Беги со мной

— Ты должно быть шутишь, — устало пробормотала, прикрыв глаза.

— На встрече с Лучиновичем нам нужные иные методы, нежели те, на которые вы рассчитываете, — наконец, тронулся он с места.

— Ермак, на мне платье цвета и формы картофельного мешка. Выбирая, думала о тебе, между прочим, — уже по привычке прошипела почти двусмысленную фразу.

Я ожидала, что он в привычном заздражении сожмёт руль до белых костяшек, либо заходит желваками на своём жёстком лице, но он просто вдруг расслабился. Опрокинулся на подголовник, наблюдая за дорогой чуть сощуренными глазами. Некий мыслительный процесс выдавали лишь длинные пальцы, отбивающие одному ему известный ритм на руле.

Такой его вид показался мне гораздо привлекательнее, нежели его обычная ледяная скорлупа. Я так часто над ним измывалась, пыталась играться с его судьбой, пусть и для его же блага, но всё равно держа его в неведении. А ведь он взрослый мужчина со своими мыслями, своей правдой, своей собственной жизнью. Мужчина со стальным характером. Несправедливо, что на его пути появилась я.

— Мне кажется, ты бы хотел меня о чём-то спросить, — аккуратно окликнула его.

Он достаточно забавно закусил щеку изнутри, отчего твердые губы слегка надулись, смягчившись.

— Это очевидно.

— Наверное, о неких событиях полунедельной давности? — Намекнула на покушение в особняке.

— Вы догадливы, — длинный палец потянулся к бортовому компьютеру, а после послышалась ненавязчивая музыка.

— Но не спросишь, — резюмировала наконец.

— Не сейчас, Диана. Но да, спрошу. И вы ответите, уж поверьте.

Ресторан, в котором должна была состояться встреча, оказался ослепительным. В прямом смысле этого слова: белоснежные стены, вездесущий искрящийся хрусталь, официанты в форме снега — всё это резало глаза. Исключительно неудачный интерьер.

Обратила внимание на то, что здесь в основном присутствовали представители мужского пола и, судя по расположению и классическому строгому дресс-коду, сугубо ради деловых встреч. Я бы не стала приглашать женщину на свидание в это заведение. Это слепящее освещение могло выставить в невыгодном свете даже фарфоровую куколку.

— У меня зубы свело, — вырвалось само собой в спину Ермака.

— Это место живёт переговорами, — послышался тихий смешок, — оппоненты готовы на всё, лишь бы скорее сбежать. Значительно экономит время.

— Только не говори, что это твоё детище. Иначе ты мне разонравишься в виду тотального отсутствия вкуса.

— Нет, Диана, но я жалею, что сам не додумался до этой идеи.

— Ты ко мне так снисходителен по какой-то определённой причине? — Но в ответ меня проигнорировали.

Лучинович уже сидел за столиком. Я его никогда прежде не видела, но по уверенной мрачной позе, по цепким маленьким глазкам безошибочно определила «мою оплошность». После короткого холодно-вежливого приветствия и представления меня, наконец уселись по своим местам и начали стандартную светскую беседу ни о чём. Но без моего участия.

Я и не против была отдать борозды переговоров Ермаку, а сама занялась аккуратным разглядыванием Лучиновича. Глупо было бы назвать его просто нахалом. Такие как он вгрызаются в жизнь и вырывают свой кусок побольше. Судя по чуть оплывшей фигуре, но дорогому костюму без излишеств, карьера его интересовала больше чем он сам. В ауре не было жены или детей, что тоже подтвердило мою теорию. Он не негодяй, а просто почувствовал слабость оппонента и тут же ею воспользовался.

— Честно говоря, я не совсем понимаю необходимость нашей встречи, когда все документы подписаны, — Лучинович вперился взглядом в молчащую меня, — если только возможность познакомиться с прекрасной Главой Правления, — вежливость, ничего более.

— Диана буквально сегодня утром выказала некое удивление о факте подписанного договора, — а вот это ловко Ермак начал, подверг сомнению прозрачность сделки, не подвергая её сомнению, — договор был подписан с нарушениями с обеих сторон.

— Так дела не делаются, — тихо посмеиваясь, Лучинович отклонился назад, не препятствуя официанту ставить на стол закуски, — Диана Павловна, это вы подписали соглашение? У меня закрадывается ощущение, что вы почти прямым текстом обвиняете меня в мошенничестве.

— Ни в коем разе, — опередила Ермака, — мы здесь просто, чтобы утрясти некоторые моменты.

Вадим никак не выказал внешне своё недовольство, что я вмешалась раньше времени, хотя никакого сценария мы не проговаривали. Он здесь главный, это даже не обсуждалось. Но тяжёлая ладонь, которая предупредительно сжала мою коленку под столом, заставила прикусить язык.

Тогда зачем я здесь? Жевать куцый салат, как барашек перед карьерой в области шашлыка?

— Либо пересмотреть всё с самого начала, — добавил Ермак, но руку убрал не сразу.

И началась игра в вышибалы: мой подопечный настаивал на пересмотре пунктов, приводя весьма логичные доводы, а Лучинович стоял на прежних условиях, обуславливая тем, что «уважаемая Диана Павловна» уже всё подписала.

Мне было плевать на сделку, правда. Но начало слегка щемить в висках от чувства вины перед Вадимом. Я отдалённо могла представить, какую именно работу он проделал, а сейчас, видя с каким упорством он старался уговорить непробиваемого Лучиновича, поняла — насколько для него это важно. Пусть он и не показывал своим видом, но я всё поняла.

Теперь я чуть более внимательно вслушалась в их диалог. Да, опыта и знаний у меня не было, но я заметила одну интересную деталь, которая могла оказаться очень важной: глава «Норден Ист» постоянно тыкал нас носом в тот факт, что я подписала договор. Но он не разу не сказал, что его подписали «мы».

Да, банковского рынка я не понимала, но я знала людей. А умные люди никогда не врут напропалую, они стараются избегать лжи, говоря фактами в обход.

— Господа, — мило улыбнулась двум мужчинам, — предлагаю сделать небольшой перерыв в переговорах. Я попрошу вас заказать нам вина. Красного, сухого. А сама удалюсь в дамскую комнату буквально на мгновение.

— Вы уверены? — Мне показалось, или Вадим случайно решил, что я сбегу?

— Вадим Владимирович, не будем ведь задерживать даму, — Лучинович галантно поднялся со своего стула вместе со мной.

— Надеюсь, дама и сама не будет задерживаться, — с подозрением поджал губы Ермак, но тоже поднялся, пока я выходила из-за стола.

Я старалась не бежать в туалет, а аккуратно шагать, чувствуя на себе тяжелый взгляд серых глаз.

— Пради-и, — протянула в телефон, как только за мной захлопнулась дверца уборной, — соберись, малыш! У нас есть пять минут на то, чтобы провернуть нечто очень важное.