Беги со мной

— Вот как? Что-то ещё?

— Да, — парень сглотнул, — сказал, чтобы волосы не трогал, иначе руки оторвет.

— Ох, милый. Хоть на лысо меня побрей, никто тебе ничего не сделает.

— Он никогда так не шутил.

— Верю, но тебя в обиду я не дам, котёнок, — махнула ему, чтобы шёл за мной, — разберёмся с этим поскорей.

— Диана Павловна! — Окрикнул Хиггинс.

— Давай, не опаздывай, раньше сядем, раньше выйдем, — уже не слушала какие-то мольбы и стоны своего ассистента, направилась к лифтам.

Крыло топ-менеджмента было всегда тихим и безлюдным. Целый этаж был выделен лишь для нескольких кабинетов с зоной для приёмных. Мой же кабинет был угловым, где вообще почти никогда никого не было, кроме Хиггинса и секретарши, которая по какой-то причине почти всегда отсутствовала.

Я так погрузилась в мысли о своей нелёгкой судьбе и по поводу того, что Вадим ни слова не сказал по поводу фото, сделанному в его доме, что только в лифте обратила внимание на тот факт, что мои шикарные лодочки остались в кабинете.

Надо чаще слушать зануду Хиггинса.

Второй раз я стою перед конференц-залом со стеклянными стенами, вот только настроение разительно отличается. За столом переговоров уже собрались начальники департаментов, которые закопались в папках с заметками, только Ермак возвышался над всеми и сверлил меня тяжелым взглядом сквозь стеклянную стену.

Взгляд остановился на моих босых ногах. Вадим многозначительно вскинул одну бровь в немом вопросе.

Закатила глаза. Мог бы тактично сделать вид, что не заметил. Будто ему осталось чему удивляться рядом со мной. Спиной почувствовала, как подбегает Хиггинс. Не отводя взгляд от серых глаз, молча подняла руку, в которую ассистент тут же вложил пару моих туфель.

Подтверждение насчёт моего зада, ему видите ли нужны.

Повернулась спиной к Ермаку и мягко обхватила ладонью локоть Хиггинса, чтобы как можно грациознее наклониться, надевая туфельку. Со стороны я выглядела шикарно, я это точно знала. Мой зад на этот раз Ермак не сможет игнорировать. Вот только после первой туфельки разогнуться изящно не вышло — заплясали черные мушки перед глазами. Стресс и бессонные ночи дали о себе знать.

Мой галантный ассистент тут же опустился на одну коленку и надел вторую. Я заметила странный проблеск в его глазах, когда парень смотрел на меня снизу-вверх.

— А вы правда с Софией переспали на прошлом корпоративе? — Меня всё ещё терзали смутные сомнения.

Вместо ответа Хиггинс по привычке смутился и отвел глаза в сторону. Ну какой милый мальчик.

— Всем добрый день, — одарила собравшихся улыбкой, как только вошли в конференц-зал.

— Хиггинс, после брифинга ко мне, — почти сквозь зубы отдал приказ Ермак, вместо приветствия.

— Эд… Да, конечно, Вадим Владимирович.

Бедный мальчик никогда уже не отмоется от этого прозвища.

На моё приветствие сухо кивнули. Садилась во главе стола почти в немом молчании под тяжёлым взглядом своего подопечного. Сложилось впечатление, что Вадим не только Хигинсу решил устроить головомойку, но и мне. Поводов много, конечно, но все недоказуемы.

— Начинайте, — короткое слово и зал взорвался голосами.

Я даже растерялась. Кто-то говорил, про провал, кто-то кричал о наглости, кто-то бубнил об убытках, все повторяли про пять процентов. Кажется, Хиггинс про это тоже занудничал сегодня утром.

Подавила зевок.

— Вечером мы с Дианой Павловной поедем на встречу с Лучиновичем, чтобы попытаться урегулировать её промашку, — достаточно резко выдал Ермак.

Когда я уже успела сделать промашку?

— Какую промашку? — Воинственно спросила я.

Директора опустили взгляд в бумаги как по приказу. Хиггинс впервые на моей памяти не покраснел, а побледнел, а я не спускала глаз с Вадима. Не знаю, насколько пользовались его игры в гляделки успехом с другими, но со мной этот номер не пройдёт. Ну невозможно меня заставить отвести взгляд.

— Промашка насчет того контракта, что вы подписали вчера, вы это хоть помните, Диана? — О как. Я думала, что всё что я подписываю, уже получило одобрение с его стороны.

Да дела мне нет до этого контракта. И тем более до того, чтобы читать его.

— Может, просто разорвём договор в одностороннем? — Подал голос лысый мужичонка.

— И, благодаря нашему блистательно исполняющему обязанности, выплатим неустойку в двести пятьдесят миллионов.

Внутренне напряглась. Большая сумма.

— Почему вы молчите, Диана? — Вкрадчиво поинтересовался Ермак, — у меня складывается впечатление, что вы понятие не имеете, о чём идёт речь.

Честно говоря, почти не имею. Хиггинс очень тихо бубнил подсказки себе в ладонь, но сидел он достаточно близко, чтобы я могла его расслышать.

— Лучинович — глава «Норден Ист» — лизинговой компании, которую мы должны кредитовать, но это невозможно из-за высокой концентрации рисков по нашим последним сводкам, — начала повторять за своим тихо бормочащим помощником. Честно говоря, для меня это просто набор слов, но внешне никак не выдала своей неуверенности, лишь зачем-то бросила украдкой взгляд на того самого лысого мужчину, который в ответ едва заметно одобрительно кивнул, — мои бравые специалисты предложили заключать сделки факторинга с открытием риска на лизингополучателей, — продолжила гораздо увереннее, не отводя взгляда от серых внимательных глаз, — но Лучинович не соглашается на ставку по факторингу выше пяти процентов, что слишком нагло.

В благодарности под столом сжала коленку Хиггинса, отчего бедолага подпрыгнул на стуле и развернул воду, стоявшую на столе.

— И вы подмахнули этот договор, обратив большой проект в убыток, — процедил Ермак, — складывается впечатление, что вы из принципа предпочитаете не читать всё то, что берете в свои руки.

— Это ты про тот самый договор, который не был подписан обеими сторонами в присутствии юристов, и, поэтому, считается недействительным?

Глядя на Ермака и наблюдая за его реакцией, я сейчас расцеловать Хиггинса должна за помощь. Золото, а не ассистент!

— Надеюсь, Диана, вы изольёте своё красноречие вечером в нашу пользу, иначе я за себя не отвечаю, — судя по реакции присутствующих, угрозы в этом кабинете были впервые. Раньше в них просто не было необходимости.

— Мне нужна твоя помощь, — София с самого утра была сама не своя. Я прервала её как раз в тот момент, когда она задумчиво всматривалась в хмурое небо через окно.

Она была погружена глубоко в свои мысли, даже не сразу отозвалась, хотя мне пришлось позвать её несколько раз подряд.