Белые искры снега

Как же я разозлилась, читая это убожество, в каждом из которых было переврато мое отчество. Надо же, осмелел.

– Настенька, ну как ты?
– вошла в лаборантскую Светлана Викторовна, улыбаясь мне.
– Страшно было? Я смотрю, все хорошо прошло. С ребятами ты контакт нашла. Степочка просто из кожи вон лез.

Ага, жалко, что не вылез.

– Видимо, ты ему понравилась, - рассмеялась учительница.
– И не мудрено - хоть лицо у тебя и строгое, но ты девушка симпатичная и эффектная. Статная какая.
– Она пошире расправила плечи, наверное, показывая мою статностью. Я, все еще злая из-за сообщений мальчишки, только кивнула ей.

– Я когда в свое время двадцать пять лет назад практику проходила, в меня влюбился один ученик, - мечтательно вздохнула Светлана Викторовна.
– Высокий, красивый, с густыми рыжими волосами... первый хулиган. Гроза всей школы. Записки мне писал и гулять приглашал. А я ужас как смущалась и отказывала ему. Ох, давно же это было...

– И что?
– дернуло меня спросить.
– Вы с ним больше не виделись?

Стало почему-то жалко, что двадцатилетняя Света и влюбленный в нее рыжий хулиган больше не встретились.

– Почему же?
– удивилась Светлана Викторовна.
– Вот, сегодня утром завтракали вместе.

Я посмотрела на учительницу так удивлено, что она, не выдержав, расхохоталась.

– Вышла я за Севу замуж. Он упорный был. Никак меня в покое не оставлял. Вот я ему и сказала: после того, как поступишь в высшее учебное заведение какое-нибудь, тогда и пойду с тобой гулять. В шутку, думаю, отвяжется. А он и поступил на следующий год. На летчика. Как - сама не знаю. В общем, пришлось мне за него замуж выйти, - посмеиваясь, сообщила Светлана Викторовна. Я изумилась - ничего себе история!

"Вот влюбится в тебя кто-нибудь из твоего класса, - ехидно прогундосил внутри меня сами знаете, какой голос, - и ты тоже на нем женишься! В следующем году. Вот умора будет!".

Знал бы этот внутренний голос, насколько он прав. Только с одним годом он прогадал.

– Как интересно у вас, - искренне сказала я учительнице.

– Да уж, - покивала она мне, не переставая улыбаться.
– Веришь, нет, с Севой ни разу не ссорились, и живем душа в душу, хоть он и младше меня на пару лет. Родственники сначала против были брака, да ничего... Ладно, вернемся к нашим баранам, то есть, - поспешно поправилась женщина, - к ученикам.
– Все нормально прошло?

– Нормально. Хорошо, - сказала я.
– Хотя, конечно, хотелось, чтобы все ученики в работе участвовали.

– Такого никогда не бывает, - вздохнула Светлана Викторовна.
– Всегда, в любом классе, есть несколько человек, которые совершенно неактивны. К ним нужен особый подход. В идеале, классы хорошо иметь маленькие, человек по двенадцать, но, сама понимаешь - такое не возможно. Даже в нашей школе. Вот вроде бы она у нас хорошая, престижная на прекрасном счету находится - на первое сентября сам мэр приезжал и его администрация, но не имеет возможности содержать такие маленькие классы. Школа у нас, напротив, переполненная. Многие у нас хотят учиться. И по прописке попадают, и через связи и знакомства. Ой, что-то я уже не о том, заболтаю тебя.
– В общем, невозможно добиться того, чтобы работали все дети, Настя. Ты пока еще хочешь быть идеальной учительницей.

Не хочу я быть идеальной учительницей. Я никакой учительницей быть не хочу. В принципе. И если бы не педпрактика, я бы в школу вообще не сунулась. Вот что за лажа - вроде бы учусь я не на преподавателя русского и литературы, а должна проходить практику в школе два года подряд.

А Светлана Викторовна тем временем продолжала упоенно:

– Есть неактивные дети, которые просто ничего не знаю - ну не делают они домашнюю работу. А есть те, которые все делают, но просто стесняются говоиить на уроке.

– Как Зарецкий?
– сам собой спросил мой рот.

– Ярослав?
– удивилась женщина. Будто бы в классе целый рассадник Зарецких.
– Почему ты так решила?

– Вроде бы целый урок молчал, а оценки у него - только "отлично", - сказала я.

– Ах, это только сегодня. Ярочка же болеет, - отмахнулась добрая и наивная преподавательница.
– Он обычно очень активное участие принимает в школьной работе! Очень хороший и милый мальчик! Болеет, бедный, потому и молчит.

Я не стала говорить, что у Светланы Викторовны сложилось в корне неправильное мнение о своем ученике, который, как выяснилось, был чуть ли не ее любимчиком и гордостью.

– Ах, он такие стихи пишет, просто молодец!
– восторгалась Зарецким эта женщина, каждое сове слово подтверждая выразительной жестикуляцией.
– И в театра играл школьном! А как рисует! Творческий мальчик. Добрый. Отзывчивый. Президент школы, между прочим, - добавила она, поразив меня в самое сердце.

– Какой еще президент?
– переспросила я удивленно.

– Ну как какой? Такой. У нас традиция, Настенька, - со своей неизменной улыбкой отвечала учительница.
– Каждый год из старшеклассников выбираем президента - у нас в сентябре самые настоящие выборы проходят. С агитацией, листовками и выступлениями кандидатов. А ученики выбирают. И Инициативный совет у нас еще есть. Тоже из школьников состоит. По словам директора, мы учим детей демократии. И, кажется, успешно, - осторожно добавила она. От удивления я даже злиться стала меньше. Ну и чудеса. Президент школы! А я думала, он принц! Как же я ошибалась, оказывается.

Послушав о том, какой же Яр умничка и золотой мальчик, я стала одеваться, попутно немногословно отвечая на вопросы Светланы Викторовны, оставшейся после моего первого урока очень довольной. После, получив от учительницы кое-какие наставления, касающиеся следующего занятия, которое должно было быть завтра утром, а также получив два учебных пособия для преподавателей старшей школы, я, наконец, вышла из кабинета, мгновенно окунувшись во все еще непривычный шум школьной жизни. Хоть это учебное заведение и было новым и современным, но дети всегда остаются детьми, а потому я вновь, уже в который раз, вспомнила свою школьную жизнь. Кажется, мы шумели точно так же и с таким же удовольствием. Спускаясь по лестнице, я открыла телефон, дабы ответить хамлу по имени Ярослав, как вдруг услышала около уха негромкое и холодное:

– Иди за мной. Сейчас же.

Я повернула голову налево, к источнику звука и чуть не столкнулась лбом с подбородком господина президента.

– Осторожнее, - прошипела я. Его глаза насмешливо сверкнули. Во мне совой заухала злость.

– Анастасия Владиславовна, пройдемте за мной, - сказал Зарецкий. Он, кажется, хотел взять меня за руку - его пальцы даже дрогнули, но он все же не решился этого сделать. Будет странно смотреться, если ученик, пусть даже сам Президент школы, схватит за руку практикантку и куда-то поволочет.