Байки из Зоны. Убежать от себя
Шрифт:
Так они и танцевали посередине «Чайхоны». Дауров пытался достать Суворовцева, а тот ускользал, не подставляясь под удары. Гюрза оказалась права. Нарт оказался очень хорошим бойцом. Но Мишка не планировал затягивать догонялки. Это не турнир, а, скорее, судебный поединок. Да и после похода в Припять и обратно он не чувствовал себя готовым к затяжным поединкам. Поэтому, подождав, пока противник подустанет, принялся планомерно «отсушивать» конечности Даурова. Мишка бил, стараясь попасть в одну и ту же точку то по руке, то по ноге противника, когда тот выводил конечность из удара. Вскоре такая тактика возымела действие. Сначала Дауров захромал на правую ногу. Затем перестал полностью вкладываться в удар, оберегая изрядно отбитые
– Прекратить драку! – слова были произнесены негромко, но настолько четко, что достигли ушей всех присутствующих. Это из своей каморки появился Караванщик. С неизменно закрытым лицом, конечно же.
Бойцы разошлись. Дауров с облегчением, Суворовцев с хитрой ухмылкой. Мишка в принципе не планировал увечить своего противника в доме человека, чьим доверием был теперь облечен.
– Как вы смеете? Как ты смеешь, Нарт, нападать под крышей на того, кто является гостем? – голос Караванщика дрожал от ярости. – Что скажут люди? Что скажут правоверные мусульмане? Что в доме Караванщика опасно?
– Это мой старый враг, – процедил Дауров. – У него долг передо мной.
– Здесь каждый сталкер гость, да пошлет Всевышний благодать ему. Враг он или друг. И никто не смеет тронуть гостя в этих стенах. Аллах свидетель, закон гостеприимства священен. И кто, как не ты, должен знать об этом лучше всех?
– Но… – выдавил из себя Ильяс.
– Я все сказал, – отрезал Караванщик. – Ступай за мной.
После хозяин «Чайхоны» удалился в свои комнаты. Бросив на Травника злобный взгляд, Нарт отправился следом.
Мишка же, гнусно усмехнувшись, отправился в сопровождении Гюрзы за стол, где его поджидала компания с Ворчуном во главе. На ходу девушка подала Мишке платок. Но тот не стал вытирать кровь с лица – не хотел портить нежную ткань.
– У себя оставлю, можно? Как подарок.
– Но не как трофей, – улыбнулась Гюрза. – Узнаю – отберу.
– Угу, – буркнул в ответ Мишка.
Он молча убрал платок в карман и плюхнулся на лавку. Девушка примостилась рядом, с интересом наблюдая за сталкерами. Повисло напряженное молчание. Сталкеры не знали, о чем говорить и что можно обсуждать при девушке. Опять же, привыкшие к ненормативной лексике, они стеснялись выражаться в присутствии Гюрзы. Пусть она даже и их поля ягода. Это неписаное правило дворовых шаек – не материться в присутствии женщин и детей – перетекло и в Зону. Кстати, не самая плохая традиция из полууголовной среды. Мужики сидели и смотрели кто куда – в потолок, в стол, на бар.
– А вы интересные, – нарушила молчание Гюрза.
– Чем же? – Мишка оторвался от созерцания столешницы.
– Обычно мне пытаются доказать свою доминантность, что-то продемонстрировать, чем-то поразить, рассказать смешной анекдот или героическую историю из жизни. А вы сидите молча, словно в рот воды набрали.
– Дык Травник уже все всем показал. Начистил Нарту, чтоб ему было хорошо, харю, как мальчику. Что еще выкобенивать прикажешь? – не смог промолчать Ворчун.
Гюрза хотела было ответить, но тут к столу прошмыгнул улыбающийся бармен.
– Заказывайте что хотите, располагайтесь где хотите. Все за счет заведения, – проговорил Муса.
Девушка зыркнула глазами, вскочила, возмущенно фыркнув, и скрылась за барной стойкой. Перед тем как исчезнуть в коридоре, она одарила Мишку долгим взглядом. Тот не был специалистом по части женских сигналов и соответственно посыл расшифровать не смог. Да и не особо хотелось.
