Белое на голубом
Шрифт:
– Да, ваше Величество.
Лицо Милы как-то странно искривилось, будто судорога прошла, но она кивнула и боком вышла из спальни царицы.
Ожидая, когда приведут Ириаду, Онхельма взяла одну из тех редких запретных книг, которыми разжилась в кабинете Мелисандры. Книга была удивительно ценная, но ритуалы, описанные в древнем манускрипте, даже в ней вызывали ужас. Ритуалы крови. Она наткнулась на один из них. Очень, очень интересный. Вот оно, поняла Онхельма. Воистину подсказки от внутреннего советчика бесценны! Ее второе, темное и жестокое 'Я' зашевелилось в предвкушении.
Тем временем стража привела мать
– Ну, здравствуй, Ириада, мать бывшего наследника, - язвительно произнесла Онхельма.
– И тебе не болеть, царица, - ответила та.
– Что скажешь нового?
– Я не слежу за новостями, государыня.
– Как думаешь, твой сын жив?
Ириада посмотрела на нее и ничего не ответила.
– Так значит, не следишь за новостями? Где вещи твоего сына? Отвечай.
Женщина слегка улыбнулась и ответила:
– Сгорели.
– Ты лжешь.
– Нет. Зачем мне лгать? Это твоя привычка, обманывать всех.
– У тебя слишком длинный язык, Ириада. Я ведь могу его и укоротить.
– Да, ты много чего можешь. Но ты не можешь главного.
– И чего же я не могу?
– нехорошо усмехнулась колдунья.
– Догадайся сама, - был ей ответ.
– Ладно, - Онхельма прошлась по спальне, собирая разные предметы с какой-то целью, - Так ты не скажешь мне, жив твой сын или нет?
– Нет.
– Значит, он жив.
– Думай, что хочешь. От меня ты ничего не узнаешь.
– А вот тут ты ошибаешься, мать бывшего наследника. Ты сейчас мне сама все расскажешь.
– Я тебе ни слова не скажу.
– Зачем мне твои слова? Они мне вовсе не нужны. Все расскажет твоя кровь, - с этими словами Онхельма неожиданно схватила женщину за руку.
Ириада побледнела и хотела вырваться. Но хватка колдуньи была крепкой, а потом она наложила на несчастную мать заклинание, сделавшее ту немой и недвижимой, как статуя. Царица Онхельма спокойно, не спеша, разложила собранное на маленьком столике для фруктов. Потом еще раз сверилась с книгой и пошла в кабинет Мелисандры. С порога обернулась и сказала Ириаде:
– Постой здесь, я скоро вернусь.
Ириада все видела, слышала и понимала, но шевельнуться не могла. А разложенные на столике вещи не оставляли сомнений в том, что колдунья затеяла. Несчастная пришла в ужас, но изменить что-либо была не в силах. Вскоре Онхельма вернулась, неся в руках длинный сверток.
– Ты не скучала без меня? Нет? Я так и знала.
С этими словами она развернула сверток, оказавшийся картой. Очень подробной картой с указанием всех известных земель. Потом она усадила Ириаду в кресло.
– Думаю, здесь тебе будет удобнее, - сказала колдунья с улыбкой.
А потом собственно начался ритуал.
Глава 51.
Колдунья отошла и занялась последними приготовлениями. Ириада видела, как она отодвинула мебель, освободив место вокруг нее, расстелила на полу карту, замкнула круг на полу, возилась довольно долго (круг вышел большой), как чертила знаки. Слышала стук чаши, позвякивание небольшого кинжала, шелест шелковой
веревки. Ничего не оставалось, только молиться, чтобы Создатель дал силы это перенести.Онхельма сознательно все делала медленно, этим можно деморализовать жертву и добиться признания, так сказать "без жертв". Потому что... Потому что она еще не потеряла совершенно иррациональную надежду, что ей удастся заполучить ЕГО. А если мужчина когда-нибудь узнает, что она сделала с его матерью - он не простит. Никогда не простит.
Однако время вышло.
Она подошла к женщине, неподвижно сидящей в кресле. присела перед ней и сказала:
– Ириада, поверь, мне вовсе не хочется делать с тобой это. Сейчас у тебя будет возможность говорить, - тут она слегка усмехнулась, - Но не пытайся кричать, звать на помощь. Тебя никто не услышит.
И коснулась губ своей пленницы.
– Скажи мне, Ириада, где твой сын. Ты ведь знаешь. Если бы не знала, не стала бы так упираться.
Ириада мрачно улыбнулась и покачала головой:
– Ты так ничего и не поняла Онхельма. Я ничего тебе не скажу. Ничего. Делай что хочешь. Хоть режь меня на куски.
– Почему? Неужели ты не боишься умереть?
– колдунье важно было это услышать, понять.
– Потому что я люблю своего сына. Но ты все равно смысла этих слов не знаешь. Делай, что задумала.
– Что ж. Ты сама выбрала.
Вообще-то, для ритуала достаточно было взять немного крови. Из запястья, или из любого другого места. Но Ириада выбесила Онхельму.
Своим этим самодовольным замечанием. Да! Она не знает, что такое любовь. Но кто виноват в этом?! Кто?! Никто? Тем хуже.
Колдунья взяла чашу и кинжал и встала за спиной женщины, опустив руки по обе стороны кресла. Так она стояла примерно с минуту. Пусть помучается неизвестностью, пусть боится! Потом внезапно оттянула за волосы голову несчастной назад, полоснула кинжалом по горлу и подставила чашу под струю, брызнувшую из глубокой раны. Чаша быстро наполнилась яркой кровью, но Онхельма не убирала ее, кровь пузырилась, переливалась через край и текла на пол, ей на руки. Онхельме было хорошо. Приятно, что эта женщина больше никогда не сможет ее оскорбить.
Потом она подошла к карте, вылила немного крови в центр и стала творить заклинание поиска по крови. Если где есть родная кровь, то она ее найдет. И чем ближе родство, тем больше крови к этому месту устремится. С последними словами заклинания карта словно вспыхнула, а кровь засветилась голубым и потекла. Несколько тонких-тонких ниточек в разные концы Страны морского берега, а довольно широкая лента, извиваясь пробежала через Полуденное море, через остров Расхаранарт, через пролив на "черный берег" в город Магрих. И свернулась там крупной каплей.
– Покажи, - велела колдунья.
Карта стала видоизменяться, словно живая. Город Магрих вдруг разросся, показывая себя как в увеличительном стекле, а капля крови вновь поползла и остановилась во дворце Властителя Магрибахарта.
– Хммм, так вот ты где, Алексиор...
– Онхельма прищурилась, - Что ж, вполне предсказуемо. Надеюсь, ты не ждешь меня в гости?
Она отбросила чашу и кинжал, вытерла руки. Потом щелкнула пальцами, исчез с пола круг вместе с нарисованными символами. Оставалось сделать хорошую уборку и незаметно избавиться от трупа. Для этого у нее есть Мила.