Белорусские народные сказки

Нужно пана слушаться. Он же все нам будет предоставлять». Отдал я кошель, а пан прислал нам того-сего, а когда все вышло, он и обманул: «Пусть, говорит, по миру ходят, да тем и кормятся!..»

Ну, журавль посадил деда за стол, угощает, а тот за слезами и не ест ничего.

— Не дадите ли вы мне,— спрашивает,— еще такого кошеля?

— Ладно, дам, дам! Только дам я тебе не кошель, а бочоночек!

Пошел он в другой покой, выносит бочоночек и научает деда:

— Приди ты домой и скажи: «Слезай-ка, баба, с печи! Не принес я кошеля, а принес бочоночек!» А как баба слезет с печи, ты и скажи: «Ну-ка, двенадцать молодцов, вылезайте из бочонка, разложите эту бабу да всыпьте ей кнутом хорошенько!» Как зададут они бабе, тогда скажи: «Ну-ка, двенадцать молодцов, лезьте в бочонок!» Тогда вели бабе, чтобы накинула свой платок и к пану шла да не говорила бы, что ты принес бочоночек, а сказала бы, что принес другой кошель, еще почище того.

Позовите пана и пани, писаря и старосту, и всех дворян. А как соберутся все, посади пана и пани в красный угол, а тех всех на дворе.

После скажи: «Нуте-ка, двенадцать молодцов, вылезайте из бочоночка да всыпьте им всем!» Как зададут, слугам скажи: «Нуте-ка, двенадцать молодцов, станьте у порога!» И потребуй у пана свой кошель назад.

Поблагодарил дед журавля и пошел восвояси.

Как всыпали бабе! Та побежала позвала пана, пани, писаря, старосту и всех дворян. А как влепили им всем, и дворянам, и писарю, и старосте, и кучерам, ну всем, дед и велит:

— Ну, двенадцать молодцов, станьте у порога. А ты, пан, клади сюда кошель, а не то и тебе будет такое угощенье, какого ты отроду не пробовал и деды и прадеды твои не видывали.

— Вишь ты, грозится!

А что грозить, коли он и сам все видал и стоят у порога двенадцать молодцов с кнутами.

Видит пан, что дело плохо, да позабыл он взять с собой кошель, вот он и говорит:

— Отдам, дедушка, тебе твой кошель хлебосольный, только отпусти живого! Много ли, мало ли мне жить,— хватит с меня и своего добра. Позовите мне моего слугу!

Позвали слугу, пропустили его к пану:

— Пожалуйста, голубчик, поезжай скорей домой: там в шкафу, а может, в сундуке, лежит кошель. Возьми ты его и доставь мне сюда живым манером, а то мне здесь плохо приходится! Сам видишь: двенадцать дьяволов в шляпах стоят с кнутами!

Вынул ключик из кармана и дал слуге.

Тот поехал, взял кошель, где было сказано, и доставил пану.

66

А пан говорит:

— На, дедушка, твой кошель, только отпусти меня!

Дед кошель взял и велит молодцам:

— А ну-ка всыпьте ему! Он, когда мужиков бьет, не верит, что больно, пусть-ка и сам почувствует, как нам больно!

Взяли двенадцать молодцов да и отдубасили пана как следует, а дед говорит:

— Двенадцать молодцов, лезьте в бочонок!

Тут пан скорей ходу! Взял ли он шапку, нет ли, а только шубу ему порвали всю в клочья!

А дед остался жить со своим кошелем, со своей силой и защитой.

И никто его уже не трогал.

МУЖ БОГОДАННЫЙ

Служил у одного богатого хозяина работник, служил с малолетства и служил усердно. Был он человек верный, надежный, на всякую работу жадный, и хозяин, понятно, дорожил им. Известно, живя у чужих людей, немногое увидишь, услышишь, немногому научишься; вот так и этот работник — мало что знал, мало видел, слышал. Дожил он почти до старости, а белого света не видел. И стал он просить хозяина, чтобы тот отпустил его: — Отпусти да отпусти, хоть посмотрю на людей, весь век прожил у тебя в лесу, на хуторе, что делается на свете—не знаю.

