Белая Длань

«В этой жизни, да?». – вспомнил Гарденер концовку той ночи, и принятое из необходимости решение. Сожаления от первого убийства собственными руками Эдмунд не испытывал, хотя всё равно противился бессмысленным убийствам. Одно дело убить человека используя магию, что подчинялась ему постольку-поскольку, а другое самолично и с использованием холодного оружия. Это как сравнить убийство из пистолета и убийство ножом. Нажать на спусковой крючок куда как легче, чем прикладывая усилия впиваться в тело человека холодной сталью, глядя ему в глаза. В общем мало сравнимые ощущения.

Однако, факт остается фактом – на его счету уже несколько смертей. Одно с помощью магии, а другое с помощью ножа. Избегать которых Эдмунд хотел всеми силами, но у судьбы, похоже, совсем иные планы. И всё же Гарденер принял эти события куда как легче, нежели должен был. Быть может виной тому была именно часть Эдмунда Гарденера, что долгое время прожил в условиях этого мира, а может быть беспамятство и отсутствие сил как таковых.

Мысли Эдмунда плавно перетекли на последствия эпплтонских событий, произошедших в ночь после посещения города. – «Стоит ли мне и дальше придерживаться выбранной маскировки? Всё-таки теперь станет известно о том, что я пытаюсь скрыться в облике крестьянина. Да и осложнил я жизнь тем, подобных подходом. Да и что, остаётся? Даже самая заметная маскировка лучше, чем никакая. А если Корбрей и в самом деле задумал присоедениться ко мне в этом походе. Как-никак он довольно известный в Семи Королевствах рыцарь, потому и задача, в случае чего, усложняется. Аргххх!!!». – закрыл Гарденер глаза ладонью. – «Как много переменных, чёрт бы его побрал!».

– Очнулись, ваше величество? – услышал Гарденер у себя над ухом слегка хрипловатый голос. Убрав ладонь с глаз, Эдмунд обратил своё внимание на вход в его импровизированное убежище.

В проёме, закрывая блеклый свет от пасмурного неба, стоял Корбрей, из-под капюшона плаща которого, выглядывало лицо с острыми чертами. Валирийский меч, Леди Отчаянье, покоился в своих ножнах на поясе рыцаря. Со слегка вымоченного темно-серого плаща стекали капли дождя. Под чёрными, едва заметными, глазами, проглядывали мешки. Лицо воина было по естественному суровым, с яркой выраженной бледностью, свойственной потомкам андалов из Долины.

Пребывая в свои раздумьях, Эдмунд заметил воина только тогда, когда тот уже вплотную подошёл к месту его пребывания. Дождь закончился, единственными признаками того, что он вообще шёл, были капли дождя, всё ещё ниспадавшие с листьев деревьев, а также лёгкий остаток тумана, висевший в воздухе. Под левой рукой Корбрей держал небольшую вязанку хвороста, на удивление сухую, видимо, приготовленную заранее. Похоже, Корбрею было не в первой странствовать без удобств, по крайней мере, он справлялся с этим куда лучше, чем мог позволить себе Эдмунд.

– Да. – спокойно ответил Гарденер, не теряясь. Конечно, человек чьи мотивы неизвестны вызывал тревогу, но Гарденер оценивал обстановку трезво и шансов справиться с тем, пока не наступит ночь, у наследника Дубового трона не было.

– Отлично. Подождите немного, скоро я разведу костёр, и мы сможем поесть. – отозвался Корбрей на ответ Эдмунда, разворачиваясь и направляясь на выход.

– Постой. – попросил Гарденер. Корбрей послушно остановился и повернул голову в сторону Эдмунда, показывая, что он внимательно слушает. – Как твоё имя? Сколько я проспал? Почему ты помог мне?

– Стойте-стойте, ваше величество. – покачал головой рыцарь Долины, прерывая поток вопросов просторского принца. – Моё имя Лин, из дома Корбреев. Вы проспали около трёх дней из-за чего нам, по итогу, пришлось-таки остановиться здесь на привал, чтобы вы смогли восстановиться. На остальные ваши вопросы я отвечу чуть позже. Разговор этот не короткий, а вам необходимо подкрепиться. Я позову вас, когда всё будет готово. – после чего, не слушая возражений Гарденера, сир Лин направился разводить огонь.

