Белая башня
Шрифт:
— Зверюга в воду заходила, — Винченцо пригляделся.
— И упырь, — согласилась Миара, прищуриваясь. — Оно не движется.
— И?
— Должно бы. Смотри, течение есть, пусть слабое совсем, но есть. И будь оно на поверхности, течение бы его унесло.
А и правду. Даже стыдно становится, что он, Винченцо, не заметил столь очевидного несоответствия.
— Ирграма эта тварь тронула не сразу.
— Руки, — упомянутый упырь подошел сбоку. — Руки провалились в тину.
И руки вытянул.
А вот еще недавно они представляли собой жутковатое зрелище. Под содранной кожей обнаружились
Пусть бледная, явно отличавшаяся от той, что выше, но кожа.
Он и пальцами пошевелил.
— И случилось это не здесь, — задумчиво произнес Карраго. — И о чем это нам говорит?
Ни о чем хорошем.
Как минимум о том, что тварь устроена куда сложнее, если она тут вовсе одна. Может статься, что пятно на воде — одна тварь, а там, в тине, скрывается другая.
Наверняка, есть еще и третья…
— Пробовать надо, — Миара подняла камушек и запустила его в воду. — Надо отправить кого-нибудь на тот берег…
— Кого? — с ехидцей поинтересовался Карраго.
— Кого-нибудь не очень нужного… жаль, что рабов нет. Когда есть рабы, как-то оно и проще, что ли…
— Не советую упоминать о том вслух. Не при нашем… своеобразном двоедушном друге, — Карраго разглядывал рябь, что пошла от камня. Пошла и все никак не прекращалась, наоборот, волны на серебряном пятне становились чаще, быстрее, словно тварь взволновалась, получив этакий подарок.
— Почему?
— Сколь успел заметить, он весьма чувствителен к некоторым реалиям жизни.
— И что?
— Возможно, что ничего… возможно, мы все умрем на этом берегу. Или во время переправы… нас сожрет неведомое чудовище. Или другое неведомое чудовище. Или третье. Мы попадем в ловушку Древних, из которой не сможем выбраться. Или вот в попытке получить то самое сердце бога… не знаю, что за артефакт, но знаю, что у большинства древних артефактов весьма поганый характер.
Да, пожалуй, Винченцо согласен.
— А может, небеса обрушатся на землю и мир вовсе прекратит свое существование, — продолжил Карраго и, подняв камушек, тоже кинул в монстра. Волны стихли, а пятно сжалось, и теперь стало весьма заметно. Поверхность его потемнела, а заодно уж сделались видны тончайшие нити, что расползались от этой поверхности вверх и вниз по течению. Словно сетка.
— Как-то не слишком оптимистично звучит, — счел нужным сказать Винченцо.
Вглубь нити тоже уходили.
— Но также существует вероятность, что мы все-таки выживем. Добудем этот артефакт, предотвратим катастрофу… и что дальше?
— Что? — поинтересовалась Миара, оглядываясь. — Вин, выломай какую палку. Хочу потыкать.
— Тыкать в малоизвестного монстра — не самое разумное занятие.
— Для дуры в самый раз. Так что дальше-то? Когда мы выживем?
— Вот я и задаюсь вопросом. Что? Если рассчитываешь, что в Городе нас встретят с восторгом, проникшись благодарностью за подвиг во имя человечества…
— Не особо.
Винченцо выломал длинную и почти прямую ветку.
— Вот и я о том… скорее уж попытаются сожрать. Спасение мира, девонька, если и случится, то большею частью мира останется незамеченным. Что
остается? Мешеки… с одной стороны у нас их императрица. С другой, не уверен, что они так уж по ней скучают. С них станется от великой радости принести её в жертву. Ну и нас заодно. Для полноты компании. А сама понимаешь, перспектива не самая заманчивая.Винченцо оборвал тонкие ветви и листья. И протянул было палку Миаре, но та покачала головой и указала на пятно.
— Попробуй… хотя нет, дай сюда… или нет, держи. Тяжелая зараза. Да рядом ставь, надо понять, на что он реагирует. Пусти заряд силы…
Палка коснулась воды в локте от пятна.
Ничего.
— И что остается? — Карраго наблюдал за происходящим с явным интересом, хотя вмешиваться не спешил.
Винченцо сдвинул палку в сторону, задев одну из нитей, и та дрогнула, как и пятно, которое опять расплывалось, спеша слиться с поверхностью воды.
— Помереть героически, — буркнула Миара. — Или вернуться в этот долбаный замок… правда, наверняка, нас и там похоронили. Выбрали себе нового барона, а старый будет не в тему. Хотя, конечно, в замке порядок навести проще.
Нитей вокруг палки стало больше. Они касались её, явно ощупывая, но не спешили хватать.
Что-то было не то…
А вот если каплю силы? Или две?
Или… допустим, не сила, но тепло. Винченцо набросил полог, и подтверждая догадку, нити устремились к палке, обвивая её.
— Именно, — согласился Карраго. — Но просто сидеть в замке, во-первых, не интересно, во-вторых… кто-то да в Городе прознает, что мы живы, здоровы, и решит исправить сие упущение.
Пятно почти растворилось в воде, а вот палка явно потяжелела.
И Винченцо разжал руку, позволив ей плюхнуться в воду.
— И чем нам поможет двоедушник?
— Знаниями, дорогая моя… уникальными знаниями, которых нет в этом мире.
— Что-то я не заметила у него избытка знаний.
Над палкой вскипела вода.
— Лукавишь, — лениво произнес Карраго и, взмахнув рукой, сотворил иллюзию. Кролик получился достаточно крупный и весьма реалистичный. Если бы Винченцо не видел нити, что протянулась от иллюзии к Карраго, и сам бы поверил, что кролик настоящий. Он дернул ушами, привстал на задние лапы, а затем решительно прыгнул к воде.
Нити расползались, оставив палку. И когда Винченцо поднял её, даже не шелохнулись. А вот заряд силы тварь слизала начисто. Интересно, что остаточное тепло чувствовалось, но то ли было его слишком мало, чтобы заинтересовать тварь, то ли реагировала она на тепло и силу вместе, главное, что палка перестала быть интересной.
— Ладно, что-то он и вправду знает, но… будет ли от этого толк? С чумой, признаю, угадал. Но в остальном… мне кажется, что знания у него весьма поверхностны.
— Соглашусь.
Палка на конце была словно оплавленной. Часть древесины растворило, отдельные волокна разбухли и расслоились.
На зубы не похоже.
Скорее уж воздействие какой-то кислоты.
— Тогда какой смысл?
— Любое знание ценно. Порой даже не оно нужно, а… — Карраго щелкнул пальцами. — Идея. Мысль. То, что там для него обыденно и просто, здесь может стать открытием. Или подтолкнуть к этому самому открытию. Вспомни историю…