Белое дело в России: 1917-1919 гг.

Однако Учредительное Собрание на Украине так и не начало работу. 29 апреля 1918 г. при прямом содействии Главнокомандующего германскими войсками на Украине генерал-фельдмаршала Ф. Эйхгорна был проведен переворот, выразившийся в запрете деятельности Центральной Рады и провозглашении генерал-лейтенанта П.П. Скоропадского «гетманом всея Украины». П.П. Скоропадский был потомком гетмана Украины И. И. Скоропадского, поддержавшего Петра I в 1708 г. Участник Русско-японской и Первой мировой войны, сослуживец генерала Врангеля по ЛГв. Конному полку, начальник 3-й гвардейской кавалерийской дивизии – он одним из первых приступил к формированию украинских воинских частей, переформировав части 34-го армейского корпуса (которым он командовал с января 1917 г.) в 1-й национальный украинский корпус. Осенью 1917 г. он активно участвовал в создании Всеукраинского Союза вольного казачества и 10 октября был избран атаманом на казачьем съезде в г. Чигирине (9).

Избрание Скоропадского гетманом многими современниками оценивалось как «государственный переворот», совершенный исключительно по инициативе германского командования, однако нельзя не учитывать того, что в избрании гетмана участвовала достаточно многочисленная и влиятельная общественная организация Союз хлеборобов-собственников, аналогичная по своему составу и структуре Всероссийскому Союзу земельных собственников, низовые ячейки которого объединились с Союзом хлеборобов. Создателем и первым руководителем Союза был член Государственной Думы от Полтавской губернии, бывший председатель Константиноградской уездной земской управы М. И. Коваленко. После его убийства красногвардейцами в январе 1918 г. руководство Союзом перешло к графу Д. Ф. Гейдену, убежденному монархисту, бывшему винницкому уездному предводителю дворянства. Наиболее многочисленные представительства данного Союза находились в Полтавской, Херсонской, Таврической губерниях (10). Помимо Союза хлеборобов, представлявшего лишь правый сектор украинской общественности, политической опорой гетмана становилась национально-украинская демократическая партия, также заявившая о себе весной 1918 г. Гетман опирался и на поддержку антисоциалистических, антибольшевистских общественных организаций, недовольных политикой Рады.

Учитывая, что Рада не была избрана всеобщим голосованием, а сформировалась на основе делегирования полномочий от различных (социалистических, прежде всего) общественных организаций и партий, говорить о «перевороте» (в контексте сравнения той или иной формы легитимизации власти при образовании УНР или Украинской Державы) можно лишь с определенной долей условности (11).

Как уже отмечалось, акт создания гетманской власти не сопровождался проведением избирательной кампании. Гетмана избрал, «выкликнул» Хлеборобский Конгресс (6432 делегата из всех регионов Украины). Но подобная процедура вообще соответствовала древним традициям малороссийского казачества (Запорожской Сечи), когда гетмана выбирали на казацких сходах без соблюдения каких-либо формальных процедур голосования. «Сцена избрания повторяла в современной обстановке подобные же сцены избрания в гетманы И. С. Мазепы на Коломаке или И. И. Скоропадского в Козацкой Дуброве, где также общим криком возводились в сан кандидаты, заранее намеченные предержащею властью». Аналогичным образом П.П. Скоропадский был избран атаманом «вольного казачества» на съезде в Чигирине. После избрания гетманом Скоропадский заявил, что «везде ширится анархия и только твердая власть может завести порядок» и для борьбы с ней необходимо опереться «на хлеборобов и на зажиточные круги населения». Затем гетман во главе делегатов съезда направился в Софийский собор, где участвовал в торжественном молебне и принес клятву на осуществление власти. Епископ Никодим (Кротков) благословил и миропомазал Гетмана (12).

Переход от модели коллегиального управления (Рада – Секретариат) к управлению единоличному отражал общую тенденцию эволюции политического курса в антибольшевистском движении в 1918 г. Правомерно провести сравнение с аналогичными событиями на Севере России и в Сибири в тот же период (см. подробнее соответствующие разделы данной главы).

