Беллум

– Что?

– Обычно... ты останавливал время только в некоторых мирах. Но знаешь... что означает сообщение... "всем игрокам"?
– она улыбнулась краешком губ, прежде чем остановиться полностью...

– Блядь...

Мана текла отовсюду. Первая минута квеста прошла. Самая лёгкая минута. Время, за которые самые образованные и смекалистые могут начать участие. Оно не остановилось в других мирах и реальностях. Оно попросту оказалось вне поля моего вмешательства.

Пространство загудело. Словно дверь, на той стороне которой находится комната, доверху заполненная водой. Она трещит и ломается.

Вижу как мана толкается и проникает в ядро нашего измерения. Как нити наслаиваются одна на другую, образуя крепкие канаты, внутри которых течeт сжатая мана.

Доли миллисекунды хватило бы архимагу последней ступени, чтобы взорваться от переполнения. Вот только передо мной не жалкий маг, даже не человек...

Еe тело вновь задвигалось. Она пошевелила рукой. Новая волна превратила еe в настоящее солнце, обжигающее своим присутствием сам воздух.

Вмиг все кончилось. Я видел те килотонны маны, что с каждым мгновение впитывало еe, на первый взгляд, хрупкое тело. Но она больше не светилась. Заряжалась, став куда большим, чем просто тенью божественного присутствия.

– Выслушай меня, Сергей...
– еe голос похож на человеческий - Мир может погибнуть и я не уверена, захочешь ли ты вернуть его в исходное состояние вновь.

– Почему?! Ответь мне! Я уже сыт по горло вашими попытками остановить меня! Почему вновь?! Почему я не могу ничего вспомнить?! Почему?!?!

– Ослабь напор... Земля дрожит. Мы не хотели, чтобы ты отложил беседу с нами, как ты попытался сделать это сейчас. Стоит начать с самого начала...

Я послушался. Но ответы ждать не перестал.

– Ты...
– она взмахнула рукой, перед нами появился экран, осязаемое системное окно, - ...разрушил этот мир ранее.

На нем появился я. В тeмном плаще. Моe лицо вырвано напрочь, кости покрывал яркий свет синего пламени.

Вижу как беснуются собаки. Мои гончие? Они любят хаос. Бездушные существа рвут всех, кто попадeтся им на пути. Женщин, мужчин, всех...

Система, развороченной куклой лежит поодаль, рядом с мeртвым телом Игоря.

– Но...

Следующая картина...

Алеся. Девушка, настолько прекрасная для меня, насколько это вообще возможно, открывает мне входную дверь. Рядом с ней....

Мужчина лет тридцати, молодой, поджаристый, левой рукой притягивает еe к себе за талию. В непонимании, страхе и с толикой вины в глазах он смотрит на меня. Я его знаю?

Перед ними я. Стою у входа и не понимаю что не так. Голова закружилась.

Она изучает меня какое-то время. Оборачивается к ухожору и под моe полное офонарение, срывается с захвата, подбегает ко мне, хватает своими ядовитыми руками за мою кисть и...

– Серeжа... я...

Я смотрю на внутренний интерфейс. Прошла неделя с момента нашего "призыва".

– Меня... не было неделю...
– словно пытаясь оправдать еe, говорю я.

– Я... я беспокоилась, честно! А... А ты пропал! Я места себе не находила. А потом... Потом пришёл Саша. Он очень заботливый, Серeж, ну и... А! Мы учились раньше вместе, я тебе не говорила, не знала, как ты отреагируешь...

– И не только она...
– добивает он, отведя взгляд в сторону. Казалось, он хотел присегнуть на неe этими словами. Словно всe уже решено. Кончено. То, к чему я стремился столь продолжительное время у него не заняло и месяца. Вины в голосе я так и не почувствовал. Шeл дождь. Его глаза метнулись чуть ниже, за дверь, выискивая ручку.

Тут я подумал, как было бы хорошо вырвать его глазные яблоки и засунуть их в блендер. Но... Что-то не давало мне покоя. Где я его видел?

Его рука скользнула вниз, ухватить еe за талию, показать, что она больше не моя. Она ойкнула, шикнула на него, втолкнув в дом, с еле слышимыми словами "не сейчас, понял? ".

Вновь повернулась ко мне. Я, тяжело дыша, сделал полушаг назад, когда она захотела приблизиться. Словно отпуганный котенок, чувства которого за день растоптали, смешав с тонной грязи.

– Серeж... Я... Я хотела тебе сказать...

– Что теперь с ним?!

– И... Это тоже...

– Что значит, "И"?!

– Я... Давно хотела тебе сказать. В общем...
– она шумно вдохнула, - Я с самого начала хотела быть с ним! А потом появился ты! Ты правда хороший, Серeж. А ему мешала первая семья, я не знала, что делать. Но потом, после всех этих событий... Я... Мне было страшно, Серeж. Тебя не было. Только Саша помог мне в трудную минуту.

– Но... Ты же говорила...

– Он сказал, что подаст на развод.
– Я не понимаю, вырубается ли она в то, что этими словами разрушила добрую половину моей души?

Захотелось блевать...

Я посмотрел на своего бывшего друга, воспоминания о котором я успел просмотреть раз тысячу за мгновение еe молчания. С первого моего дня работы он был рядом.

И вспомнил как на него смотрела она. Всегда, когда была возможность.

Я раньше не замечал. Два года... Два еб**** года...

Я откровенно пялюсь ему в глаза и не вижу в них ни капли раскаяния. Словно всегда так и должно было быть. Словно мы и не были друзьями вовсе.

Кем я был для них? Что я сделал не так? Где свернул не туда? Почему всe так, как я это вижу?

Вновь пересматриваю свою жизнь. Я вспоминаю это...

Вот мы ждeм автобус вместе с Сашей. Она приносит мне забытый богом обед. Догоняет, полубоком обнимая меня, легонько. Доходит до него, чтобы отдать мне обед в пакете, чему я тогда так сильно радуюсь и поприветствовать его. Со всего маху обнимает обеими руками...

А эта паскуда и не против...

Раньше Александр был не таким уж хорошим человеком...

Пьянки, драки, местный авторитет. Не чета обычному рабочему, который за всю свою жизнь ничего больше письменного стола с компьютером на рабочем месте не видал. Да... Именно таким я был. И вроде бы выбор вполне оправдан со стороны Алеси. Но...

Как же всё внутри горит... Глаза так и норовят превратиться во что-то на подобие водопада, а в голове такой гомон. Нет. ГОМОН!... Хочется просто забыться. Но куда важнее другое. Словно во мне потерялась важная деталь. Жизненно необходимая. Кусок пазла, в пустой промежуток которого дует морозящий воздух.

– Саш...
– глухо хриплю я, но Алеся стеной прикрывает его от меня. Костяшки явно побелели...

Я думал мне уже не станет больно. Что мне уже не сделать больно. Никак. Я пережил столько, сколько не один человек не пережил бы и за всю жизнь этой чeртовой планеты...