— Одурел ты под старость,— говорит хозяин батраку,— неведомо чего тебе захотелось, свету увидеть! Везде люди как люди. Ты думаешь, где-нибудь растет на еловой коре каша? Нигде такого нету. Сидел бы на одном месте, теплей было бы. На одном месте лежа и камень обрастает.

Долго еще уговаривал хозяин работника остаться. Однако тот как уперся — пойду да пойду,— так и стоял на своем, хоть кол у него на голове теши. Пришлось хозяину отпустить батрака.

— Ну,— говорит,— ничего не поделаешь, видно, время расстаться с тобой. Жаль мне тебя, нагорюешься ты у чужих людей: чужая сторона не родная мать... Ступай себе! Человек ты справедливый, служил ты мне верно, вот тебе за твой труд.— И дал ему мешочек червонцев.

— Зачем мне это? — спрашивает работник. Не знал бедняга, что с деньгами делают и зачем они нужны. Не хотел брать. Но хозяин силком положил мешочек ему за пазуху.

— Пригодятся в дороге,— говорит.— Это деньги, а без денег в нынешнее время никуда не суйся.

Собрался работник и пошел свет смотреть.

Шел он, шел куда глаза глядят, пришел в одно небольшое

местечко. Тяжело, неудобно ему нести золото за пазухой. Зашел он в первую попавшуюся лавку, достал мешочек с золотом и говорит торговке:

— Возьми себе все, что в мешочке, а мне насыпь чего-нибудь полегче.

Глянула торговка — обрадовалась и от радости не знает, чего бы ему такого насыпать. Попался под руку ладан — насыпала ладану.

Пошел батрак дальше своей дорогой.

Настала ночь, а кругом лес, негде переночевать. Видит, наконец, белеет возле дороги сруб. «Заночую здесь»,— думает. Натаскал в сруб хворосту, разложил костер. Достал из торбы сало и хлеб, жарит на палочке сало и ест с хлебом. Поужинал и уснул, а костер не потушил, чтобы теплей спать былой комары не кусали. На рассвете чует: что-то припекать стало. Проснулся, смотрит — сруб горит. Чего он только нй делал, чтобы потушить огонь, да разве можно огонь без воды потушить? Еле сам живой выскочил. Горит сруб. Плачет батрак, убивается:

— Боже ты мой, боже! Наделал я человеку беды, пропала его работа! Так пусть же и моя работа дымом идет, пропадает!

С этими словами работник выхватил из-за пазухи мешочек с ладаном и швырнул в огонь. Поднялся дух от ладана вверх, дошел до неба. Почуял бог запах церковного ладана и послал ангела на землю справиться, что нужно горемычному труженику. Слетел ангел к работнику и спрашивает:

— Чего тебе нужно, человече? Чего ты хочешь?

Думал-думал батрак — не знает, что ему просить, что ему

нужно, а затем и говорит:

— Дай ты мне женку, если уж ты такой добрый. Ведь за меня, бобыля, не хочет идти замуж ни одна девка. И когда я, бывало, шутил, заигрывал с девчатами на игрищах или посиделках, они только смеялись надо мной. А мне жена пригодилась бы. Да оно и то, правду говоря, плохо человеку жить без жены.

Ангел выслушал его, полетел к богу. Передал богу все, что сказал батрак. Бог и говорит:

— Его правда, плохо человеку жить без жены. Человек он хороший, сердечный, нужно дать ему жену. Слетай-ка ты к этому человеку и скажи ему: пусть идет все прямо и прямо на восток, дойдет до перепутья, там на перепутье стоит крест, а под крестом висит веревка. Пускай трижды дернет он за веревку и ждет: будет ему жена.