Белорусские народные сказки
Шрифт:
Услышал это Искорка, запомнил накрепко и полетел к своим братьям.
На ранней зорьке будит он их.
— Ну вот, братья, теперь поедем!
Собрались и поехали.
Много ли, мало ли проехали — захотелось им пить, тем двум братьям. Он им и говорит:
— А приметили вы вон там, около дороги, криничку? Я вот видел ее, а вы нет. Подъедем к ней и напьемся.
Увидали ее братья и живо к ней наперегонки. А он говорит:
— Постойте, я вперед буду пить.
Перерубил он криничку крест-накрест мечом—вся вода превратилась в кровь.
—
Братья не стали пить. Поехали дальше. Едут и слышат яблоневый дух. Захотелось им яблочка.
Искорка спрашивает:
— Неужели вы не видали возле дороги яблони? А я ехал и видал ее. Вот мы,— говорит,— подъедем к ней, сделаем передышку и яблок натрясем.
Увидали братья яблоню, да вспомнили его слова у кринички, бросились было к ней, а потом назад:
— Ну-тка,— говорят ему,— вперед ты покушай яблок!
Взял он, рубанул крест-накрест мечом — и потекла из яблони
кровь и закричала она громким голосом, так что братья даже перепугались.
А он говорит им:
— Это еще нам не загадка, а вот поедем дальше — там уж будет загадка!
Много ли, мало ли проехали — видят какую-то большую гору и говорят меж собой: тогда, дескать, не было этой горы, туда ли мы едем?
— А вот же все те приметы, та самая дорога!
Подъезжают ближе. А гора разинула пасть и вытянула жало
на целую версту. Подъезжают совсем близко. Тут Искорка Парубок как вскочит прямо ей в пасть и давай ее с языка сечь мечом и куски вон выкидывать.
— Как прорублю насквозь,— велит он братьям,— проезжайте через нее во весь опор. Да моего коня не оставьте!
Увидели братья сквозной ход, проскакали во весь опор и его коня провели, а самого там оставили. Он бросился бежать, а змея перевернулась — и за ним.
Стрелой летит Искорка, а она следом. Вот видит около дороги стоит кузница. Он и кричит:
— Эй, кузнец, кузнецов сын, укрой меня от неминучей смерти!
А кузница — вся чугунная! Даже и окошка нет, и солнце туда не светит. Кузнец впустил его в ворота, а ворота чугунные, и осталась змея на улице.
Обвилась она вокруг дома в три ряда и стала прогрызать да пролизывать крышу.. Прогрызла ее с трех раз и говорит:
— Эй, кузнец, кузнецов сын! Подай мне виноватого!
Кузнец взял клещи, раскалил их добела, ухватил ее за
язык и прожег его насквозь, держит, а сам кричит:
— Искорка Парубок! Иди,— говорит,— руби мечом с хвоста до головы.
Тот и начал ее рубить. Дорубился до головы. Они взяли ее да в котел. Стали ее переваривать и делать ему кобылу. За эту кобылу жил Искорка Парубок Девичий Сын у кузнеца три года.
— Ну,— говорит кузнец,— поезжай на этой кобыле, да смотри,— говорит,— нигде не останавливайся. А коли остановишься — так снова служить тебе три года.
Вот проехал он сколько-то да возьми и урони кнут, а там, около дороги, то же самое жил кузнец. И распознал тот кузнец, что кобыла эта не простая. Поднял он ему кнут и взял за руку, а кобылу заколдовал так, что она не могла и шага
ступить.— Ну, Искорка Парубок Девичий Сын, поедешь ты на ней опять, когда у меня три года проживешь. Только смотри не ходи,— говорит,— на Усиянскую гору и не гляди на свою сторону!
Начал он снова жить три года. Вышел на Усиянскую гору, глянул на свою родную сторону, и привиделось ему, будто мать воду носит, а отец дрова колет. Залился он слезами. Вошел на двор, кузнец сразу и смекнул:
— Что,— говорит,— сходил на Усиянскую гору, поглядел на свою сторону?
* Он отвечает:
— Нет,— говорит,— не ходил! Это шел я по камышовой лозе, камышовая лоза кольнула в глаза, и покатилась из глаз слеза.
Прожил Искорка Парубок и тут три года. Потом снова поехал на своей кобыле, доезжает до третьего дома — до царского. А царь загородил дорогу и велит ему идти к себе на совет.
— Коли,— говорит,— высватаешь мне там-то и там-то девицу — так поедешь домой, а не высватаешь — так поплачешься у меня. Набери,— говорит,— себе двенадцать молодцов и отправляйся в путь. (Имя того царя забыто.)
Идет Искорка по дороге, переходит через реку, а там, на реке-то этой, сидит Обпивало, в рот вода бежит, а чтоб из него — что-то не видать: под ним река совсем сухая. Сидит он и кричит:
— Ой, пить хочу!
Искорка говорит:
— Здравствуй, Обпивало!
— Здравствуй, Искорка Парубок Девичий Сын!
— Пойдем со мной сватами.
— Ну что ж, пойдем!
Прошли немного — стоит возле дороги пекарня, невдалеке от города. Там в двенадцати печах хлеб пекут и одного Объедалу кормят. А он знай кричит:
— Ой, есть хочу!
— Здравствуй, Объедало! — говорит Искорка.
— Здравствуй, Искорка Парубок Девичий Сын!
— Пойдем со мной сватами!
— Что ж, пойдем!
Еще прошли —горит город. Наскочил тут Гунька. Как летел, так и наскочил, лег в огонь, в самый что ни на есть жаркий, кожей накрылся и кричит:
— Ой, замерз!
Огонь притушил и снова кричит:
— Ой, замерз!
Искорка Парубок говорит:
— Здравствуй, Гунька, пойдем со мной сватами!
Гунька отвечает:
— Пойдем!
Прошли немного — стоит с краю дороги Долгошест.
— Здравствуй, Долгошест!
— Здравствуй, Искорка Парубок Девичий Сын! Куда бог несет?
— Да вот идем свататься.
— Возьмите и меня!
— А давай пойдем, нам таких и надо.
Прошли еще какое-то там время, видят — сидит около дороги Муха Лысуха.
— Здравствуй, Муха Лысуха!
— Здравствуй, Искорка Парубок Девичий Сын! Куда бог несет?
— Да свататься!
— Возьмите и меня!
— А пойдем, нам и таких надо.
Пошли они. (Он набрал себе двенадцать молодцов.) Приходят к тамошнему царю сватать его прекрасную дочь-девицу. Царь так и говорит им:
— Мои сваты.— А потом выкатил двенадцать бочек вина и выложил двенадцать пудов хлеба: — Если,— говорит,— вы за ночь с этим не управитесь, то вы мне не сваты!