Наконец, установление гетманства в определенной степени гарантировало сохранение суверенитета Украины, поскольку Эйхгорн еще в начале апреля 1918 г. не исключал введение на ее территории управления военного губернатора. В телеграмме немецкого посла в Киеве барона Мумма от 18 апреля правительство УНР характеризовалось как «утопически коммунистическое» и говорилось о «неизбежном, хотя в политическом отношении ни в коей мере нежелательном, создании генерал-губернаторства… не по форме, но по существу». Относительно правопреемственности можно отметить, что общая политическая линия государственной независимости, суверенитета Украины, провозглашенная Радой, сохранялась при Гетмане до ноября 1918 г. В частности, Гетманом были продлены условия трехстороннего экономического соглашения, заключенного Радой 23 апреля 1918 г. Некоторые изменения имели сугубо внутренний характер, обусловленный переменами формы правления: наименование УНР заменялось «Украинской Державой», «Гетман всей Украины и Войска Казацкого» получал титул «ясновельможного пана». 2 июля было утверждено законодательство об украинском подданстве и присяге, открывались украинские учебные заведения, украинский язык окончательно получил статус государственного. Политические установки не исключали пропаганды принципов преодоления «ига злокозненной России», угнетавшего Украину «несколько веков».

И все же подобная «смена власти» вызывала целый ряд нареканий, относящихся прежде всего к порядку управления. Хотя формально Гетман не был «ставленником Германии», фактически он согласовывал состав Совета министров с немецкими дипломатами и военными. Гетман не смог своевременно создать вооруженные силы, хотя достаточно оперативно санкционировал создание вооруженной полиции, т. н. «державной варты»; предполагалось, что при необходимости части «варты» можно будет развернуть в регулярные армейские подразделения. Только в июле 1918 г. из «сыновей наиболее зажиточных селян» началось формирование регулярной «сердюцкой дивизии» (предполагаемая численность – 5 тысяч бойцов), а в начале октября – Украинской национальной гвардии по территориальному признаку. В городах и уездах допускалось создание добровольных дружин, а также вооруженных отрядов Союза хлеборобов. Были созданы кадры будущих полков и дивизий, открыты военные училища и унтер-офицерские школы. Однако крупных воинских подразделений создать так и не удалось, несмотря на проектировавшееся военным министерством Украины образование 8 корпусов на основе территориального признака комплектования (13).

Слабость гетманского режима заключалась не только в диктате со стороны оккупационных властей и отсутствии собственных вооруженных сил. Гетман так и не смог заручиться поддержкой со стороны достаточно широкой общественности. «Представительный фундамент», необходимый для легитимизации режима, отсутствовал. «Крики» хлеборобов-собственников, возможно, и были достаточны для выборов Гетмана, но не годились для проведения дальнейшей общенациональной политики. Украинский (Державный) Сейм так и не был созван, поскольку одним из условий поддержки Скоропадского Германией был отказ от проведения выборов до разработки нового избирательного законодательства (14).

