Беличий Песок

Все эти операции не прошли даром, пардон за каламбур, для Дары: посередь ночи за забором всё же послышалась возня и приглушённые цоки, так что она усмехнулась - не осилили пересидеть. По звуку белка определила, где бурые подошли к частоколу, и прижалась к нему спиной, держа наготове косу. Через немало времени шняжники всё же притащили лёгкую лестницу, и стараясь не шуметь, опустили её с частокола на землю. Бурый, опасливо перевалив верх забора, полез... И не думайте, цокнула про себя Дара, чтоб вас отпустила пропушиловка, щаз! Сняв с ремня крестолук, она замахнулась им, и когда бурый слез достаточно низко, бросила за песчаную кучу подальше от забора; избавившись от балласта, белка обеими лапами разогнала косу и ударила по лапам бурого, так что тот сказал громкое "ААА" и грохнулся на землю. Не тормозя, Дара в два прыжка оказалась за песчаной кучей, тут же поставила перед собой щит и схватив крестолук, взвела его. На фоне неба над частоколом появились две фигуры, и она тут же всандалила стрелу в головную часть одной; в ответ стрелы тюкнули в песок рядом и фигуры убрались. Раненый как следует по ногам начал орать, но сотрапы не спешили его вытаскивать, так что через некоторое время Дара поняла, что сидеть так всю ночь и ждать выше её сил. Прикрываясь щитом на всякий случай, она вытянулась из-за насыпи, выбросила вперёд косу, и зацепив тушу, утянула в укрытие. Несмотря на отчаянные вопли из-за забора никто не высунулся, так что бурый оказался за кучей. Дара отвесила ему оплеуху, чтобы не царапался, и посмотрела на собственнолапно нанесённые раны по лапам: кожанные налапники были пробиты, как и сами ноги, которые были располосованы очень глубоко. Вздохнув, белка достала тряпку, которую использовали как узел для переноски, оторвала кусок и им перемотала раны на предмет того чтобы хотя бы остановить кровотечение. Вот тупость, подумала она, резануть по ногам и через пол-килоцока перевязывать! Но оставить бурого дохнуть от потери крови она никак не могла, да и кроме того ей было гораздо лучше, чтобы бурый лежал тихо, а не орал. После того как белка ухитрилась вытащить фляжку с водой, размешать там порошок соответствующей травы и влить в пасть грызуна, дело пошло лучше, так как раненый отключился и более не отвлекал. Впрочем особо отвлекать было не от чего, за частоколом сидели тихо, видимо решив что вокруг полно грызей. Сидючи в укрытии, Дара раздумывала над тем, куда девать подранка и как дальше выковыривать засевших из форта. Над ночным полем плыли неплотные куски тумана, просвеченные лунным светом, и надрывались какие-то птицы.

...

С утра, едва засерел на востоке рассвет, отряд начал собираться со стоянки. С такого ранья стояла жуткая сырость и холод чувствовался куда сильнее, чем ночью, но сотник поднимал бойцов пинками, потому как был приказ срочно дойти до форта. Перед последним переходом бурые остановились на границе леса - севернее простирались поля, заросшие кустами и травами. Впереди, скрытый туманом, вздымался Лес - тёмный и совершенно непонятный для бурых, привыкших к жизни в деревнях и городищах. Перед входом на лесную дорогу понукать солдат не требовалось - они сами собирались в комки нервов, скучиваясь и вцепляясь намертво в оружие. Под лапами, обутыми в кожанные чуни, хлюпала мокрая почва; растянувшись в колонну, отряд двигался по дороге, той самой что была проложена к форту Пень.

– Какого рожна этот форт пихнули в такую даль, - бурчало грызо, - Нужен уголь, так вот он, вокруг.

– Верховный верховняк знает, что делает!
– наставительно чирикнул десятник, - А твоё дело исполнять, и будут тебе орехи обетованные.

– Ога. Только вот что-то исполняю, исполняю, а орехов кукиш.

– Не за одни орехи работаем, грызо. А то будем как эти вон, - десятник махнул на лес.

– Ога, - не унимался грызун, - Живут в своём лесу, орехов жрут сколько влезет, работают когда хотят... ужас, просто.

– Только вот это они от нас прячутся, а не мы от них, - встрял ещё один.

– Ога. Прячутся, просто страх. Сколько всего вы там не досчитались?

– Замолчи нахвост, Резо. Хватит пороть чушь, эти дикари ни на что не способны!

– Фф... боюсь быть неоригинальным, но опять "ога", - показал вперёд Резо.

– Оо, шелушише!! Что сдесь произошло?!

Отряд просто достиг того места, где колонна из форта напоролась на "грабли". Истоптанная трава и размешанная в грязь дорога, разбитые в щепки телеги, и валяющиеся повсюду огромные, неподъёмные деревянные колоды, некоторые из которых оставили борозды при падении. Трупешник шняжеского представителя в синей накидке валялся сдесь же, частично в луже; рядом была разорванная сумка с содержимым, и даже стальной меч валялся в грязи. Дальше по дороге обнаружились ещё несколько дохлых туловищ, которые судя по всему убило ударами колод. Создавалось прямое впечатление, что некая сила швыряла эти огромные куски на колонну с небеличьей силой... так оно и было, но канаты пропушиловцы убрали, оставив бурых шептаться насчёт "магии". Резо подзакатил глаза, прохаживаясь вдоль обломков телег и росыпей угля - вот остолопы! Сам он даже не знал точно, каким образом кишиммарцы нанесли такой удар, но прекрасно понимал что магия тут ни при чём. Точнее, то что называли магией шняжеские, было в головах грызей.