По итогу Гарденер вновь остался наедине со своими мыслями. Несмотря на суровое лицо, Корбрей говорил подчёркнуто вежливо, с беспокойством, что определённо вызывало расположение Эдмунда к нему, особенно после спасения из рук Хорраса Фелла. Поднявшись вот уже второй раз за день с лежанки, Эдмунд вышел из своего убежища, вдыхая прохладный утренний воздух. Где-то на фоне можно было услышать щебет, что радовались новому дню после дождя.

Конечности Эдмунда слушались плохо. Он пытался стоять ровно и прямо, но ноги то и дело подкашивались от слабости. Привыкая к своему состоянию, Гарденер сделал несколько осторожных шагов, чувствуя под ножными обмотками мокрую траву. Не считая редких криков птиц, над лагерем стояла тишина, спокойная и умиротворенная, контрастируемая на фоне, привычных для него, солнечных пейзажей родного королевства.

Впрочем, тишина длилась недолго. Стоило только Эдмунду сделать ещё несколько неуверенных шагов в сторону, занимавшегося разведением костра и готовкой завтрака, Корбрея, как тут уже Гарденер услышал, откуда-то сбоку, громкое и протяжное ржание. Скосив взгляд в направление звука, Эдмунд увидел несущегося к нему на всех порах Камрита. Конь, будто бы только и ждал пробуждения своего хозяина, чтобы броситься на него в стремительном порыве.

– Ну-ну, Камрит, спокойнее. – пожурил Гарденер друга, когда тот чуть не снёс его, кое-как заблаговременно остановившись в нескольких метров. Конь радостно облизнул руку, которой Эдмунд потрепал коня по море. – Я тоже рад тебя видеть. Как видишь почти здоров, а сам-то как? – обеспокоенно спросил Гарденер у жеребца, вспоминая о болезненных ранах, полученных жеребцом в бою.

Гордо подняв голову, конь, в привычной для него манере, громко фыркнул и величественно прогарцевал перед ним, говоря о том, что с ним всё хорошо. Впрочем, Эдмунду было трудно не заметить перевязи и заплатки, в виде серых тряпок, на теле коня. Видимо Корбрей позаботился не только о его ранах. Даже удивительно как он смог вытащить из Камрита стрелу, не навредив коню ещё больше.

– Рад, что ты в порядке, приятель. Я волновался о тебе. – с облегчением улыбнулся Эдмунду. Также Гарденер подметил, что конь не хромает, хотя после таких ран определённо должны были остаться некоторые последствия, которые могли затруднить жизнь благородного животного. – И видимо ты обо мне тоже. Ха-ха-ха. – рассмеялся Эдмунд, вновь чувствуя на своей руке гладкий язык коня.

– Мне пришлось потрудиться, чтобы обработать как его, так и ваши раны, ваше величество. – подал голос сир Лин, замечая радостную встречу двух товарищей. Эдмунд внимательно вслушался в слова рыцаря. – Даже удивительно, как он смог так быстро восстановить силы после ранений, учитывая то, что ему ещё два дня пришлось везти вас на себе.

– Хм, Камрит конь стойкий, и не такое выдержит. Верно, дружище? – конь в ответ звучно заржал, подтверждая сказанное Эдмундом.

– Значит его зовут Камрит. Что же, буду иметь ввиду. – закончив с костром, что вспыхнул ярким огнём, поддерживаемым ветром, Корбрей принялся за установку походного котелка на двух длинных палках.

– Как ты смог вытащить стрелу, не лишив его возможности передвигаться как обычно? – задал Эдмунд, интересовавший его, вопрос, продолжая почесывать товарища по морде.

– Я хоть и не мейстер, но кое-что умудрился у тех подсмотреть. В битве на Трезубце было много раненых, в том числе и мой старший брат Лионель, глава Дома Сердец. Стрела попала ему в ногу и если бы не благородное происхождение, то остаться ему на всю жизнь калекой, но один из мейстеров знал способ безопасно извлечь стрелу, если только она не была смазана ядом. Моему брату повезло в тот день, не то, что моему отцу. – рассказывал Корбрей, занимаясь готовкой. Судя по всему, тот собрался готовить на дождевой воде. Привередничать Гарденер не стал, хотя прекрасно знал о небезопасности подобного подхода, в конце концов, его новое тело было не в пример более здоровым, чем прошлое. Так что один раз можно было и пережить, но в следующий будет лучше заранее озаботься источником воды для готовки.