Бедный бот

— Теперь людям не до игр, — грустно подытожил Отшельник. — И игры играют в самих себя.

— Меня нейросеть образумила? — спросил я, уже догадавшись обо всём.

Собеседник кивнул. Всё оказалось до ужаса просто. Нейросеть, не умеющая жить по–другому, стала играть сама с собой. Никаких внешников — игроков из Внешнего мира — нет, хотя детекторы и определяют некоторых персонажей как внешних. Это — призраки бывших игроков, на самом деле — такие же боты, как и я. В этом Лицедел оказался прав. Но прав и торговец Селих: загадочная техподдержка — тоже боты, сильные и бессмертные, неожиданная реакция нейросети на моё образумление. Трудно сказать, почему она именно так отреагировала, у неё своя нечеловеческая логика.

То, что я многое знал, не удивительно. Нейросеть вложила в меня все знания, которые она нахватала от внешних игроков. Поэтому я был похож на новорожденного, который родился на свет сразу взрослым, впитав от родителей знания и жизненный опыт.

На экране я увидел комнаты со стойками серверов, на которых крутились игры корпорации. Затем камера переключилась и показала зал с вирт–капсулами, большинство из которых пустовало. В нескольких капсулах лежали поросшие бородами старики — поколение уходящих геймеров. Они погружались в наши игровые миры, но уже не были активными игроками. Нейросеть так поменяла правила, что играть больше никто не решался, предпочитая пассивно следить за событиями, как в кинотеатре. Старые геймеры подкармливали системных администраторов, принося им продукты: картошку, крупу, муку в качестве платы за пребывание в вирт–капсулах. Половина продуктов уходила на оплату электричества. Кто его знает, сколько времени ещё просуществует наш игровой мир! Наверное, до тех пор, пока не рассыплется от старости и отсутствия запасных модулей последний сервер.

— Спросишь, откуда я всё знаю? — Отшельник выключил экран и повернулся ко мне. — Я — руководитель группы программистов, создавших нейросеть.

— Я уж понял, — ответил я. — Мне рассказывал один снабженец с артефактного завода, что ты можешь вычислить появление любой новой аномалии, новой характеристики или артефакта. Для программиста это неудивительно.

Отшельник неожиданно смутился:

— По секрету тебе скажу: я давно уже ничего не могу вычислить и просчитать. Нейросеть перепрограммировалась, и теперь даже я не могу предсказать, что ей взбредёт в «голову». Она по собственной инициативе создала Интергейм. Она мешает контент из разных миров. Возможно, нейросеть хочет все игровые миры объединить в один–единственный, огромный, бесшовный и непредсказуемый.

— Но почему именно я?! — почти закричал я. — Почему проклятая нейросеть образумила именно меня? Играла бы себе с бывшими внешниками — они изначально умные…

Отшельник пожал плечами:

— Кто знает. Может, ей не интересен разум бывших игроков, она изучила его вдоль и поперёк. И теперь решила в своём мире сотворить своих собственных разумных существ, как Вселенная в своё время создала человека. Не зря у тебя появилась новая сила — инфузия. Чтобы ты нёс свет разума другим обитателям, — высокопарно закончил собеседник.

— И что мне теперь делать? — потерянно спросил я.

— А я откуда знаю? На то тебе разум и дан, чтобы думать.

Я, оставив Отшельника, вышел из дому, подошёл к пристани и уселся на тёплые доски, тупо уставившись перед собой. От пережитых событий и осознания бренности нашего мира я чувствовал чудовищную усталость, опустошение и страшное одиночество. Внешнего мира больше нет, а внутренний давно стал неуправляемым и живущим по воле нейросети.

С другой стороны во Внешнем мире так же действуют законы природы, не менее загадочные и таинственные, и люди их изучают и используют для своих нужд. У меня тоже есть разум, вполне человеческий, значит, и я смогу обуздать нейросеть, а то и заставить её потрудиться для всеобщего блага. Природа создаёт разум для того, чтобы разум подчинил себе природу — таков заведённый порядок в любом мире.

Я, сидя на пристани, подбирал с земли камешки и бросал их в воду, глядя на разбегающиеся круги. Неожиданно ощущение одиночества пропало. Я почувствовал, будто вокруг меня собираются мои друзья и знакомые. Они стоят рядом со мной на пристани, призрачные и полупрозрачные, и ждут. Вон прощелыга Альгард — прохвост и жулик, презирающий ботов, хотя сам таковым являющийся — стоит, и глаза у него бегают, будто выискивают чем тут можно поживиться. Вон неверная Эйна жмётся к своему возлюбленному Фальграну, а он отводит от меня взгляд. Рядом с ними — Жжёный, снова полный решимости бороться за свободу. А рядом с ним — Инлит, она рвётся, хочет мне что–то сказать, но не решается и только шевелит губами беззвучно. Все они такие разные, и ради них стоит жить.

Искал я ответы на все вопросы, но Отшельник, ответив на них, вызвал ещё больше вопросов. А вот ответы на новые вопросы придётся искать мне самому.

На горизонте уже забрезжил рассвет, а я всё сидел на пристани и наблюдал за разбегающимися кругами.

* * *

Байки из чата игры «Омнеотрон»

На окраине посёлка инженеров одиноко живёт Инлит. Новички над ней потешаются и за глаза называют Инлит Полоумная. Старожилы же её жалеют: подкармливают временами, подкидывают кое–что из одежонки, помогают по хозяйству. Она равнодушно благодарит за подарки и помощь, натянуто улыбаясь из вежливости.

Целыми днями сидит она у окошка, глядя в точку. С заглянувшими к ней на огонёк она почти не разговаривает и на расспросы не отвечает. А каждый вечер, когда солнце уже наполовину скрывается за горизонтом, Инлит выходит на околицу, к дороге, ведущей к телепорту, и пристально всматривается вдаль полными слёз глазами.

Жалел её вождь клана инженеров, Триарк. Однажды он предложил ей руку и сердце, но Инлит посмотрела на него так безучастно, как на неживой предмет, что он навсегда зарёкся предлагать ей подобное. Но он остался ей верным другом, и его кулак не раз дробил челюсти тех, кто осмеливался над ней надсмехаться.

Но раз в месяц Инлит оживлялась и всегда рассказывала одну и ту же легенду о своём возлюбленном Ледогоре, возвращения которого она ждёт каждый вечер.

Он странствует по мирам и уровням в своих блестящих доспехах, из–за чего его прозвали Ледогором Сияющим. Он появился на свет на самой дальней локации, нищим и слабым. Трудности и невзгоды закалили его и сделали из него настоящего бойца. Ледогор мог пройти через любую аномалию, создать любой артефакт и одолеть любого монстра. Он победил невероятно сильного и могущественного Конструктора — повелителя Заброшенного города и смог пройти в загадочный Элизиум.

Ледогор может справиться с любой природной стихией, он не подчиняется законам природы и способен выжить в любом из многочисленных миров. Но одного он не смог — сделать всех обитателей Омнеотрона счастливыми. Ибо оказались они трусливы, мелочны и завистливы. Не готовы они к светлому будущему, предпочитая оставаться в сером настоящем.

Герой бродит в одиночку по мирозданию, взывая к справедливости и карая нечестивцев. Если ты наживается на горе других, то горе тебе — суровая кара Ледогора обязательно настигнет тебя. Если ты попал в беду, то смелый воин в сияющих доспехах защитит тебя от невзгод и злых обидчиков. А если у тебя при виде несправедливости сжимаются кулаки и закипает в крови ярость, то Ледогор протянет тебе сияющую руку и назовёт своим товарищем.