Бег по отражениям

– Сколько надо будет отдать за восстановление, столько дам. Вопрос не в деньгах. Получается, это не мои глаза сожгли того человека, а Знак?

– Получается, что так. Знак всю энергию и эмоции пропустил через себя, аккумулировал и выдал сконцентрированный луч. Точно в цель. Почему тебе сказал ранее, что это «Последний шанс», потому что, сжав со всей силы Знак Мастера или Знак воина высшего разряда, ты в безвыходной ситуации имеешь возможность не только уйти за грань бытия свободным, но и уничтожить множество врагов, что будут рядом… Радиус полного уничтожения - около десяти метров, где после инициации не остаётся ничего кроме праха… Странно другое - почему Ольга не получила ожоги, а ведь была совсем рядом. Ткань её платья сгорела дотла во многих местах, а кожа осталась чистой…

У меня давно были вопросы к человеку, который сейчас впервые открыто демонстрировал осведомлённость во многих вещах, о которых, по здравому смыслу, не должен был знать. Задать вопрос в лоб? В принципе, что теряю? Ничего.

– Микрел Стефанович, можете ответить честно? К какому ведомству Вы принадлежите? Контрразведке или уж совсем засекреченному отделу, который создан для наблюдения за такими как отец или я?

Мужчина улыбнулся и, вернувшись к дивану, на котором я лежал, сел в ногах.

– Отвечу честно – ни к первому, что ты назвал, ни ко второму. Ни к какому-либо ещё. Я не работаю на государство. Хотя, признаюсь, отдел по надзору за твоим отцом был создан, но, проработав год, его закрыли – денег уходило много, а результата не было никакого. Я член Ордена воинов, как и ты. Элита страны, в которой живём. Нас очень мало, поэтому беспокоимся о каждом. Как ты, например, сделал всё возможное, что бы вернуть меня к нормальной жизни. Успокойся, Алекс. Я не твой надсмотрщик, а наставник. Товарищ, если хочешь, будет самым точным определением. Или тренер, как ты меня называешь. Теперь вернёмся к тому, чего подсознательно опасаешься. Глаза. Когда был в дрёме, пару раз замечал, как твои глаза меняли цвет. Даже успел измерить температуру рядом с глазами. Почти пятьдесят градусов. Это очень много и очень плохо, понимаешь? Даже если меняешься внутренне, такая температура отдельного участка тела совсем ненормальна. Боюсь одного – не понимая, что происходит в твоём организме, когда от зашкаливающих эмоций потеряешь над собой контроль, твой мозг выгорит. Так что держи постоянный контроль над собой, ученик. Постоянный. Иначе жизнь твоя будет очень и очень коротка.

– Ты много видел в моих воспоминаниях, Микрел? – я чувствовал, что снова засыпаю. Глаза слипаются, и держу их открытыми лишь за счёт силы воли.

– Я не мозгоправ, забираться в голову другим людям не умею. Знаю лишь то, что сам мне рассказал. Да и, по большому счёту, для меня информация о твоих путешествиях лишняя. Это твоя жизнь, малыш, только твоя. Отчасти Ольги, если Вы после вчерашнего останетесь вместе. Скажу лишь, что твой отец за многие годы испытал на себе самую малую толику того, через что ты прошёл всего за пару месяцев... А сейчас поспи. Без разговоров и внушений. Я буду рядом, не волнуйся. Или здесь или у Ольги.

– Спасибо… - и вновь провалился в пучину полусна-полубреда…

* * *

Третий день, как Ольга лежит, но не приходит в сознание. Когда поздно вечером уходит Микрел, лечением занимается творец. Часами лежит на девушке и покидает её под утро, когда заканчивается энергия. Я же занят делами постоянно. Кроме ухода за Ольгой, приходится мотаться на рынок и каждый день покупать продукты. Большую часть приносят домой работники рынка, но и на себе тащу много. Ольга не ест, но пьёт много, поэтому соки, бульоны, отвары – часами стою у плиты и вливаю через трубочку или усаживаю девушку и она глотает сама, до конца не понимая что делает, но твёрдую пищу отвергает, жевать не может. Есть у меня и другая забота. Каждый день по два раза ношу еду малышу. Тот почему-то не появляется, сидит у себя, но когда раз захотел увидеть Солу, она запретила мне приближаться. Вместе с тем не забывает мысленно благодарить, что не забываю о ней, что кормлю и забочусь. Странно получается, но после запрета дальше кабинета в квартиру не ходил. Кто знает, что у тигра в голове. Всё же он, точнее она, не человек, хоть и разумнее большинства двуногих…

