Байки из роддома

Данилов замолчал, подцепил палочками кусок свинины, макнул его в соус и отправил в рот. Доктора за едой часто говорили об операциях, об осложнениях и прочих неаппетитных вещах – ничто не отвращало их от пищи. Особенно когда вокруг было так красиво – резные перегородки между столами, китайские пейзажи и циновки с драконами на стенах, красные бумажные фонари, – а еда выглядела очень, очень вкусно.

– Ловко ты управляешься палочками! – позавидовал Полянский, пятью минутами раньше попросивший у официанта вилку.

Ножи в китайском ресторане были не в чести – все блюда подавались уже нарезанными на кусочки. К китайцам Данилова затащил Полянский, уже полгода пылавший страстью к азиатской кухне.

– Я практик, – ответил Данилов. – Привык работать руками. А ты теоретик. Потом – так гармоничнее. Кстати, давно хотел спросить: а почему ты, сотрудник Института питания, предпочитаешь вредную китайскую кухню, где почти все жарится в растительном масле, полезной японской?

– Да потому, что китайская вкуснее, – не раздумывая, ответил Полянский. – А что вредно и что полезно, это еще бабушка надвое сказала. Ты давай досказывай свою байку, описанную в иностранном журнале. Разрезала она себе живот, и что дальше?

– Затем она, не торопясь, вскрыла матку, случайно перфорировав при этом кишечник, – Данилов понизил голос, чтобы специфическая врачебная застольная беседа не портила аппетит другим посетителям, – извлекла живого мальчика, перерезала ножницами пуповину и…ненадолго потеряла сознание. Когда пришла в себя, то крепко перевязала живот какими-то тряпками и стала звать на помощь. Кто-то наконец ее услышал, что ли, – в общем, через несколько часов приехал то ли врач, то ли местный коновал, то ли парамедик, который на дому зашил рану поверху и госпитализировал эту партизанку. В стационаре ее зашили уже не сикось-накось, а нормально, полечили от перитонита и… выписали домой в удовлетворительном состоянии. Вот как бывает! Это единственный подобный случай, аналогов нет.

– Да уж! – восхитился Полянский. – Гвозди бы делать из этих людей…

– Стало бы в мире нехило гвоздей! – докончил Данилов, заедая свинину маринованным имбирем.

Некоторое время ели молча, потом Полянский спросил:

– Ты в курсе последнего приказа?

– Какого? – Данилов поднял руку, привлекая внимание официанта, и, когда тот подошел к их сто лику, указал глазами на опустевший графинчик.

Официант взял графинчик, поставил его на поднос, ушел, немедленно вернулся с полным таким же, разлил в стопки, стоявшие перед врачами, душистое вино нежно-желтого цвета и поинтересовался:

– Что-то еще?

– Пока нет, – ответил Данилов, окидывая взглядом стол, уставленный плошками разных размеров.

– Потом закажем фондю по-китайски, – объявил Полянский.

– Это как? – Данилов считал фондю не то швейцарским, не то французским, но в любом случае исконно европейским блюдом.

– Увидишь, если съешь все, что уже принесли, – обнадежил Полянский. – Я говорю про приказ об утверждении квалификационных требований.

– Так он еще летом вышел, разве нет?

– Да, но его мало кто читал… Вот ты читал?

– Нет, – мотнул головой Данилов. – Но в целом представление имею. Если раньше из одной специальности в другую можно было переквалифицироваться за три с половиной месяца, то сейчас придется проходить ординатуру. Не знаю, насколько это обоснованно…

– Но абсурдно – наверняка! Я был в Питере на конференции, так там главному онкологу и главному ревматологу для получения сертификата пришлось срочно идти на переквалификацию. Люди, которые, собственно, и организовывали эти службы, сами были без корочек. Прикинь, получается, что на курсах они читали лекции сами себе, потому что далеко не первый год уже занимались переподготовкой по своим специальностям! Абсурд?

– Абсурд, – подтвердил Данилов.

– Теперь быстро переквалифицироваться на диетолога могут лишь врачи общей практики, педиатры, терапевты и гастроэнтерологи. Всем остальным – хрен! Извольте в ординатуру! Нет, я не говорю о рентгенологах и акушерах. Но почему нельзя из гериартрии или восстановительной медицины? Вот скажи – ты как врач «скорой помощи» с анестезиологическим уклоном в кардиологии разбираешься?

– Что за вопрос? – Данилов даже немного оскорбился. – Конечно, разбираюсь. И неплохо.

– Так вот – тебе в кардиологи можно попасть только через ординатуру. А врачам общей практики и терапевтам – можно через курсы. Где логика?

– Давай выпьем за то, чтобы нам никогда больше не пришлось переквалифицироваться, – предложил Данилов, поднимая стопку. – Жить надо основательно, без суеты.

– Давай, – согласился Полянский.

Они медленно опустошили стопки.

– Хорошо! – констатировал Полянский.

– Великолепно, – поправил его Данилов.

– Вовка, а когда ты меня на свадьбу позовешь? – хитро прищурился Полянский. – Хочется, знаешь ли, большого, шумного праздника.

– Белое платье невесты, малиновый пиджак жениха, каравай, швыряние букета, оглашение списка подарков… – задумчиво протянул Данилов. – Боюсь, что не смогу предложить тебе такого удовольствия. Максимум – торжественный ужин в узком кругу.

– А чем торжественный отличается от неторжественного? – полюбопытствовал Полянский.

– Игорь, я тебя не узнаю! – Данилов, словно заправский китаец, пощелкал палочками. – На торжественном ужине я буду в костюме и при галстуке.

– Я думал увидеть тебя в этом прикиде только в гробу!

– Ты ошибался. Это случится раньше.

– Так когда же? Я насчет торжественного ужина.

– Наверное, уже в будущем году. Вот подкоплю деньжат, справлю костюм и женюсь.

– Вова! Откуда в тебе это посконно-сермяжное «справлю»? Ты прямо как дореволюционный мастеровой!

– Ну не всем же князьями быть, – усмехнулся Данилов. – Это ты у нас Игорь, князь Полянский, – поддел он лысого круглолицего невысокого Полянского.

– А тебя в институте, если кто забыл, звали Крокодилом Геной… – напомнил Полянский.

– Никогда меня не звали крокодилом, не ври. – Данилов расправился со свининой и перешел к курице, приготовленной так, что она больше походила на телятину. – Но насчет свадьбы не сомневайся – без тебя не обойдется. Надеюсь на ответную любезность.

– Ну уж нет. – Полянский потешно затряс головой. – Я уже переступил ту грань, за которой не хочется ломать налаженный быт. В холостяцкой жизни есть много преимуществ, друг Горацио, которые и не снились женатым мудрецам. Хотя тебе я искренне завидую. Белой завистью. И очень рад, что у вас с Еленой все хорошо.