Беда

— Надо надеяться, — с некоторым сомнением ответил д’Эрбаж. — Саркейцы… Они и вправду похожи на дьяволов.

— Вероятно, случайное совпадение, — ответила машина. — Вряд ли они когда-либо раньше посещали Землю.

— Мы бы знали, — кивнул граф. — А что это за гадкая тварь в его заднице?

— Искусственный симбионт. Вероятно, создан из основе какого-то саркейского арахнида.

— Мерзость, — передернулся Пастух. — Зачем он им?

— Точно сказать не могу, пока ты не предоставишь мне тело.

— Если все сложится, как должно, — кивнул граф. — Но оно мне еще понадобится, чтобы показать людям.

— Я отдам его тебе после исследования, — согласилась девушка. — Или его копию, которую люди не смогут отличить от оригинала. Пока, на основании той информации, какой я располагаю, думаю, что симбионт у саркейцев отвечает за некоторые избыточные функции организма. Например, защитное свечение. Похоже, в этом участвуют и головные отростки, похожие на рога — на самом деле это антенны-усилители. Кроме того, они явно вырабатывают вещество, с помощью которого подчиняют разумные существа. А укол хвоста, скорее всего, вводит прививку от вируса. Следовательно, тот тоже производится их организмом.

— Знаешь, единственный вопрос, который меня занимает: как, черт подери, эта тварь испражняется?!

— Очевидно, через рот… Но отходов должно быть очень мало — они совместно с симбионтом перерабатывают почти всю пищу.

— Мерзость, — повторил граф. — Но… как-то все очень сходится с тем, во что верят эти люди, которые боятся дьявола и поклоняются ему.

— Не понимаю.

— Я тоже… Но меня это беспокоит.

Пастух передернул плечами. Машина молчала, ее интерфейс не выражал ничего. Но граф все-таки продолжил, хотя понимал, что его сомнения не разрешатся.

— Люди верят в чертей — злобных рогатых и хвостатых. И вот появляются точно такие и творят зло, какое им и приписывают. И нет разницы, пришли они из ада или из космоса. Может, это одно и то же, почем я знаю… Вдруг где-то в глубине бездны сидит тот, кого люди зовут дьяволом и насылает на них всю эту нечисть, пользуясь космическими нациями как оружием.

— Твое предположение невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть, — монотонно ответила женщина-искин. — У меня отсутствует информация даже о том, что находится в центре нашей галактики — не говоря уже о других.

— Вот и я о том же, — подхватил граф. — Даже ты не знаешь. И те, кто тебя создал, не знали, и я. Вдруг это космическое зло пользуется мной так же, как и саркейцами, и всеми прочими?.. Люди ведь верят и вампиров — тварей, сосущих у них кровь и за счет этого продляющих свою жизнь. А я ведь точно такой… Так, может, то, что я считаю войной добра и зла, думая, что я на правильной стороне, на самом деле бой марионеток для развлечения сатаны, который из мрака смотрит на наши пляски и хохочет?..

— Я часто говорила тебе, что мои создатели не вводили в мою программу этические проблемы.

Почудилось ли ему, что в ее голосе прорезались неживые механические нотки? Неужели она воспроизвела их специально для него?..

— Поэтому я нахожу твои сомнения алогичными, — продолжала она тем же тоном. — С моей точки зрения ты тот, кем являешься, и делаешь то, что способен и хочешь делать. И ты не совершаешь того, что люди считают злом.

— Я убиваю людей… много, — глухо возразил Пастух. — И я отнимаю у них и у всего живого силы для того, чтобы продолжить собственную жизнь. Возможно, если бы я веками не ослаблял этим человечество, оно бы и само справлялось со всеми опасностями, без меня.

— Это маловероятно. За время, прошедшее после твоей инициации, не менее девяти раз возникали ситуации, которые обязательно разрешились бы глобальной катастрофой — если бы не твои действия.

— Но, может, не будь меня…

— Я способна с высокой точностью моделировать развитие событий, — прервал его искин.

Пастух предвидел его ответ — этот разговор повторялся уже много раз. И еще не раз повторится.

— Ты права, — произнес он. — Делай, что должен…

Машина тоже знала, что беседа окончится этой фразой.

Пастух вновь заговорил о деле:

— Я очень рассчитываю на Джулиано. Это один из лучших моих сыновей, а его далекий предок был мне хорошим товарищем… Я так много обучал Джулиано и давал ему возможность учиться. Он всегда исполняет то, что я поручаю, и наилучшим образом. А это очень трудные дела, сама знаешь. Но то, которым он занят сейчас, наверное, самое трудное. Может быть, теперь я своими руками направил мальчика к смерти…

— Я знаю, что привязанность к потомству — важная часть человеческого менталитета, — заметила машина.

Граф перевел разговор на другую тему:

— Если у нас получится то, что мы задумали, насколько мы преуспеем? Ты говорила, что беда все равно случится, но до какой степени она будет страшна?

— Я не вполне понимаю твои оценочные определения… — начал искин. — Я рассчитала вероятности, полный отчет предоставлю тебе позже.

— Расскажи коротко сейчас.

— Наш антивирус будет эффективным — при условии, что в общественное сознание внедрится убеждение о его действенности против чумы.

— Мы постараемся как можно шире распространить этот слух, — кивнул граф. — Все-таки как прекрасно, что эти твои… наночипы размножаются именно в уксусе!

— Да, я перебрала много возможных сред, но уксус почти идеален. Кроме того, его используют на всем суперконтиненте. Антивирус снизит заражение саркейским вирусом по крайней мере на девяносто восемь процентов, а летальность почти сведет на нет. Некоторые, конечно, умрут, но количество их будет в пределах допустимой погрешности.

Пастух помрачнел.

— Однако от обычной чумы умирать будут — тут наше средство никак не поможет, — продолжал Поводырь. — Хотя, использование уксуса в некоторой степени все же станет полезно в качестве профилактики. В ходе первой и последующих волн эпидемии погибнет от трети до половины населения в разных странах. В таких европейский городах, как Париж и Венеция, вымрет до трех четвертей.

Граф вздрогнул.

— Венеция — ключевой город нашей операции, — бросил он. — И столько жертв…

— Если бы не антивирус, там вообще не осталось бы живых, — спокойно ответила женщина. — Первая волна саркейской болезни ударила бы Венецию уже через несколько дней. А зимой неизбежно придет обычная чума. Кроме того, по моим расчетам, в последней трети января следующего года в южноальпийском регионе произойдет сильное землетрясение. В частности, в Венеции оно вызовет массированные разрушения, что усугубит эпидемическую ситуацию.