Белая Длань

В этом случае Гарденеру пригодился его личный штандарт, пока что в единственном экземпляре, сделанный кожевенником и ткачами. Темно-зелёное полотнище с белой дланью посредине скорее отсылало к Олдфлауэрсам, нежели к Гарденерам, но таким образом Эдмунду хотел подчеркнуть индивидуальность собственного знака, а также новое начало его династии. В своё время стандартный герб Гарта Зеленорукого ещё будет развиваться над Простором, но до той поры он также будет пользоваться личным знаком отличия, чтобы закрепить в сознании лордов особую связь, которую имела белая длань с церковью Семерых. Чистый белый был отличительным знаком семиконечной звезды, а сейчас как раз происходило восстание непосредственно с этим знаком связанное, так что ни у кого не возникло бы вопросов к подобному выбору.

Наконец-то стемнело. Лагерь Тиреллов был наготове, а по привычке уже никто не спал. Гарденер прекрасно представлял по себе, что такое бессонная неделя, но с такими нагрузками она становилась практически невыносимой. Стоило Эдмунду подать сигнал, как тут же, словно по расписанию, начался стандартный обстрел вражеских позиций. Сначала пристрельный, поднявший лагерь на уши, а затем уже и точечный. Многие воины, не имея альтернативы, падали наземь, в попытке избежать попадания. Быстро погасили большинство костров и факелов, которых и так было минимальное количество по вполне понятным причинам.

На всякий случай уже были наготове несколько сотен всадников, чтобы пуститься в погоню за лазутчиками, если же они появятся в опасной близости от местоположения лагеря. Впрочем, после того, как у лагеря не осталось возможности выставлять заграждения надобность в опасных вылазках отпала сама собой. Однако, в этот раз Гарденер послал несколько групп одновременно специально, чтобы выманить конницу из лагеря. Отряды, прикрываемые заграждениями, в этот раз особо не таились и подходить близко к лагерю не спешили, держась на виду и довольно открытой местности, чтобы их можно было легко заметить. Истощённые от безысходности и усталости всадники не успеют вовремя понять и среагировать на столь странное поведение ночных визави, а потому с радостным предвкушением бросятся прямо в ловушку.

Так и случилось, собственно. Как только большая часть приготовленных всадников покинули свои места, тогда же Эдмунд, выждав немного времени, выдвинулся из чащи леса прямо в лагерь Тиреллов. Никто не обратил внимание на его отряд из четырёх десятков легко вооруженных рыцарей, ведь думали, что к ним возвращаются свои. Всё согласно с продуманному сценарию, ведь определить принадлежность людей Гарденера в ночной мгле было практически невозможно. Уже находясь в пару десятков шагов от лагеря, избранник Семерых воскликнул:

– Мы – длань богов! – а за ним вторили голоса ещё нескольких десятков глоток.

Такого поворота событий во вражеском лагере не ожидал никто. Люди оказались растеряны и оглушены столь внезапным и незнакомым им боевым кличем. Затем же в лагере начался хаос. Люди Гарденера практически не встречали сопротивления и втаптывали обескураженное просторское воинство в грязь. Обстрел со стороны леса, словно по команде, значительно сократился, но понять этого никто толком не успел, ведь всё их внимание сейчас было захвачено совсем другими вещами.

Вскинув руку с мечом, Эдмунд устремился к небольшому кострищу, дабы добавить лагерю побольше света. По боками от него находились Корбрей и Гаррет Флан, а сзади их замыкали Джайлс и Гарланд. Оказавшись вблизи от кострища, Гарденер ударом клинка разбросал угли и поленья в разные стороны, начиная, таким образом, пожар и усиливая эффект от своего появления. Верный Камрит, следуя настрою своего хозяина остался спокоен, даже не смотря на опасную близость от огня. Проявляя свой боевой нрав, конь ударом копыта отправил одного из воинов в полёт – парню не следовало замахиваться мечом на избранника Семерых и его парнокопытного товарища.

Пока рыцарь Долины и семья Флан прикрывали своего короля с разных сторон, остальные рыцари, что называется, наводили в лагере шороху. Сбивались шатры и палатки, отправлялись на тот свет зазевавшиеся воины, убегали в страхе спущенные с привязи лошади, в общем у каждого нашлась работенка. Паника накрывала лагерь с каждым мгновение только сильнее. Услышавшие испуганные голоса просторские всадники разворачивались и бежали обратно, за что мгновенно награждались пучком стрел прямо в спину – крестьяне ведь тоже следовали заранее озвученному плану.

У Гарденера не было времени восхищаться и наслаждаться проделанной работой. Он находился в самой гуще событий и от него зависели жизни многих его людей. Усилие воли и податливая природа отзывается на его зов. Испуганные и растерянные лица тиррельского воинства становятся уже совсем белыми, ведь одно дело внезапное нападение людей, а совсем другое, когда прямо из-под земли твоего товарища растерзывают корни и терновые лианы. Лагерь превратился в одно сплошное месиво – зелёный ад пришёл в движение.

Пока наследник Дубового трона занимался тотальным истреблением любого, кто ему под руку попадётся, Корбрей и Фланы принялись за исполнение другой части плана. Пока Гарденер находился в свете костра, таким образом показывая остальным людям в лесу их местоположение, он являлся превосходной и обязательной мишенью уже для просторских рыцарей и лучников. Потому верные рыцари постарались охладить пыл и любое желание как-либо навредить или приблизиться к их сюзерену. Для этого в ход шло давнее изобретение Эдмунда – растительные гранаты.

Пробивная сила и зона поражения этих заранее приготовленных штучек были нешуточными. До этого Гарденер побоялся пускать их в ход по довольно банальной причине – убьётся ещё кто-нибудь ненароком. Крестьяне, да и обычные рыцари нередко попадались в собственные ловушки, а доверять им магический разрывной снаряд точно не стоило, так что избранник Семерых выделил для своих верных рыцарей достаточно времени, чтобы те попривыкли и приноровились к их использованию. Тренировки прошли гладко, а сейчас наступило время первой практики.

Живые снаряды смерти стали последней каплей для большинства воинов Простора, те побежали кто-куда лишь бы подальше и побыстрее. Возвращающиеся обратно всадники по итогу натыкались на собственных же товарищей, частично давя и застревая среди потока бегущих в страхе тел. От дружеского огня, даже со всеми приготовлениями, никто из людей Эдмунда не был защищён, а потому уже вскоре начали появляться первые раненые и убитые. С ранами справлялась святая вода, а вот смерть уже было невозможно вылечить. Впрочем, даже и так, успех операции был небывалым, особенно в сравнении численности нападавших и защищавшихся.