–
Бабы, – буркнул Ворчун, качнув головой.Но Мишка услышал.
– Все они одинаковые, – ответил он. – Давай заказывать еду, что ли?
– Мы остаемся? – в недоумении вскинул брови Ворчун.
– Ну да. Во-первых, скоро Выплеск. Во-вторых, мы под защитой хозяина. Так что в этих стенах вполне безопасно.
Когда Муса с помощником заставляли стол заказанными закусками и напитками, гости обсуждали поход в Припять.
– Там молодой, который шел с туристами, что-то бакланил про рост мутантов, – заявил Марен. – Так вот, зуб даю, я видел своими глазами здоровенного псо-ящера. Что твой алабай.
– Да ну, брешешь, – ответил Колбас. – Ну, здоровые. Ну, увеличились. И что? Нам что за дело?
– Ну, это смотря кто вырос. Например, если взять цыпу, то сам понимаешь. И в этой-то комплектации ее сложно завалить. А уж если вдвое больше станет, так и вовсе писец, – парировал Травник.
– Вдвое больше – значит вдвое медленнее, если мы про цыпу, – ответил Марен. – Меня вот больше напугали твари из Припяти. Особенно тот танк, в который был встроен человек. Или чувак с пулеметом за спиной и гусеницами вместо ног. Если это дело рук новой группировки, то я валю из Зоны.
– У нас что, мало страховидл, ети их в тряпки? – возразил Ворчун. – Ты, Марен, никак испугался?
– Имею право, – воскликнул сталкер. – Я сюда не помирать пришел.
– Мы все сюда не помирать, а за хабаром пришли, – сказал свое слово Мишка. – Но семьдесят процентов сталкеров лежат именно в этой земле.
– Не-не-не, если эти фиолетовые чуваки из Припяти поставят производство этих разумных танков на поток, то я пас. Я с такими воевать не умею.
– Здесь многие не служили в армии, – ответил Ворчун. – И ничего. Справляемся как-то.
– За себя говори, – сварливо ответил Марен. – А я жить хочу.
– Все жить хотят, – отозвался Мишка. – Самоубийцы до Зоны не добираются. Их природа раньше отфильтровывает.
– Что верно, то верно, ети их, – подтвердил Ворчун и поднял стакан, предлагая тост за покойников – не чокаясь.
Выплеск грохотал и ярился над подвалом «Чайхоны». Мишка лежал на полу, подложив под голову рюкзак, и думал. Было о чем размыслить. С одной стороны, ему делают недвусмысленные намеки Караванщик с Гюрзой. Каждый о своем, разумеется. С другой – наличие Нарта, то есть Ильяса Даурова, в этом клане. Понятно, что горца никто не будет изгонять за старые огрехи где-то там, за Периметром, о которых никто и знать не хотел. Врага же за спиной иметь не хотелось. Мишка хорошо помнил рассказы о тех, кто погибал от выстрела в спину что на охоте, что в атаке. Поэтому к Караванщику при всей его радушности путь заказан. Есть и третья сторона – вольная жизнь одиночки. Сам себе хозяин, никому ничего не должен. Романтика! Одно плохо – не встанет за твоей спиной клан, не защитит тебя от врагов мощью соратников. Только самому, ну еще с напарником проблемы решать придется. Да и то если рядом с тобой верный друг, а не случайный попутчик.
Вот и получается, что Мишка выбрал последнее. Так уж получилось, что последние годы он жил исключительно так. Надеялся только на себя, рассчитывал на свои силы. Да и доверял только Ворчуну.
Суворовцев посмотрел на Даурова. Тот безмятежно спал на топчане в соседнем углу, улыбаясь во сне. Что ему снилось? То, как он расправляется с Мишкой? Или свадьба с Миной? Воспоминание о девушке неприятно царапнуло что-то в Мишкиной душе. Последнее время он не вспоминал о своей бывшей подруге. К чему? Вдруг в памяти всплыла сестра Мины – Таня. Вот кто оказался настоящим другом. Позвонила, разъяснила, предупредила. Мишка невольно улыбнулся при воспоминании о ехидной и дерзкой девчонке. А теперь что с ней? Где она? Ей уже восемнадцать. Наверное, учится в институте, расцвела, настоящей красавицей стала.