помогите!

Гораций повернулся к разгневанному сержанту.

– Думаю, сержант, в этом нет необходимости. Динозавр уже не представляет опасности, а я несу ответственность за моих подопечных. Могу я попросить вас вернуть им свободу?

– Ах ты, дьявольское отродье!
– взревел Хок.
– На грубость нарываешься?! Нет, до чего дожили! Люди моего славного капитана - и бунтовать!

Он замолчал и снова воззрился на динозавра, уже достигавшего вершины. Тот взмахнул лапами в раскаленном воздухе. Проломленный череп медленно развернулся на длинной шее. Даже с такого расстояния Лиз видела, что он до сих пор ищет своих врагов. Только теперь осознав свое поражение, секунд двадцать он пребывал в полной неподвижности. То, что произошло дальше, было уже неизбежно. Четверо зрителей снизу наблюдали финальную сцену.

Монстр откинул голову и завыл - на одной ноте, пронзительно, отчаянно, как воют только перед гибелью. Звук спустился к Лиз и остальным, повис над ними колоколом. Передние конечности динозавра взметнулись к небу, и о» словно окаменел. А затем покатился с вершины, которую с таким упорством стремился покорить; острые камни обдирали чешую, кромсали зеленое тело. Мертвый гигант увлекал за собой валуны и обломки. Трое людей внизу забыли об опасности, потрясенные тем, что им удалось свалить многотонную глыбу.