Политико-правовая основа Державной Украины во многом копировала нормативную базу российского Свода основных государственных законов (за исключением Учреждения Государственного Совета и Учреждения Государственной Думы). Основы законодательства Российской Империи фактически использовались в принципах государственного права, гражданско-правовой сфере, уголовном праве. Первой же «Грамотой» после своего «избрания» Скоропадский заявил о сосредоточении полноты законодательной и исполнительной власти у Гетмана и Совета министров. Совет министров назначался Гетманом. Закон о Временном Верховном Управлении Украинской Державы (3 августа 1918 г.) предусматривал, в частности, единоличное назначение Гетманом своего преемника (Верховного Правителя). Совет министров был составлен из сторонников «умеренного национализма» и «беспартийных специалистов» (премьером стал председатель Полтавской губернской земской управы Ф.А. Лизогуб, министром юстиции – будущий обер-прокурор Правительствующего Сената на белом Юге профессор М. П. Чубинский, министром иностранных дел – бывший Черниговский губернский комиссар, сопредседатель Украинской партии социалистов-федералистов Д.И. Дорошенко, Государственным секретарем, позднее – главой МВД, стал приват-доцент кафедры гражданского права Московского университета, сторонник выступления Корнилова в августе 1917 г. И. А. Кистяковский). Областной комитет кадетской партии дал согласие на вхождение в правительство Н. П. Василенко (министр народного просвещения), А. К. Ржепецкого (министр финансов) и С. М. Гутника (министр промышленности и торговли). Кистяковский проводил перестройку местной власти на основах возвращения к губернско-уездной системе. С прежними полномочиями губернатора учреждалась должность «губерниального старосты». У него в подчинении находились «повитовые старосты» – главы административной власти на уровне уездов (повитов). Им подчинялась «державная варта». Земельные комитеты упразднялись и восстанавливались полномочия волостных старшин и сельских старост. Структуры земско-городского самоуправления сохранялись (15).

Восстанавливались прежние структуры судебной власти. «Генеральный Суд», созданный в УНР, заменил «Державный Сенат», ставший высшей кассационной инстанцией и повторявший структуру российского Правительствующего Сената. Восстанавливалось дореволюционное законодательство и в отношении уголовной ответственности за государственные преступления, саботаж и забастовки. Подобная внутренняя «стабильность», хотя и достигнутая с помощью «немецких штыков», давала Скоропадскому повод позднее утверждать, что «среди остальных частей многострадальной России на долю Украины выпала более счастливая участь. Украина первая водворила у себя начала порядка и законности» (16).

На принципах суверенитета строились отношения Украины с Всевеликим Войском Донским и с другими государственными образованиями Юга России. Из иностранных государств Украину признавали (помимо держав Центрального Союза) также «нейтральные» страны (Дания, Испания, Голландия, Швеция, Норвегия и Швейцария). В мае 1918 г. в Киев был направлен в качестве «полномочного посланника» генерал-майор А. В. Черячукин. Велись переговоры по поводу определения границы между Украиной и Доном (спорным считался Таганрогский округ, занятый немецкими войсками). 25 июля состоялось официальное признание Дона Украиной, хотя МИД Украины указывал на ограниченность суверенитета Войска Донского, обусловленную статьями «Основных законов», где определялся «временный характер» казачьего государства («впредь до образования в той или иной форме Единой России»). На Дон выехал официальный представитель Украины генерал Середин, участвовавший в работе Войскового Круга (17).

Немецкое командование, всячески отмечая суверенный статус Украины, тем не менее добивалось, чтобы при заключении договоров никоим образом не поддерживать на территории Украины антинемецких и антибольшевистских структур (18).

Еще более тесные отношения сложились с Кубанью. На Кубань был отправлен консул П. Понятенок, а в Киеве функции кубанского представительства выполнял сам председатель Кубанской Краевой Рады Н. С. Рябовол, заверявший Скоропадского в важности «дружбы» между Кубанью и Украиной. В октябре 1918 г. кубанская делегация подписала в Киеве ряд соглашений: о банках и финансовых операциях, о торговле, о железнодорожном и почтово-телеграфном сообщении, а также о консульской службе. На Кубань была отправлена делегация во главе с полковником Ф. Боржинским.

Командование Добровольческой армии резко отрицательно относилось к подобным проявлениям «суверенитета». Показательна в этом отношении судьба Боржинского. После отъезда из Екатеринодара, где он выступал на заседании Краевой Рады, его и членов украинской делегации арестовали добровольцы. Он был обвинен «в государственной измене» (будучи в Екатериндаре, вел переговоры с представителями социалистического подполья) и отдан под военно-полевой суд. По обвинению в «государственной измене» в феврале 1919 г. Боржинский был расстрелян (19).