Белая река. Гримерша

— Внимание! Прошу внимания! — объявил со сцены подвыпивший продюсер. — Сейчас давайте поприветствуем нашего главного героя, будущую звезду эстрады, талантливого исполнителя Алексея Суздальцева, и его новый хит — «Белая река»!

Загремела музыка, из-за кулис появился улыбающийся певец. Непричесанный, без грима, в каких-то драных джинсах.

Многочисленные зрители жидко зааплодировали.

А Даша Громова выронила хрустальный бокал с шампанским. «Вот неуклюжая», — подумала Алла. И отвернулась.

Даша Громова прибыла в ночной клуб «Персона» около девяти вечера — усталая и раздраженная. К презентации она готовилась с самого утра. В половине десятого по настоянию Медника к ней прибыл стилист. С бесстрастным лицом он положил на ее физиономию пару килограммов жидкой пудры, приклеил к ее векам километровые шелковистые ресницы, а губы сделал жирными и блестящими.

— Со сцены будет смотреться изумительно! Только предупреждаю — ничего не ешьте, а то помада сотрется. Сами так ни за что не накрасите!

К полудню прибыл молчаливый парикмахер — он соорудил на Дашиной голове многоэтажную халу и мрачно предупредил:

— Только головой не трясите, а то сломается еще!

В три часа дня Даша не выдержала и плотно пообедала, правда вся еда отчего-то приобрела вкус губной помады.

Около шести развалилась многоэтажная хала — сама по себе сломалась, Даша к ней даже ни разу не прикоснулась.

А в семь приехала Верка Агеева, почему-то в сопровождении Максима Медника.

— Дашута! А мы с Максиком ездили по магазинам. Я помогала ему выбирать бабочку для смокинга. Представляешь, случайно на улице встретились!

— Даш, а что с тобой случилось-то? — вступил в разговор Медник. — Почему ты так ужасно выглядишь?

Даша посмотрела на себя в зеркало. Ее лицо напоминало стандартный грим циркового клоуна — жирно подведенные глаза и изобилие яркой помады — не только на губах, но и под носом, на подбородке…

— А мне кажется, Дашута отлично выглядит! — улыбнулась Верка.

Между прочим, если кто-то и выглядел отлично, так это сама Агеева. Кокетливая Верочка нацепила ярко-зеленое платье — пусть оно немного старомодно, но зато так ей идет! Глаза подружки сияли так, как будто бы она была влюблена.

— Ты что, влюбилась, что ли? — спросила Даша, стирая салфеткой помаду.

— Ой, ну скажешь тоже, — Верка недвусмысленно стрельнула глазами в сторону Максима Медника, — я бы вообще с радостью влюбилась, но Максик уже занят.

Медник довольно заулыбался, а Даша пожала плечами и продефилировала в ванную.

…В половине девятого поймали такси. Причем Даша уселась на переднее сиденье, чтобы не помять пышное платье. Благородная Верка заявила:

— Дашута, ты же там чуть ли не основная персона, тебе нельзя быть в мятом, так что садись вперед. А я так, ну кто на меня посмотрит, кому я нужна? Мы тут с Максиком на заднем сиденье, как-нибудь.

Даша промолчала. Разумеется, она заметила, что подруга уделяет слишком много внимания Меднику, но не лезть же к ней с необоснованными претензиями? Верка ее на смех поднимет, да еще и Максиму расскажет о Дашиной глупой ревности.

Когда они приехали в клуб, Даша помчалась здороваться с многочисленными знакомыми, ну а Медник предпочел остаться в стороне, и Вера Агеева его поддержала:

— Правильно, Дашута, ты иди пообщайся, а мы тут с Максиком пока шампанского попьем!

Даша хотела было сказать разгулявшейся подруге что-нибудь резкое, но нс успела — в зале погас свет, светское многоголосие заглушила громкая музыка, а на сцену вышел певец, посмотрев на которого Даша разжала пальцы и уронила на пол хрустальный бокал.

Это был он. Алексей Суздальцев. Он стоял на сцене и хрипло пел про любовь. А сзади него, на огромном экране, Даша Громова бросалась в ледяные волны Белой реки.

А он совсем не изменился. Тс же растрепанные кудри, та же рассеянная улыбка.

— Даша, что с тобой? Ты что стаканами-то швыряешься? — рассердился Максим. — Позоришь меня перед друзьями.

Она не ответила. Просто стояла молча и смотрела, как Леша Суздальцев поет.

В конце концов, он тоже ее заметил. Прищурился, помахал рукой. А после того как песня кончилась, спустился в зал. И подошел к ней первой.

— Привет, старушка! — Oн, говорил так, будто бы они расстались буквально вчера, расстались добрыми друзьями и договорились обязательно созвониться на днях. — А я же не раз видел клип, но так и не понял, что это ты в нем снимаешься. Думал, что это та девчонка, Машка Кравченко.

— Меня и гримировали специально под нее, — пробормотала Даша.

— Хочешь сказать, что это не монтаж? Ты и в самом деле прыгала в эту реку?

— Не монтаж.

— Класс! Я всегда знал, что ты молодец! Кстати, а чего это ты не звонишь совсем.

Даша вяло улыбнулась. Он что, издевается?

— Смеешься?

— Ты о чем?

— Ты же бросил меня. Сбежал со свадьбы. Опозорил меня перед друзьями и родителями!

— Глупости! — махнул рукой Суздальцев. — Просто в тот день я сломал ногу.

— Ага, и не мог позвонить?

— Так я же был без сознания, — серьезно сказал он и на всякий случай добавил: — В реанимации.

— В реанимации? Со сломанной ногой?

— Ой, ну не придирайся. Я же плохо переношу физическую боль. И потом, я сам на тебя обиделся.

— За что?

— Ну, ты же меня ни разу не навестила. А я потом так долго лежал в больнице. Со сломанной ногой.

— И где же ты ее умудрился сломать?

— Долго объяснять, — вздохнул он, — короче, знаешь, где-то в Центральной Африке есть племя, а у них есть такой свадебный обряд — подвесить жениха и невесту вниз головой и чтобы они целовались! Понятно?

— Ты что, уже пьян?

— Ну вот, а я хотел то же самое устроить на нашей свадьбе. Специальную тарзанку изготовил, чтобы мы вместе прыгнули на ней из окна. Вроде бы все рассчитал. А утром перед свадьбой решил проверить — не оборвется ли? Ну и проверил. Ударился о стену дома. Сломана нога и два ребра. Но сейчас уже все в порядке.

«Врет!» — подумала она, а он вслух сказал:

— Не вру!

А Даша все равно ему не поверила. И повертела головой в поисках Максима — пусть Медник разберется с этим самовлюбленным сумасшедшим!

— Что, мужика своего ищешь? — насмешливо поинтересовался Суздальцев. — Да вон же он, танцует с твоей подружкой!

Даша обернулась. Только человек с большой фантазией смог бы назвать увиденное ею танцем. Максим нежно обнимал Агееву, ее пальцы запутались в его волосах, а он что-то шептал ей на ухо, видимо, нечто смешное, потому что Верка счастливо смотрела на него и хохотала, хохотала…