Сегодня с утра вновь приехал Романов, отец Ольги. На этот раз был более доброжелателен. Посидел рядом с дочерью, потом, извиняясь, предложил её перевезти в больницу. На неделю, не больше, но что бы все анализы можно было сделать, да и я смог отдохнуть. Отдохнуть? Когда сегодня глянул на себя в зеркало, радости не было – похудел, глаза ввалились, но понятно почему – сплю не в кабинете, а на полу, рядом с кроватью, где лежит Ольга. Боюсь, что ей в любую секунду понадобится моя помощь. Или испугается, когда очнётся, что меня рядом нет. Поблагодарил Александра Валентиновича за понимание, а по поводу больницы, то, в принципе, обследование в стационаре провести было бы неплохо. Тем более знал, что туда пригонят самых лучших врачей. Одно беспокоило - вдруг с девушкой займётся какой-нибудь мозгоправ и та под внушением наговорит много чего лишнего.

Уже днём, когда пришёл Микрел, посоветовался с ним. Тренер согласился с предложением Романова, что обследование провести нужно, а что по поводу моих страхов, этот вопрос пообещал решить через Соколова - полковника личной охраны Императора. Посадят в палату человека, который будет постоянно присутствовать, а если что пойдёт не так, любой разговор будет прерван. Со стороны слушал и, кажется, в первый раз за последние дни про себя улыбнулся – какой же Микрел в душе всё-таки наивный. Посадить человека может и посадят, да только того, кто в первую очередь будет работать на заинтересованных лиц…

– - -

Наступил день, когда мне предстоит попрощаться с Солой. Вчера она послала мысль, что уходит. Я всё тянул и тянул, а Микрел, как назло, не спешил уходить. Ну, раз так… Зашёл в спальню, где мой тренер ставил Ольге очередную капельницу. Как заправская медсестра, отмечу.

– Микрел. Я ненадолго должен уйти. За порог. Так что прошу на всякий случай дверь в спальню не открывать. Да и в кабинет не ходите. Мир на той стороне враждебный человеку, не да Бог что сюда пролезет. Двоих Вас точно не вытяну.

– Как скажешь. Буду здесь.

Одел комбинезон, но бронник оставил, да и оружие, покрутив в руках, поставил обратно. Три последних мешка. В двух мясо, в третьем – сметана, сливки, молоко и зелень.

Набрал комбинацию книг и за два раза перенёс продукты в другое отражение. Открыл все мешки и банки, что бы кошка не мучилась.

– Сола. Ты ещё здесь? Я принёс покушать. Перед дальней дорогой надо подкрепиться.

Тишина. Ушла? Ушла и не попрощалась?

– СОЛА!!!

– «Подожди немного, сейчас приду», – в голове прозвучали слова ментального посыла тигрицы. Сел на пол и спиной привалился к шкафу с книгами. Вот ещё одно создание меня покидает. Девочка, красивая и умная. Ласковая. Как вспомнил, какая мягкая у нёе шерсть, даже глаза защипало. Уйдёт, и снова на душе станет пусто.

– «Папа Аль, ты сам понимаешь, что мы не можем постоянно быть вместе. Мы родные по духу, но разные внешне. Помнишь, что я сказала – если сможешь, приходи сюда через год. Если всё сложится хорошо, увидимся. Спасибо тебе за еду. Я понимаю, что приносишь мне всё самое лучшее, что можешь добыть. Я ценю заботу и никогда это не забуду. Я тоже принесла подарки. Тебе и маме. А где она? Почему не пришла?»

Моего лица коснулось тёплое дыхание и когда открыл глаза, увидел перед собой огромного тигра. Конечно, не такого, какой была её мама, но сейчас рядом лежала кошка немыслимых размеров. Длиной метра четыре, а весом и сказать сложно.

– «Мы растём очень быстро. От рождения до того состояния, как я выгляжу сейчас, проходит максимум месяц. Природой заложено, что бы как можно становились большими и нас не могли убить. Живём мы тоже очень долго. Так где мама?»

– С ней случилось несчастье. Напали враги, когда меня не было рядом. Отравили и… прости, больно вспоминать.

– «Не надо. Я всё уже увидела в твоих воспоминаниях. Пойдём, постараюсь ей помочь. Мы немного умеем лечить».