Белое бикини

Кати засмеялась.

– Если бы я тебя не расшевелила, ты бы продолжал ползать около кровати на коленях, как древний моряк.

– Немного смущен, – сознался я. – Давай посмотрим... – Я посмотрел на часы. – Уже четверть шестого, верно?

– Уверена, что верно, малыш! – отозвалась она.

Я сунул кусочек льда ей в лифчик, и она вскрикнула.

– Ты жестокий!

– Расскажи мне о Дженни, – попросил я.

– Я постоянно это делаю. В конце концов, я пишу новую балладу о ней. Чего ты еще хочешь? Симфонию?

– Когда она работала в кафе, – спросил я, – заметила ты кого-нибудь, кто чаще других общался с ней?

– Каждый вечер сюда приходили парни просто смотреть на нее, – сказала Кати. – Она была очень привлекательной девушкой! Но я не помню кого-нибудь, кто особенно интересовался ею. Да! Теперь я вспомнила. Он приходил два-три раза в неделю, но никогда долго не оставался. Если у нее было время, они болтали. Но он всегда уходил до того, как я начинала петь, и я его ненавидела!

– Как он выглядел?

– Ему было лет двадцать восемь – тридцать. Красивый крупный мужчина, только лицо было до смешного полным.

– И глаза посажены близко друг к другу, густые черные волосы?

– Это он! – согласилась Кати.

– Не знаю, значит ли это что-нибудь, – задумался я. – Кстати, как ты сама относилась к Дженни?

Она сделала глоток из бокала.

– Она была ужасно несчастна, Рик. Она все время хамила, была в три раза грубее любого мужика. Мне это нравилось. Она мало внимания обращала на женщин, мужчин она ненавидела.

– А трое мужчин в течение шести месяцев?

– Это была часть этого, конечно! Она боялась пустоты внутри себя. Мужчина был ей нужен ненадолго, потом она его уничтожала. Посмотри на Пита. Сомневаюсь, сумеет ли он забыть Дженни.

– У Пита тоже жестокий характер, милая, – просто заметил я.

Она напряглась.

– Почему ты говоришь так, Рик?

– После прошлой ночи? Или ты шутишь?

– Ты не это имеешь в виду!

– Не это, – терпеливо сказал я. – Но не будем ссориться. Ты скажешь мне, что я имел в виду.

Кати вздрогнула, на ее лице появилось мрачное выражение.

– Ты продолжаешь настаивать на том, что это не несчастный случай, Рик, – сказала она тихо. – Я чувствую это все время. Дженни была убита! Дженни была убита! Кто-то держал ее голову под водой, пока она не задохнулась! Почему ты так чертовски уверен в этом? Ты что-нибудь знаешь, чего я не знаю?

– Не то, что ты думаешь, – откровенно ответил я. – Ты заботишься о Пите? Ты считаешь, что он главный подозреваемый, потому что он крупный парень с сильными мускулами, с не слишком сильным умом и вспыльчивым характером.

– Думаю, что да, – прошептала она. – Ну? – Она свирепо соединила брови. – Это Пит? Ты считаешь, что он убил Дженни?

– Нет! – простонал я. – По крайней мере, у меня такое чувство, хотя оно легко может оказаться ошибочным. Пита я подозреваю меньше всего, если уж пришлось к слову. Он может свернуть кому-нибудь челюсть прежде, чем поймет, что случилось. Но я не думаю, что он мог утопить ее.

Тень исчезла с лица Кати, и она благодарно улыбнулась мне.

– Ну, я рада этому.

– Давай вернемся к другим друзьям, – сказал я. – К парню с черными волосами. Попытайся вспомнить, часто ли он встречался в кафе с Дженни до того, как она ушла от Пита?

Она наморщила нос.

– Почему ты не задаешь мне легких вопросов? Я ничего не могу вспомнить. И не забывай, что Дженни не работала последние двенадцать дней перед тем, как ушла от Пита.

– Ты права, – признал я. – Я забыл это. Ты пойдешь сегодня в кафе, милая?

– О, нет! Я всегда живу надеждой на лучшее.

– Я серьезно, – сказал я.

– Я тоже!

– Просто хотел поинтересоваться, можешь ли ты совершить небольшую поездку в Вегас? – предложил я.

– Звучит заманчиво, – признала она. – Увы, Рик, но ведь я работаю, ты же знаешь. Как хотелось бы поехать. Такой удобный случай – разделить с тобой постель. Но этого не произойдет, поэтому поговорим о чем-нибудь другом!

– О сексе?

Ее глаза сверкнули.

– Пять минут назад он не мог даже назвать точно время – теперь ему захотелось поболтать о сексе! Странно!

– Это черное белье! – простонал я. – Ты сводишь меня с ума, ты же знаешь это! Это все ты виновата! Я становлюсь таким растерянным, что еле сдерживаюсь, чтобы не лечь. Видишь, что ты делаешь со мной!

– Уверена в этом, – заявила Кати. – Я позволю тебе одному поехать в Вегас, хотя знаю, что как только холостяк снимает комнату в отеле, ему автоматически присылают ассортимент девушек!

– Есть большой выбор, – продекларировал я. – Длинноволосые и с короткой стрижкой, девушки одетые, переодетые и раздетые, девушки, говорящие: «Дядя! Когда нажмешь в нужном месте?», девушки кричащие «Мама!», когда ложатся в постель, кроме того, мы имеем...

– Рик?

– Да? – Я остановился и посмотрел на нее.

– Почему ты так расстроен?

– Потому что мне сейчас ехать в Вегас все равно, что войти в пещеру льва, – сказал я нервно. – Но у меня нет выбора.

– Почему же нет?

– Я должен ознакомиться с величайшей рулеткой в мире, – объяснил я.

8

Однажды я оказал услугу Большому человеку, правда, не очень большую, но надеялся, что он помнит о ней. У входа меня встретил охранник, который с извиняющейся улыбкой забрал у меня револьвер и попросил подождать, пока известят хозяина о моем визите.

Я считал, что придется ждать пару часов, но в действительности прошло всего пятьдесят минут. Парень в приемной внимательно проверил меня на случай, если страж у входной двери что-то упустил.

Я вступил в дорогой номер, обставленный куда с большим вкусом, чем кабинеты глав корпораций, которые мне приходилось видеть. Он был поудобнее. Никаких секретарей и телефонных звонков, действующих на нервы и отвлекающих внимание. Если парень вне кабинета сочтет, что звонок жизненно важен, на столе Большого человека дважды мигнет лампочка, и он сам возьмет трубку.

– Мистер Холман! – Он встал из-за стола и пожал мне руку. Приятно снова видеть вас!

– Спасибо, – сказал я. – Весьма благодарен, что вы уделили мне немного своего времени.