– Оо!!..Оо!!..
– тряс башкой командир отряда.

– Ога, - сказал своё Резо, - Но заметьте вот что, сотник... Пфф... Разрешите обратиться?

– А? Да, - заметил его сотник, - Чяво?

– Сдесь всего семь трупов, - сказал грызь, едва не усмехнувшись, - И остатки четырёх тяжёлых телег.

– И что?!
– рявкнул тот.

– То, что весь отряд был гораздо больше чем семеро. Значит они скорее всего ушли к форту.

– Почему именно к форту?

– Потому что вокруг лес, а если к Верхнесвистску - мы бы их встретили.

– Значит так, умник, - сухо сказал сотник, - Берёшь двоих бойцов и на разведку к форту.

Резо старательно изобразил испуг.

– А если всё пройдёт нормально?

– Назначу десятником. Пшёл, - отмахнулся тот.

Отойдя от отряда, занимавшегося осмотром места разгрома для установления очевидных вещей, Резо задумался - допустим, вырваться из толпы удалось. Но успеет ли он объяснить кишиммарцам, что бывал в Пропушилово, что всё знает? Впрочем, как он знал, они чаще ловят, чем режут. И действительно, подумал он, куда делись все остальные из угольного обоза?

Не так уж далеко после места погрома дорога переходила речку по мосту из брёвен, а затем начиналось поле, оставшееся после вырубки. Высоко в гору, как казалось отсюда, торчал частокол форта с опущенной лестницей, но никого не было видно. Осторожничая, бурые слегка пригибась за кусты прошли по дороге и поднялись по лестнице - едва первый залез наверх, в его щит воткнулась стрела.

– Эй, тупицы, свои!!
– заорал он.

– Шелуха!...

Стрела со свистом пролетела недалеко от шеи Резо и грохнула в забор.

– Лесные! Наверх, быстро!

Как выяснилось, в форте остались только трое, а ещё один был убит ночью. Зашуганные, с красными от недосыпания глазами, они сидели в постоянном страхе и теперь совершенно расслабились, увидев "подкрепление". Узнав про обстрел из требучета, Резо быстренько сообразил, что кишиммарцы не хотели жечь форт. Но они и не знали, что к нему движется отряд в сотню рыл...

– Теперь только наших дождаться!
– бросил в грязь копьё бурый.

– Если будешь так делать - не дождёшься, - рыкнул Резо, - Поднять оружие! Болваны, глазом не моргнёте как утащат! Распределиться по площадкам!

– Слуушаюсь, - без особого энтузиазма потащились бойцы.

– У вас есть масло?
– спросил фортского Резо.

– Зачем?

– Отвечать на вопрос, боец!

– Да, там вон в погребе два бочонка. Но мы их держали подальше от дров...

– Молодец. Марш на позицию!

Убедившись, что бурые действительно заняли площадки для стрельбы, Резо прямиком пошёл в погреб, выкатил бочонок и пинками загнал его в постройку, где лежали штабели поленьев. Грызь ножом отколупнул пробку и масло хлынуло на дрова. Он ещё покатал бочонок по сараю, залив всё, после чего поджёг трут и швырнул его на край лужи. Яркое красное пламя быстро покрывало разлитое масло, повалил густой едкий дым, но Резо всё ещё стоял в сарае. Как он и предполагал, в дверь начали ломиться.

– Аа!! Откройте, горю!!
– заорал он, держа запор изнутри.

– Отойди!

На дверь обрушился топор, выбивший жерди и покосивший её. Пока ломали дверь, пламя поднялось настолько, что действительно подпалило Резо хвост; когда дверь открыли, в сарай хлынул воздух, и огонь полыхнул ещё ярче. Затрещали деревянные стены и потолок.

– Какого?!?!
– был резонный вопрос.

– Удираем!
– крикнул Резо, удирая.

Прежде чем прозвучал ответ, он уже взлетел по лестнице и скатившись вниз, задал стрекача через поле к ближайшей опушке. Перепрыгнув кусты, он вдруг увидел сбоку рыжего грызя в маскировочном плаще, потом свет померк перед глазами...

...

Хем подполз к Даре, лежавшей за песчаной кучкой с крестолуком наготове.

– Уже надыбала?
– кивнул он назад, - Ну ловка.

– Сильно подранок, - мотнула ухом она, - Тут сейчас ещё трое туда зашли!

– Ыых... Только что?

– Пол-килоцока назад. Далеко села, промазала...

– С ними ещё кто-то ожидается?
– уточнил Хем.

– Хм. Судя по тому что при них не было ни единой сумки, да, - припомнила Дара, - Ой, смотри!

Из-за частокола стал вырываться чёрный дым - всё сильнее и сильнее, пока не попёр столбом. По лестнице скатился бурый и рванул прямо к грызям - ещё несколько, вылезшие следом, махали ему лапами и орали, но он не слушал. Хем кивнул и отполз в кусты, а Дара осталась наблюдать. Бурый с разбегу влетел в заросли, после чего там разом всё стихло и Хем сделал отцок. А наблюдать было за чем: весьма массивная коробка форта разгоралась на глазах, огромные языки пламени поднимались всё выше и выше, валил дымище и стал слышен треск дерева. Белка настолько загляделась на это, что не сразу заметила как из низины реки появились ещё бурые, причём они выползали, как муравьи, всё больше и больше. Дара насчитала два десятка и бросила это занятие; ещё полюбовавшись на костёр, она скрылась в кустах.