Бедная родственница

— Вы хотите петь в опере? — девушка сделала большие глаза, — но ведь это же… Не думаю, что вы должны это делать.

— Почему нет?

— Норма, но ведь вы же не будете?

— Не усердствуй, Гес, — хмыкнул Бэзил, — она над нами просто потешается.

— Почему ты так решил?

— Уже успел изучить ее манеры. Ведь так, кузина? У вас своеобразное чувство юмора.

— Мне нравится, — она пожала плечами, — и потом, что касается своеобразности, то вы обошли меня далеко вперед.

— Я вижу, Бэзил, ты готовишься к семейной жизни, — съязвила Гессия, — уже изучил характер будущей жены. Правильно, это тебе пригодится в дальнейшем.

— Тебе повезло, что здесь нет Фрэнка, — фыркнул он, — боюсь, он снова воспринял бы это всерьез.

— Поделом ему, раз он такой глупый.

Норма хмыкнула. За время, проведенное с милыми родственниками, она усвоила, что беседовать с ними с полной серьезностью — это бессмысленная трата времени. Все слова непременно извратятся, вывернутся наизнанку и трижды, а то и четырежды будут высмеяны. Так что, она легко научилась говорить заведомо абсурдные вещи с таким видом, словно это прописные истины. Девушка даже поразилась этой легкости, поскольку для того, чтобы постоянно язвить, нужна нешуточная практика. Но видимо, у нее была к этому склонность, которой она до сих пор не давала воли.

— Грешно не пользоваться такими вокальными данными, — заметила Гессия немного погодя, возвращаясь к прерванной теме, — позволять им пропадать без дела.

— И что ты предлагаешь? — приподнял брови Бэзил, — отправить Норму в оперу на прослушивание?

— Нет, конечно, не это. Я просто так считаю.

— Почему же без дела? — Норма пожала плечами, — я умею громко визжать.

— О-о, — протянул кузен, — ценное качество.

— Я тоже умею громко визжать, — хихикнула кузина, — как и любая женщина.

— Но не так, как я.

— А вы визжите как-то по-особенному?

— Ну, — девушка пожала плечами, — при известной сноровке громким визгом можно разбить стекло.

— Что вы говорите! — глаза Гессии загорелись, — вы и в самом деле так умеете?

— Сразу скажите, если думаете визжать. Я уйду куда-нибудь подальше, — предупредил Бэзил, — мне жаль мои уши. Если уж стекло не выдерживает, то барабанные перепонки точно лопнут.

— Норма! — воскликнула кузина, — покажите!

Та покачала головой.

— Кузен прав, здесь не место для подобных экспериментов. К тому же, в доме полно людей. Слуги и тетя, а также кузен Фрэнк. Они подумают, что меня режут.

— Так пойдемте на улицу, — Гессия легко вскочила с места.

— Ну вот, начинается, — проворчал ее брат, — зря вы сказали об этом, кузина. Теперь она не отвяжется.

— Но я хочу услышать, — упрямилась она, — я никогда еще не слышала о таком. Неужели, правда можно громким визгом разбить стекло?

— Конечно, — Норма приподняла брови, — я так делала. Дома.

— Представляю, какое бесчисленное количество стекла вы там перебили, — хмыкнул Бэзил.

— Иногда. Поскольку не всегда удается такое проделать. К тому же, меня за это наказывали.

— Я думаю.

— Норма-а! — протянула кузина, — покажите. Пожалуйста! Я пойду предупрежу остальных, чтобы они не пугались. Договорились?

— Я жалею, что сказала об этом.

— Да нет же! Это так интересно!

— Кто бы сомневался, — не смолчал Бэзил, — я знал, что это тебе понравится.

— Только не говори, что сам бы не хотел этого услышать.

— Представь себе, не хотел бы. Я уже говорил об ушах.

— Уши останутся целы, — фыркнула Норма, — проверено.

— Вот и прекрасно! — с энтузиазмом произнесла Гессия, — так я пойду предупрежу?

— Нет, — она покачала головой, — визжать не буду. Это будет уже слишком.

— А если на улице? — с надеждой уточнила та.

— Не будет того эффекта. Звук на большом пространстве рассеивается. Ничего не получится.

Лицо Гессии вытянулось. Бэзил хмыкнул и успокаивающе потрепал ее по плечу.

— Не расстраивайся, Гес. Я уверен, что рано или поздно ты сумеешь уговорить кузину. Только я предпочел бы, чтоб это происходило как можно дальше от меня.

— Ты вечно мне мешаешь, — дернулась она, — что бы я не попросила, ты всегда вмешиваешься.

— Конечно, если твои просьбы мягко говоря, неразумны.

— Ах, так! — девушка надулась и отвернулась в сторону.

Бэзил приподнял брови и красноречиво посмотрел на Норму. Она пожала плечами, давая понять, что она тут совершенно не причем.

Но Гессия не умела долго обижаться. Скорее всего, она не умела молчать. Поэтому она обернулась и завила:

— Вот так всегда. А это было бы так интересно! Я только не понимаю, как это возможно.

— Боюсь, я не сумею вам этого объяснить, кузина, — ответила Норма, — но факт, что это происходит.

— Не понимаю, от чего это зависит.

— От звуковых колебаний, — вставил Бэзил.

— А что такое "звуковые колебания"?

— Понятия не имею.

— Представляю, что сказал бы Фрэнк, услышав это! — засмеялась Гессия.

— О, он прочитал бы нам полуторачасовую нотацию, выслушав которую, мы проснулись бы и с удивлением обнаружили, что наступил вечер.

— Да, — признала сестра, — только ради этого нужно отказаться от столь заманчивой мысли. Я заметила, что нотации Фрэнка обладают снотворным действием.

— Точно. Это почище любой оперы.

— Вы не любите оперу, кузен? — фыркнула Норма.

— Что вы, я ее очень люблю, но опера — это такая вещь, что, когда засыпаешь, а потом через три часа просыпаешься, обнаруживаешь, что прошло всего пятнадцать минут.

Гессия расхохоталась, к ней присоединилась и Норма.

— Полагаю, нотации Фрэнка обладают подобным эффектом.

— Гораздо хуже.

Гессия посмотрела в окно и с удивлением заметила:

— О, уже наступил вечер. Видите, темнеет. Как быстро прошло время!

— Верно. И нотации Фрэнка нам не понадобились, — признал Бэзил.

— Уже почти время ужина. Пожалуй, стоит попросить миссис Коултер, чтобы она подавала его раньше. После ужина я пойду спать.

— Так рано? — приподнял брови Бэзил.