Белая королева для Наследника костей

Мы молча заканчиваем завтрак, слуги еще раз меняют приборы и приносят десерт: пирог с черникой, мед, творожные булочки, желе из морошки. Я успеваю попробовать лишь часть, но чувствую себя полной, как бочка с сельдью. Раслер, посмеиваясь, уплетает за обе щеки, ведь он тот еще сладкоежка.

— Полагаю, моя королева, тебе лучше переодеться, — говорит Наследник костей, когда мы, не сговариваясь, встаем из-за стола. — Поедем верхом, если не возражаешь?

— Кэли поедет с нами? — стараясь не выдать свое раздражение, спрашиваю я.

— Нет.

Одно слово — и у меня словно камень с души свалился. Киваю, рассеянно торопливо благодарю за заботу. Бегу к себе, по пути, словно безумная, требуя горничную. Та прибегает красная и запыхавшаяся. Я меняю наряд на дорожный теплый костюм и подбитый лисьим мехом плащ. Быстро, стараясь не думать о том, что я понятия не имею, откуда в моем муже такая метаморфоза. Обычно из Раслера слова лишнего не вытянут, а сегодня он на удивление болтлив.

Я почти готова, остались последние штрихи: проверить шнуровку на сапогах, прихватить перчатки. Горничная смотрит на меня с восхищением.

— Молодой король так красив, — говорит она тоном моей закадычной подруги, как будто имеет право секретничать о таком. — Перед ним трудно устоять.

— Это не твое дело, — мгновенно вспыхиваю я.

Девчонка пятится к стене, мотает головой.

— Ты тоже шпионка Логвара? — требую ответа. Ничего не могу поделать — вспыхиваю и горю, словно пучок сухой соломы. Где-то в затылке грохочет мысль, что нужно держать себя в руках, что девчонка и так уже слишком напугана. Но это сильнее меня: дикая, сжирающая злость, подозрительность, недоверие. — Отвечай!

— Госпожа, нет. — Девчонка упирается спиной в стену, затравленно смотрит на дверь, до которой еще несколько метров. — Я лишь сказала, что король…

Дверь открывается — на пороге стоит Раслер. Он весь в черном, и лишь ворот белой сорочки, выглядывающий из-под куртки, разбавляет его мрачный образ. Наследник костей смотрит на меня и на горничную, молча спрашивает: «Что тут происходит?»

— Уходи, — бросаю я девчонке, и та выбегает прочь.

Я остываю так же быстро, как только что вспыхнула. Тело колотит озноб, мышцы сводит совсем как во сне, когда Логвар бросал меня в ледяное озеро.

— Не знаю, что со мной, — шепчу, поворачиваясь к Раслеру спиной. — Но я… это как будто не я, понимаешь?! Что-то вот здесь, — стучу в висок, — работает не так, как раньше.

— Поэтому тебе нужно развеяться, — говорит он.

Я вздрагиваю, когда Раслер берет меня за руку, пытаюсь освободиться, но он притягивает меня, обнимает с такой силой и властью, какую невозможно угадать в его худощавом теле. Я словно птица в клетке: мне нужна свобода, но неволя все равно слаще и желаннее.

— Пожалуйста, давай уедем, — вдруг предлагаю я.

Безумная дикая идея, недостойная той, что носит корону и должна хранить Северные просторы. Мне противно от того что я допускаю такие мысли, но они вторгаются в мое сознание так же яростно, как месяц назад Наследник костей вторгся в замок.

И все начинает казаться таким простым, что я захлебываюсь в потоке собственных глупостей.

— Мы ведь можем уехать, да? — Как кошка скребу ногтями по его куртке. — Бросим все, пусть Логвар забирает даже снег. Поехали в Теплые земли? Я согласна жить в нищете.

Его сердце ускоряется. Удары становятся частыми и громкими, разбивают остатки моего несчастного самообладания. Я обнимаю моего короля, прижимаюсь так сильно, что, если бы богам было угодно, просочилась бы ему под кожу. Его запах снова сводит с ума.

— Мне никто не нужен, кроме тебя, — говорю куда-то ему в шею.

Раслер обхватывает меня за плечи, аккуратно, но настойчиво, отодвигает. Я почти готова разрыдаться. Боги, что со мной?!

— Вероятно, я поторопился с прогулкой, — говорит он огорченно. — Тебе лучше…

— Нет! — резко перебиваю я.

Глубоко дышу, прикрываю глаза, мысленно возвращаясь в те дни, когда была счастлива. Когда же это было? Кажется, в тот день отец подарил мне белоснежного жеребца, и я впервые свалилась с него прямо в снег. Слуги бросились ко мне, закудахтали. День был теплый, в воздухе пахло весной. Вот так, я почти чувствую его.

Вдох-выдох, вдох-выдох…

— Видимо, моя северная голова не такая уж и крепкая, — улыбаюсь я, старательно изображая уверенность. — Нет ни единой причины откладывать поездку, мой король.

— Уверена?

— Так же твердо, как и в том, что мы хорошо проведем время.

Глава тринадцатая: Раслер

— Ты совсем выжил из ума? — Гневный взгляд Кэли сверлит мою спину. — Что еще должно случиться, чтобы ты понял и перестал корчить из себя принца на белом коне?

— Вероятно что-то большее, чем попытка прогнать Мьёль из дворца, хоть я ясно дал понять, что не потерплю никакого вмешательства.

Мы на улице. Вечереет. Снежная крупа вяло сыплется с неба. Я подставляю лицо ее холодных колючим касаниям, отгораживаюсь от неприятных мыслей. От мыслей о том, что Кэли права — я безумен. Вышел из ума окончательно и бесповоротно. И она, будто понимая это, продолжает меня жалить.

— Ты себя раньше срока загоняешь к Костлявой. — На этот раз в ее голосе сквозит неприкрытая боль. С чего бы вдруг?

— Я уже говорил, что ты можешь убираться в любой момент, если факт моей скорой смерти мешает твоему существованию.

Мне все равно до ее советов и предупреждений. С тех пор как Кровь Богов просветила меня насчет прошлого, мне стало принципиально важно больше никогда нее чувствовать себя марионеткой. Я отсек прошлую жизнь вместе с ниточками, за которые она меня дергала. Больше никто не будет указывать мне, что делать. Даже если за этими указками кроется вполне искренняя забота.

— Ты же знаешь, что я не уйду, — шипит Кэли. Кажется, ей не по душе, что я самым жесткими образом проигнорировал ее неприкрытый намек. — Кто-то должен прикрывать твою сраную спину от этой сумасшедшей. Что будет в следующий раз? Ты уже задумывался об этом? Задавался вопросом, что сделает твоя игрушка, когда снова начнет вспоминать?

— Тебя это не касается, — резко отсекаю я. Поглядываю в сторону ступеней. Где же Мьёль? Мы почти вышли, но она задержалась, сославшись на то, что хочет прихватить в дорогу пару фруктов. Зачем я позволил? Зачем снова оставил без присмотра?