Беглец. Второй пояс

В животе словно вспух горячий шар, вдох висел там, обжигая, а затем хлынул во все стороны приятным теплом, омывая всё тело и изгоняя слабость и апатию.

Я вскинулся, рванулся из хватки чужих рук. И на этот раз удержать меня не сумели. Тащили меня двое моих наёмников, а вокруг виднелись спины остальных. И не сказать, что им прямо так требовалась моя помощь в схватке. Нападали на нас очень и очень лениво, а до стены города оставалось уже меньше сотни шагов.

Я вновь запрокинул голову, убеждаясь, что мне не показалось: над нами висело голубое, свободное от серой хмари небо. Но только над нами. Исчез лишь узкий клин дымки тысячеглазых сектантов и на моих глазах и справа, и слева по небу потянулись серые щупальца, стремящиеся вновь его затянуть.

Голос Сама лишь повторил мои мысли:

— Как только портал схлопнулся и отрезал ему руку, некому стало вливать силу в Поглотитель, — с ухмылкой он похлопал себя по кисету. — Да и он сам теперь у нас. Скоро, конечно, они всё исправят, но пока что сектанты не горят желанием сражаться и умирать там, где их потуги будут бесполезны, — помолчав, Сам негромко поинтересовался. — Как ты сумел убить Властелина?

Мне же только и оставалось, что помянуть про себя дарса. Несколько раз подряд. Цинь я достал, молодец, но вот об остальном даже не подумал в горячке боя и желании сделать хоть что-то. Осторожно заметил:

— Не думаю, что потеря руки убила его.

Сам поджал губы, нахмурился, задумчиво протянул:

— Хм-м, значит, ты воздействовал на сам портал? Цинь один из артефактов Древних, с возможностью влиять на Пути перемещения?

Я молча кивнул, Сам хмыкнул:

— Неплохо. Чуть ли не легендарный императорский перстень. А по виду и не скажешь, выглядит неказисто, словно новодел. Но ты, брат Даргел, полон сюрпризов. И что-то не припомню твоего имени в списках молодых гениев Пояса.

Теперь нахмурился я, пытаясь быстро подобрать новую ложь, но Сам вскинул руки:

— Это, конечно, твоё дело, брат Даргел. И я признаю твоё право на молчание.

Сверху завопила Рейка:

— Даргел!

Я махнул ей рукой, украдкой перевёл дух, осторожно заметил:

— Мне кажется, до того как свалиться, ты называл меня просто собратом.

Сам рассмеялся, ухватил под локоть и техникой перенёс нас на вершину стены:

— Скажешь тоже. Я ведь тебе говорил, что готов назвать младшим братом. Самое время! Мы вместе прошли такую битву! В старые времена, во времена юности наших прадедов и дедов, этого было бы вполне достаточно, чтобы смешать кровь и принять тебя в семью.

Я хмыкнул и не смог удержаться:

— Вот так сразу? Ну, не знаю, мне нужно ещё сестру спросить, нужен ли нам в семье ещё один брат-бездельник.

— Ого! — Сам перевёл взгляд с меня на стену над нами. — Ещё и вредная старшая сестра? — пока я пытался сообразить, с каких пор Лейла стала старшей, он похлопал меня по плечу. — Тяжело быть младшим, но это твоя ноша, тащи её с честью. А сестра у тебя красотка, не зря говорят, что лекарям не нужно даже зелий Омоложения.

Несколько раз открыв рот и так и не сумев подобрать слова, я сдался. Не мой день. Голова не соображает, я даже путаюсь в том, что сам же говорю. Спохватившись, огляделся и спросил:

— У кого мой цинь?

Не помнил я, чтобы убирал его в кисет. И оказался прав. Ко мне подскочил Кирт:

— У меня, господин.

Вдох и цинь сменил один кисет Путника на другой. Я оглядел Кирта, он смело встретил мой взгляд. Теперь на нём не было моих Указов. И я не собирался их возвращать. Спохватившись, отыскал нескольких наёмников на стене, которые всё ещё носили мои Указы. Я стёр и их, уравнивая всех моих людей между собой.

Как только вложенный в них дух вернулся ко мне, я ощутил себя лучше. Ещё до того, как Рейка отправила в меня лечебную технику. Что бы со мной ни случилось, но это явно связано с тем, что я потратил на старейшину сектантов больше чем когда-либо. И мне было интересно, что же за зелье в меня влили, раз оно сумело помочь мне с духом. Но спросить не успел, Сама уже не оказалось рядом, он рванул в сторону, к башне, где сектанты вновь сумели забраться на стену.

А я, уже не торопясь, двинулся с Рейкой к раненым, уселся чуть в стороне от них и погрузился в медитацию, спеша вернуть себе потраченные силы и дух. И я такой оказался не одинок. Едва ли не две трети наёмников и стражей Сама погрузились в медитацию, пользуясь тем, что на наш кусок стены не нападали. А затем и вовсе город вновь закрылся формацией, давая передышку всем защитникам. Впрочем, сектанты, способные разрушить стену, нашлись и в других местах и всё чаще схватки кипели и под стенами. Но пока не у нас.

Так что следующие долгие тысячи вдохов Гавал и Кирт больше направляли людей на помощь соседям. Вернее, соседу справа. Слева вполне справлялись люди Сама, который и не думал никуда уходить от нас. И почти всё время вне медитации занимался тем, что подшучивал над Рейкой. А с медитацией он справился быстро. В отличие от меня.

Когда наконец я встал, он первым делом негромко спросил:

— Брат Даргел, у тебя всё нормально? Твой артефакт не сильно навредил тебе, высасывая из тебя духовную силу?

И вновь я вроде и сказал правду, но сбежал от ответа:

— Низкий талант восстановления сил… — споткнувшись на обращении, я всё же добавил, — брат Сам.

Он расплылся в улыбке, шагнул ближе, обняв и начав хлопать меня по спине.

И вдруг я услышал спокойный, кажется, чуть насмешливый голос позади нас:

— Так вот как выглядят герои нашего города.

Сам выпустил меня из объятий, и я развернулся, тут же поняв, что не ошибся — там стоял глава города Нараш и на его губах играла лёгкая улыбка.

Вокруг склонялись мои наёмники, я тоже приложил кулак к ладони и наклонил голову:

— Старший, рад вас приветствовать.

Сам же помедлил почти вдох и только потом звонко впечатал в ладонь кулак:

— Старший!

Я скосил глаза в его сторону. Мало того что выкрик его слишком громкий, нарочитый, так ещё в этом коротком и обычном слове мне чудилась насмешка. И следующие слова Сама окончательно убедили меня в этом:

— Что же делать, старший Нараш, если даже для подвига Саул нужны чужаки?

Нараш перевёл взгляд на меня и Сам тут же добавил:

— Да, старший, и брат Даргел тоже не твой человек, он, со всеми своими людьми пришёл в Приют с земель Пепельных Равнин.

Я надеялся, что на моём лице не отразилось ни капли того удивления и досады, что я сейчас испытывал. Это что, пока я занимался медитацией, он успел выспросить всё обо мне? Абы кого в братья не берёт?

Но тут до меня дошло, что Сам назвал главу города на ты. Уж насколько я сам бываю нагл и забываю об уважении, но у меня и мысли не возникло так обратиться к намного более старшему по возрасту, более сильному идущему, который к тому же глава города. Пусть даже он и Саул. И что ещё более удивительно, особенно вспоминая Агоста Тамим и Креода Саул, Нараш не оборвал его и даже не возмутился подобным.